Вселенная шай-ти
Шрифт:
– Вы о чем-то поговорить хотели?
– Да… Я… хотел бы узнать ваше имя.
У него потемнели кончики ушей - Соня сочла это милым и трогательным. А еще в первый раз подумала, что этот шай-ти красивый.
– Хорошо. Но с одним условием.
– Каким?
– наверное, слишком быстро спросил шай-ти.
– Вы скажете мне свое, - мягко улыбнулась Соня.
– Ашай. Меня зовут Ашай, да.
Если бы перед Соней был не инопланетянин, то она решила бы, что он дико смущен и с трудом удерживается от того,
– А-шай, - попробовав незнакомое имя на вкус, медленно произнесла Соня и решила, что оно ей понравилось! Сначала длинная-длинная ‘А’, которую так и хотелось потянуть подольше, а потом короткое ‘ай’ разбавленное тихим ‘шшшш’.
– А я - Соня!
Детский сад, штаны на лямках, панамка в ромашку, в кармане рогатка! Еще бы руки друг другу пожали, а лучше мизинчики, вот это было бы самое запоминающееся и необычное знакомство в жизни Сони.
– Сонья, - задумчиво-нежно произнес Ашай, так, что девочка почувствовала, как краской залило щеки. Вот же… инопланетянин!
– Красиво. Оно что-то означает на вашем языке?
И любопытный к тому же!
– Ну… Обычно считается, что мое имя производное от Софии, которое означает ‘мудрая’ или что-то такое. А еще так называют человека, который любит спать. Много-много спать.
– Вам не подходит.
И так это непримиримо прозвучало, что Соня даже в первый момент не придумала, что и ответить. Она-то всегда считала свое имя очень подходящим: по снам же гуляла, дружбу водила с существами по ту сторону, а подушка с одеялом уже сколько лет лучшими друзьями были после книжек.
– Почему? Мое имя…
– София - слишком жестко и надменно, а сонной я вас не могу назвать ни за одну звезду космоса, - упрямо свел брови Ашай.
– У вас слишком острый и серьезный для этого взгляд. И улыбаетесь вы иногда, словно режете.
Соня разозлилась - кроме имени у нее от дома почти ничего не осталось! И если ей сейчас предложат его сменить…
– Другого не дали! А если вам что-то не нравится, то…
– Мне нравится ваше имя, - взмахом руки прервал ее шай-ти, заставив замолчать и дослушать его до конца.
– Оно очень мягко звучит, льется густым нектаром - и поэтому ваше.
– Вы еще свой вариант значения предложите!
– фыркнула девочка.
– ‘Золотая’. Мне кажется, так вам больше подходит.
– Где вы во мне золото-то нашли?
– разом растеряв весь запал и лишь по привычке продолжив звучать недовольно, спросила Соня. Только Ашай уже услышал изменения.
– Вы просто не видите…
Если бы последние слова не прозвучали настолько горько-нежно, то Соня уже вспыхнула бы как спичка и попыталась вытолкать наглеца за дверь, и плевала
Может быть.
А так только губы поджала, отвернулась и ушла вглубь комнаты. Ей надоело, что большинство окружающих считали ее то ли смертельно больным психом, то ли несчастной калекой! И смотрели жалостливо, только что конфетку не предлагали. Чтобы не заплакала.
Шай-ти… Ашай за ее спиной вздохнул глубоко, отчаянно: он не хотел ее обидеть или причинить боль, наоборот, всего лишь поделиться той красотой, которую видел - Соня это понимала. Только с собой ничего поделать не могла.
– Я обидел вас… - констатировал факт Ашай.
– Уйдите.
– Соня…
– Я что, снова говорю на родном языке, и вам не понять?!
– в стену полетел тонкий планшет, разлетевшись на десятки осколков.
Второй за три дня.
Ей не нужна была его жалость. Чью угодно она могла перетерпеть, но не его! Да, она жила только своими эмоциями, не слыша чужих, реагировала на слова и действия, а не чувства других. А они - нет. Спасибо Графу, рассказал! Только это знание ничего не облегчило. Она как была, так и осталась человеком. И постоянно указывать на это ее отличие - да сколько можно?!
Но… почему же ей стало так больно именно от его слов?
Легшие на плечи и талию руки стали полной неожиданностью. Соня дернулась, забилась, но проще скалу сдвинуть с места! Только развернуться лицом и позволил…
– Пустите, вы!
– Я, - согласился Ашай, лишь крепче сжав руки и заставив Соню уткнуться носом в узорчатую ткань.
– Простите, я сегодня все не с того начинаю и не то говорю. И вас обижаю. Простите. Я всего лишь хотел рассказать вам, какая вы удивительная и яркая, а вышло…
Голос у Ашая был потерянный и несчастный, а сама Соня с трудом удерживалась от того, чтобы не заплакать.
– Я вам… жилетку испорчу… - пригрозила она.
– Портите, - разрешил Ашай.
– Над вами подчиненные будут смеяться, - продолжила Соня.
– Пусть.
– вам должно быть неприятно меня касаться…
– Мне очень приятно, - мягко опроверг ее слова шай-ти.
– Но вы же шай-ти!
– сделала Соня последнюю попытку достучатся до разума этого сумасшедшего.
– И?
– А я не шей-ти.
– Вот уж точно нет!
– рассмеялся Ашай.
– Не знаю, что я делал бы, если бы вы были одной из них!
– Почему?
– засопела Соня.
– Что - почему?
– Почему вам так важно, что я не шей-ти?
– Потому что вы - это вы, и будь вы кем-то еще, то это был бы кто-то другой. А на подобное я не согласен, - объяснил Ашай, как нечто само собой разумеющееся. Так о непреложных истинах говорили на Земле.
– Я не должна Вам нравиться. Это неправильно.