Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
– Кто знает? Древние могли. Сможем и мы.
– Древние?
– Не всё сразу. Я клялся своей жизнью... а ты ещё нет.
– Я любопытная, как ты!
– Я вижу. Но это невесело... и... мне так странно...
– Странно? Что ты чувствуешь?
Он смутился.
– Ну... что я самый счастливый.
– Мы с тобой счастливые, верно?
– она положила голову ему на грудь, прижалась щекой к теплой коже, чувствуя, как бьется сильное сердце любимого.
– Верно. Самые счастливые. Впрочем, во всем мире миллионы пар
– И миллионы мучаются, сидят в тюрьме, умирают, да?
– Да...
......................................................................................
Анмай вернулся к реальности. Да, умирали многие, - пока не умерли все, и они не остались одни. Но вот настал и их черед...
– Ты помнишь, что сказала мне однажды на Хаосе? Про то, кто мы на самом деле?
Она кивнула.
– Из двух миллиардов людей и файа мы вроде как самые главные, самые знающие, самые ответственные, - а мы просто дети. Развратные, к тому же.
Хьютай смотрела в потолок.
– А сейчас мы здесь, в самом последнем корабле в мирозданиях... самые последние. Вокруг нас, - только бездна чужой пустоты... А помнишь, как мы лежали на прохладном песке под небом пустыни, одни? На сотни миль вокруг только пустыня, пустыня... и никого, совсем никого...
– Мне это нравилось. Но тебе не было страшно там?
– Нет. С тобой - нет.
– Тогда у файа не было принято спать под открытым небом. Они верили, что тогда к ним могут спустится Древние... и проникнуть в их сны...
– Кто?
– Они не имели имен.
– И это было правдой?
– Суеверием, конечно. Мы же спали так... правда, вместе...
– Я помню...
– А раньше, когда я уходил в пустыню, то спал под небом один. И... ничего. Совсем. Ну, сны становились более... связными, но я думаю, это от свежего воздуха.
Они тихо рассмеялись.
– Не имели имен, - повторила Хьютай.
– А помнишь, как ты рассказывал мне о наших именах? В первый раз?
Анмай удивленно смотрел на неё. Вдруг он улыбнулся и сел поудобнее, поджав ноги и притянув Хьютай к себе.
– Совсем как в тот, первый раз, - улыбнулась она.
– Помнишь, что ты тогда мне рассказывал? Вспомни, а? Я тоже вспомню, - она прижалась к нему, тоже подтянув ноги, положила голову на его плечо, и закрыла глаза.
......................................................................................
Анмай сонно растянулся на подушках, на животе, потом расслабился, положив голову на скрещенные руки. Ему было на удивление хорошо, вокруг всё мягко плыло куда-то... Почти невесомые ладони коснулись его волос, с невинным любопытством скользнули по телу от плеч до пальцев босых ног. Юноша ощутил, как сладко обмирает сердце под прикосновениями этих теплых ладошек. Казалось, остановись оно совсем - он умер бы с радостью, потому что большего наслаждения быть не может...
Хьютай нежно провела кончиками пальцев вдоль всей его спины,
– Что с тобой было? Ты дрался?
– Упал. Со скалы на камни. Уже два месяца назад.
– Тебе... было очень больно?
– Да.
– А сейчас?
Он улыбнулся.
– Сейчас - нет.
Она осторожно пригладила его волосы, не решаясь прикасаться к шрамам... словно зная, что причинит боль...
– Я так мало знаю о тебе...
– Хочешь познакомиться поближе?
– Ага.
Хьютай села верхом на его бедрах. Её легкие руки скользили по его спине, нежно обводя грубые, твердые рубцы. Анмай невольно вздрогнул, потом вновь застыл, и лишь его бока едва заметно колебались в ровном, бесшумном дыхании. Под её легкими, почти неощутимыми прикосновениями уже почти зажившие раны начали ныть. Это была странная боль, - не мучительная, скорее приятная, словно её руки касались чего-то внутри... чего-то, похожего на душу...
Юноша замер, боясь даже дышать. Её руки осторожно спускались всё ниже... задержались на изгибах его талии... ловкая ладонь скользнула под живот, и Анмай задержал дыхание почти на минуту...
Потом она подняла голову, серьёзно глядя на него.
– Не бойся. Мне нравится любовь, но это лишь часть моего мира. Я люблю слушать всякие красивые и странные истории, но только с хорошим концом. Люблю красивые вещи и лица, но кто их не любит? А ещё я люблю смотреть на что-нибудь красивое, и дикое...
– она откинулась на спину, разглядывая просторное, полутемное помещение.
Анмай перевел дыхание, потом улыбнулся.
– Ты славная. Но ты ничего не знаешь. Я тоже. Мы оба... обе... мы дикие. Мы, файа, забыли почти всё наше прошлое... Ты знаешь, что означает мое имя?
Хьютай улыбнулась.
– Анмай - Широкоглазый. А я, Хьютай - "Широкобедрая", или, если хочешь - "Широкозадая"... это с какой стороны посмотреть!
– Это очень древнее имя... как и мое. В языке Империи Маолайн...
– А что это?
– Хьютай не смогла сдержать удивления.
– Это наша родина... настоящая, там, на звездах.
Она непонимающе взглянула в его глаза.
– Я расскажу тебе... потом...
– Широкобедрая и Широкоглазый, - Хьютай положила голову ему на плечо, - звучит неплохо. А дальше?
Анмай замолчал, глядя в её глаза. Девушка ощутила, как напряглись его руки.
– Я скажу. Знаешь, это тебе больше никто не скажет... И ты никому не говори.
Она кивнула. Анмай пригладил её волосы.
– Прежде всего, настоящие имена давались файа лишь в день совершеннолетия... такие, какие они заслужили. Самым достойным именем юноши было Анха-Мебсута, "Воин-Мечтатель", девушки - такое же, как у тебя. Но ты бы ещё не имела имени... и права брать себе юношей... то есть юношу... тебе не хватает трех месяцев до восемнадцати лет, правда?