Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
Они поднялись на его борт. То ли помогло герметически закрытое помещение, то ли проникшее в Увайа пластическое поле периодически восстанавливало его, подобно остальным машинам Линзы, но корабль, насколько Анмай мог судить, был действительно в полном порядке.
– А как мы включим его? Ведь тут нет энергии!
– сказал Айэт.
– Энергия есть. Если верить книге.
Анмай открыл щиток на приборной панели и вставил туда светящуюся муфту дезинтегратора. Помедлив, он нажал спуск. Щелкнуло, их окружило жужжание, затем вспыхнул свет, и на пультах вокруг загорелись индикаторы. Анмай, помедлив убрал оружие. Ему
– Если запустить двигатели, можно сразу лететь, - заключил Вэру, осмотрев управление. Его основные принципы он понял ещё на Уйте.
– Корабль исправен, но, пока ворота ангара закрыты, толку от него не будет. От его сети можно запустить и аварийные генераторы Увайа, но для этого нам нужно попасть в её главную рубку.
Это оказалось нелегко. Они вернулись к центральному стволу корабля, но подняться по нему нечего было и думать, - сразу за узкой аварийной дверью зияла бездна широкой шахты, по стенам которой шли лишь направляющие скоростных лифтов. Дверь напротив выходила на лестницу, но предназначенную для невесомости, - затхлую квадратную шахту с трехмерной решеткой из стальных прутьев внутри. Кроме ведущих на каждый ярус люков здесь ничего не было, воздух был спертым, и им пришлось много раз отдыхать, - насколько это удавалось, сидя на прутьях. Айэту показалось, что они взбирались по ним целые сутки. Самый верхний люк шахты вел в кольцевой коридор. Одна из четырех уже знакомых им массивных квадратных дверей вывела их в шлюз, - бронированный ящик в два этажа высотой, врезанный в монолитное перекрытие, разделявшее основные отсеки.
За одной из дверей во внешней стене верхнего кольцевого коридора нашлось продолжение лестницы, и мучительный подъем возобновился. К счастью, он оказался не столь долгим: всего через пятьдесят этажей они добрались до последнего люка. Напротив него, в гладкой белой стене коридора блестела тяжелая раздвижная дверь главной рубки Увайа.
* * *
Анмай огляделся в темноте. Яркий зеленый индикатор указал ему пульт аварийного энергопитания. Несколько минут он изучал надписи на кнопках и вокруг них, затем уселся в кресло. Под его руками щелкнуло несколько переключателей, и весь пульт засиял огнями.
Пока Анмай изучал показания приборов, Айэт и Ювана стояли неподвижно. От того, включатся ли хотя бы аварийные системы старого корабля, зависели не только их жизни, но и все жизни Линзы, - а может, и больше...
– Кажется, всё в порядке, - с сомнением сказал Вэру. Он закусил губу, затем потянулся к рубильнику.
– Включаю!
Айэт невольно сжался. Внизу, под его ногами, раздалось гудение, пол завибрировал...
Затем вспыхнули лампы и обзорные экраны - все сразу. Мгновение юноша, прищурившись, смотрел на них, затем с радостным криком подпрыгнул высоко вверх. Лишь перехватив укоризненный взгляд Юваны, он успокоился.
* * *
Увидев рубку в ярком свете, Анмай вздрогнул. Круглое белое помещение с пушистым полом и изогнутыми, как стены, громадными экранами оказалось копией командного бункера Цитадели Товии, - он словно вернулся в свое навсегда исчезнувшее прошлое...
Анмай помотал головой и повернулся к товарищам.
– Нам очень повезло. Здесь нет интеллектроники, как на Астрофайре, - только обычная компьютерная сеть. Увайа управлялась экипажем напрямую. Но
Пара не хотела остаться здесь в одиночестве, но они едва стояли на ногах, и потому лишь кивнули.
* * *
К их счастью, жилые каюты были совсем близко. Айэт подумал, что не сможет спать в чужой комнате мертвого, таинственно-зловещего корабля. Но, едва он растянулся на мягкой, прохладной постели, усталость взяла свое. Он тут же уснул. Рядом, бесшумная, как тень, спала Ювана.
Стальные стены колебались и шевелились вокруг них, но они этого не замечали.
* * *
Айэт проснулся бодрым и отдохнувшим - уже давно он не спал так долго и спокойно. К его радости, в каюте нашелся туалет и душевая, где из кранов текла вполне теплая вода. Пара вволю напились, и вымылась. Потом, одевшись, они пошли искать Вэру. Тот спал в главной рубке, свернувшись в кресле, словно кот, - лица видно не было. Айэт без долгих церемоний разбудил его, - ему очень хотелось узнать, сможет ли он позавтракать.
Анмай поднялся неловко, отчаянно зевая и потягиваясь.
– Все мышцы затекли, - сообщил он.
– Надеюсь, жизнеобеспечение действует?
Айэт провел его к жилым каютам. Анмай вернулся лишь через полчаса, его волосы влажно блестели.
– Садитесь, - тихо сказал он.
– Я узнал мало веселого. Во-первых, когда Увайа села здесь, расплавленный металл проник в её двигатели и застыл там, воедино сплавившись с конструкцией. Запустить её Эвергет мы тоже не сможем, - анизотропного ядра в нем больше нет. Звездолет врос в Линзу, стал одним целым с ней. Иначе он давно рассыпался бы в прах, но вся внутренняя структура корабля переродилась, и я не знаю, будет ли хоть что-то здесь подчиняться моим командам. Я не смог запустить пищевые системы, - в биокамерах осталась только пыль. Чтобы разобраться в ремонтных сетях, нужно время, а я не знаю даже, с чего начать. Увайа лишь внешне похожа на знакомые мне корабли, но, по сути, она совсем другая. Это всё.
– Так мы не сможем покинуть Линзу и навечно останемся здесь?
– А разве ты хотел этого?
Под острым взглядом Вэру юноша смутился.
– Значит, нам придется здесь умереть, и причем скоро?
Анмай вдруг усмехнулся.
– Физически - да. Духовно...
Он подозвал их к небольшому экрану.
– Смотрите.
Они увидели длинный коридор со стенами из множества мерцавших призрачным лиловым огнем ячеек.
– Это матричный центр корабля, - пояснил Вэру.
– Матрицы сохранились безупречно, но записанные в них сознания двенадцать тысяч лет были мертвы. Сейчас они пробудились. Мы можем присоединиться к ним - хоть сейчас.
Айэт промолчал. Он не мог представить, что сможет жить вместе с предками, умершими двенадцать тысяч лет назад. В этом таилось нечто жуткое, - это был, по сути, переход в царство мертвых. Пусть это и дало бы им духовное бессмертие, - но возможность влиять на физический мир они бы потеряли навсегда.
Айэт понимал, что никуда не денется от этой участи, - умирать от голода было бы слишком противно, - но пока, думать об этом ему не хотелось.
– Каким был их мир... настоящий?
– спросил он.