Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
– Не можете понять стремления к миру? Или вам тоже нужен враг, чтобы сохранить единство?
– Нас объединяет свобода, - напыщенно ответил старик.
Талу зло рассмеялся.
– Да? Разве? После Первой Войны Суфейн перегрызся с Тиссеном, Тиссен - с Ирмией и дело дошло до резни. Вот почему вы не хотите установить мир, к которому сами же нас призывали!
– Мы не позволим нас оскорблять!
– рявкнул председатель.
– Не забывайте, что вы гость здесь!
– Я сказал правду!
– Талу разозлился.
– Сначала закончим главное дело, а с различиями систем можно разобраться и потом. Мы никому не хотим причинять зла. Никому.
В зале вновь засовещались. Талу с
– Надеюсь, у вас есть конкретные предложения по этим вопросам?
– спросил председатель.
– Они очень неожиданны, их нужно обсудить. Надеюсь, мы видимся не в последний раз?
– Естественно, - Талу с облегчением улыбнулся. Он извлек из папки пачку бумаг и отдал председателю. Они быстро пошли по рукам. Кроме конкретных предложений по разоружению там была схема объединения усилий двух сторон в рамках Проекта, - разумеется, пока только в самых общих чертах.
– Мы тщательно изучим ваши предложения, - сказал председатель, поднимаясь с места.
– Надеюсь, вы не откажетесь пообедать с нами?
– Конечно, нет!
– Маоней вновь широко улыбнулся.
* * *
Во время обеда Керт Рисси наблюдал за Талу с возраставшим интересом. Худое смуглое лицо, очень красивое, но лохматая масса рыжеватых волос и блеск длинных, чуть косо посаженных глаз придавали этому файа особенно дикий вид. Талу сидел, окруженный множеством с интересом слушавших его людей. Остальные члены делегации ели очень мало, но Талу перепробовал, пожалуй, все блюда на столе. Он отказался только от вина, по своему же печальному опыту зная, что тут легко можно увлечься: когда это произошло в последний раз, он обнаружил себя на дереве, в трех километрах от дома, - а здесь это было вовсе не к чему.
Один из его соседей принялся допытываться, зачем Фамайа так тщательно душит "естественные свободы". Талу фыркнул.
– Какие свободы? Быть свиньей самому и превращать в свиней своих детей? Хотите свободы? Хорошо. Мы можем пересылать всех, кто приговорен к нейроимплантации, к вам. Мы даже можем отпустить к вам всех, кто этого хочет, - в обмен на то, что все желающие смогут переехать в Фамайа. Я знаю, что много вашей молодежи хочет учиться у нас.
Однако это предложение не вызвало ни малейшего энтузиазма. Талу услышал лишь что-то невразумительное об "утечке мозгов".
Когда делегация Фамайа попрощалась с изрядно повеселевшей компанией дипломатов и военных, те сразу нахмурились. Никто не верил в искренность их предложений. Менее всего было похоже, что нынешнее руководство Фамайа решило искупить грехи своих страшных предшественников. Керт Рисси вспомнил рассказы отца и деда о ужасной Второй Войне, о страшной ядерной бомбардировке, которая тогда казалась им непостижимым бедствием, физической природы которого они не могли понять. И о миллионах тиссов, умиравших в страшных мучениях. Он знал о отважной борьбе части своего народа, оставшейся на захваченной файа территории, и об исходе этой борьбы. Четыре миллиона его соплеменников были уничтожены или превращены в безмозглых тварей.
Правитель страны, которая сделала это, вызывал странное, болезненное любопытство. Он видел фотографии Анмая Вэру, - тот походил больше на хмурого мальчишку, чем на правителя тоталитарной сверхимперии. Большинство политологов, впрочем, сходились во мнении, что это, - не более чем актер, а настоящий Единый Правитель настолько стар и безобразен, что просто не решается показываться на публике. Другие считали его марионеткой в руках агрессивно настроенной клики.
Рисси встряхнулся, слушая совещавшихся. Никто не сомневался, что Фамайа решила уничтожить ССГ. Эксперты сошлись на том, что она решила прибегнуть к методу культурного проникновения, - методу, который тщетно пытались применить к самой Фамайа. А если они откажутся от предложенного мира, - файа вполне могут потребовать капитуляции, угрожая войной.
Рисси вскинул голову, - почему 1300 миллионов свободных людей вот уже больше двух веков не могут справиться с кучкой грязных дикарей? Впрочем, не дикарей, нет. Дикари не смогли бы ни из чего построить огромное государство, выиграть длинный ряд войн, обогнать в науке все остальные страны. Они не дикари... а кто?
Он ощутил приступ отчаяния, - о Фамайа они не знали почти ничего. Густой туман секретности скрывал все, не давая даже поводов для предположений. О военном потенциале врага было известно только то, что он огромен. Впрочем, Рисси получил достаточно хорошее образование, чтобы знать, - любое, даже самое лучшее оружие, - не более чем хлам, если нет рук, умеющих - и желающих - владеть им. С этим у файа всё было в порядке, - когда люди бежали или сдавались, они продолжали сражаться, доказывая, что бессмысленного сопротивления не бывает, - враги, убитые тут, уже не смогут воевать где-то в другом месте. Но будут ли остальные народы Фамайа сражаться за своих поработителей?..
Он прислушался. Выступавший председатель говорил, что в Фамайа явно произошло нечто очень серьезное. Им было известно о восстаниях в её западных областях, - восстаниях совершенно беспричинных и подавленных с обычной для файа жестокостью. Одинокие, отчаянные беглецы, которым удалось пересечь границу, сообщали ужасные подробности о внезапном бешенстве гекс, нападавших на людей, о массовых расстрелах, бомбежках, а главное, о причине всего этого, - эпидемии страха, возникавшего неизвестно откуда.
Новое оружие? Оружие, поражающее психику на расстоянии считалось невозможным, но файа, владевшие последней уцелевшей Цитаделью Альянса, могли думать иначе... В испытании такого оружия на собственном населении не было ничего удивительного, разумеется. И их следовало признать вполне успешными, - несколько часов такого воздействия сломят любую страну. Но это не спасло бы Фамайа от ядерного возмездия ССГ, - если у них нет совершенной системы ПРО. А её, - теоретически, - вполне можно было создать.