Вселенная из ничего
Шрифт:
Интересно, что Аристотель признавал проблему первопричины и решил в связи с этим, что Вселенная должна быть вечной. Более того, сам Бог, которого он определил как чистую, самопоглощенную мысль, любовь которой побуждала эту движущую силу к действию, должен был быть вечным, не создавая движение, а скорее устанавливая конечную цель движения, которое само по себе, считал Аристотель, должно было быть вечным.
Аристотель чувствовал, что отождествление первопричины с Богом не слишком удовлетворительно, фактически идеалистическое понятие первопричины было ущербным, в частности потому, что Аристотель полагал, что у каждой причины должен быть предшественник и, следовательно, это необходимое условие, чтобы Вселенная была вечна. С другой стороны, если придерживаться мнения, что Бог является причиной всех причин, и, следовательно,
В связи с этим возникает еще один важный момент, который следует подчеркнуть. Кажущаяся логичной необходимость Первопричины является реальной проблемой для любой вселенной, которая имеет начало. Поэтому, на основе одной только логики нельзя отказываться от такого деистического представления о природе. Но даже в этом случае очень важно понять, что это божество не имеет логической связи с частными божествами великих мировых религий, несмотря на то, что это часто используется для их оправдания. Деист, вынужденный искать какой-то глобальный интеллект для установления порядка в природе, по той же логике, не придет к частному Богу Священного Писания.
Эти вопросы обсуждались и обсуждаются на протяжении тысячелетий блестящими и не очень блестящими умами, многие из которых зарабатывают себе этим на жизнь. Мы можем вернуться к этим вопросам сейчас, потому что мы просто обладаем лучшими знаниями о природе физической реальности. Ни Аристотель, ни Фома Аквинский не знали о существовании нашей Галактики, а тем более о Большом Взрыве или квантовой механике. Отсюда вопросы, которыми занимались они, а позже средневековые философы, следует интерпретировать и понимать в свете новых знаний.
Рассмотрим, в свете нашей современной космологической картины, например, предположение Аристотеля, что не существует никакой первопричины или, вернее, что причины тянутся назад (и вперед) бесконечно далеко во всех направлениях. Нет ни начала, ни сотворения, ни конца.
Когда я до сих пор описывал, как что-то почти всегда можно получить из «ничего», я сосредоточил внимание на создании чего-то из существовавшего ранее пустого пространства или создании пустого пространства не из пространства вообще. Оба начальные условия работают на меня, когда я думаю об «отсутствии бытия» и, следовательно, являются потенциальными кандидатами на небытие. Я, однако, не рассматривал непосредственно вопрос о том, что могло существовать, если вообще что-то существовало, до такого создания, какие законы управляли созданием, или, говоря шире, я не обсуждал то, что некоторые могут рассматривать как вопрос первопричины. Самый простой ответ, конечно — что либо пустое пространство, либо более фундаментальное ничто, из которого может возникнуть пустое пространство, существовало ранее и вечно. Однако, справедливости ради, это действительно может вызвать вопрос, не имеющий, конечно, ответа, о том, что определяет правила, регулирующие такое создание (если вообще что-то определяет).
Однако одно можно сказать наверняка. Метафизическое «правило», которое проводится как железный аргумент теми, с кем я обсуждал вопрос создания, а именно, что «из ничего не возникает ничего», научно не обоснованно. Утверждение, что это само собой разумеется, непоколебимо и неопровержимо, похоже на утверждение, ошибочно сделанное Дарвином, когда он предположил, что происхождение жизни лежит вне области науки, по аналогии с неверным утверждением, что материя не может быть создана или уничтожена. Это лишь демонстрирует нежелание признать очевидный факт, что природа может быть умнее, чем философы или богословы.
Более того, те, кто утверждает, что из ничего ничего не возникает, кажется, совершенно удовлетворены донкихотским мнением, что каким-то образом Бог может это обойти. Но опять же, если вам необходимо, чтобы понятие истинного небытия не подразумевало даже возможности бытия, тогда, несомненно, и Бог не может творить свои чудеса, потому что, если он действительно порождает бытие из небытия, то для бытия должна быть возможность. Просто утверждать, что Бог может сделать что-то,
В любом случае, чтобы постулировать Бога, который может разрешить эту загадку, как я уже подчеркивал много раз, часто утверждают, что требуется, чтобы Бог существовал вне Вселенной и был или вне времени, или вечным.
Однако наше современное понимание Вселенной предлагает другое правдоподобное и, я бы сказал, гораздо более физическое решение этой проблемы, которое обладает некоторыми качествами внешнего создателя — и более того, является логически более последовательным.
Здесь я имею в виду мультивселенную. Возможность того, что наша Вселенная — одна из большого, даже, возможно, бесконечного набора отличных и причинно разделенных вселенных, в каждой из которых любое число фундаментальных аспектов физической реальности может быть разным, открывает новые широкие возможности для понимания нашего бытия.
Как я упомянул, одно из более неприятных, но потенциально истинных значений этих картин — то, что физика на некотором фундаментальном уровне является просто наукой об окружающей среде. (Для меня это неприятно, потому что я воспитывался на идее, что цель науки состоит в том, чтобы объяснить, почему Вселенная должна быть такой, какая она есть, и как это случилось. Если вместо этого законы физики, какими мы их знаем, являются просто случайностями, скоррелированными для нашего существования, тогда фундаментальная цель была неуместна. Однако я покончу с этим моим предубеждением, если эта идея окажется правдой.) В этом случае фундаментальные силы и константы природы в этой картине не более фундаментальны, чем расстояние от Земли до Солнца. Мы живем на Земле, а не Марсе, не потому что есть что-то глубокое и фундаментальное в расстоянии Земля — Солнце, а скорее просто потому, что если бы Земля была расположена на ином расстоянии, то жизнь, какой мы ее знаем, не могла бы эволюционировать на нашей планете.
Эти антропные аргументы крайне скользкие, и, основываясь на них, почти невозможно сделать конкретные предсказания, если не знать точно распределение вероятности фундаментальных констант и сил среди всех возможных различных вселенных, а именно, какие могут изменяться, а какие нет, и какие возможные значения и формы они могут принимать, а также, насколько «типичны» мы в нашей вселенной. Если мы не «типичные» формы жизни, то антропный отбор, если он вообще происходит, возможно, основан на иных факторах, чем те, которые мы ему приписываем.
Тем не менее, мультивселенная, либо в форме пейзажа вселенных, существующих во множестве дополнительных измерений, либо в форме возможно бесконечно воспроизводящегося набора вселенных в трехмерном пространстве, как в случае вечной инфляции, изменяет игровое поле, когда мы думаем о создании нашей собственной вселенной и условиях, которые могут потребоваться для того, чтобы это произошло.
Если на то пошло, вопрос, какие необходимые законы природы позволили нашей вселенной формироваться и развиваться, теперь становится менее значимым. Если сами законы природы стохастические и хаотические, то не существует определенной «причины» для нашей вселенной. Если руководствоваться общим принципом: все, что не запрещено, то разрешено, то нам гарантировано, что некая вселенная возникнет с законами, которые мы обнаружили. Никакой механизм и никакой существо не требует, чтобы законы природы были такими, какие они есть. Они могут быть практически любыми. Так как у нас в настоящее время нет фундаментальной теории, которая детально объясняла бы характер ландшафта мультивселенной, мы не можем ничего сказать. (Хотя, ради справедливости, следует отметить, что чтобы добиться каких-либо научных успехов при расчете возможностей, мы обычно предполагаем, что определенные свойства, вроде квантовой механики, распространяются на все варианты. Я понятия не имею, может ли эта идея обойтись без этого, или, по крайней мере, я не знаю ни одной продуктивной работы в этом направлении.)