Вселенная «Станция Бякино». Трилогия
Шрифт:
Вреж направил дуло автомата на Бориса и громко приказал:
– А ну, руки вверх! Девочка и собака остаются тут, а ты вышел из дома да побыстрее!
Яся опустила голову к полу и, замерев, пристально смотрела на незнакомца.
Глава 15
Борис Валентинович не ожидал удара и был растерян. Кровь текла из носа и не собиралась останавливаться. Наставник вспомнил про тряпку на столе и, задрав голову, заткнул ею ноздри.
– Станция Бякино, – произнес
– Ты мне зубы не заговаривай! – Вреж резко выдохнул, а потом тут же скривил лицо в гримасе злости и раздражения. – Девочка остается со мной, а ты проваливай.
Бродяга снова подскочил и ударил Бориса Валентиновича в челюсть.
– Да что такое? – отдернулся мужчина. – Четвертый раз за сутки мне прилетает.
Борис посмотрел на неприятеля и строгим голосом пригрозил:
– Ты не прав! Ударишь еще раз, и мне придется тебя убить.
Даша, услышав эти слова, присела рядом с немецкой овчаркой и вцепилась ей в шерсть на шее. Яся лизнула ее в носик и продолжила наблюдать за происходящим, время от времени тихо скуля. Собака не понимала, почему мужики играют в странную игру и без нее.
– Убить? – взревел Вреж. – Вот видишь, Даша, я был прав. Открылось его истинное лицо.
Бродяга вновь приблизился к Борису и принялся колотить его со всего размаху. Сначала по голове и животу, а после куда попадет. Яся залаяла и оголила белые клыки.
Вреж был крепок и силен. Наставник пытался сопротивляться и хотел просто обезвредить безумца, но у него это не получалось. Удары один за одним прилетали в тело Бориса Валентиновича, и он ничего не мог с этим поделать. Когда бродяга начал пинать коленом в живот, дыхание у опытного выжившего перехватило. Сильная боль скрутила тело. Борис не мог ни вздохнуть, ни выдохнуть.
«Нет… Так не пойдет… Не-а… Только не сейчас», – мелькнула мысль в голове Бориса Валентиновича. – «Сколько раз был в шаге от смерти и смотрел ей в глаза? Сколько раз зомбакам не удавалось меня сожрать? Сколько раз был на волоске от гибели и спасался в последний момент? И теперь умереть вот так? От рук психопата?»
Борис собрался, преодолел боль и со всей силы оттолкнул от себя бродягу, а сам вновь упёрся спиной в крышку деревянного стола.
Вреж вскочил и со стеклянным взглядом бросился к мужчине.
Борис Валентинович схватил голыми руками со стола миску с только что заваренным горячим какао и выплеснул его бродяге в лицо. Тот заорал, нагнулся, закрыл ладонями глаза и попятился задом к стене. Подушечки пальцев Бориса покраснели от ожогов, но опытный выживший не чувствовал боли.
Наставник сделал три шага вперед и со всего размаху пнул тяжелым кожаным ботинком по роже напавшего. Вреж издал хлюпающий звук и потерял сознание. Тело бродяги упало на деревянный пол, словно мешок картошки, слегка подёргалось и перестало подавать признаки жизни.
Даша и Борис переглянулись. Девочка затряслась, пыталась что-то сказать, но не могла издать ни одного внятного звука.
– Из-за… Ме-ня? Вввы… Это… Зачем? Это всё я?
Борис Валентинович подошёл к Даше, встал на колени и по-отцовски крепко обнял.
– Ты мне веришь? – голос мужчины был очень взволнованным. –
Девочка ничего не ответила, лишь заплакала, не издавая ни единого звука. В доме воцарилась тишина, и даже дрова в печи перестали трещать. Слёзы текли ручьём по щекам девочки. Яся подошла и стала их слизывать.
Через пару минут Борис Валентинович опомнился. Встал и подошёл к телу Врежа. Снял с него автомат и повесил на свою грудь. За окном стало немного светать, и большая шишка размером с кулак была отчётливо видна на лбу бродяги. Борис потрогал обожжённым пальцем артерию на шее мужчины и с нескрываемой радостью произнёс:
– Жив, зараза!
Наставник быстрыми движениями развязал ботинки Врежа и вынутыми шнурками связал ему за спиной руки.
– Даша, собирайся, мы уходим, – скомандовал Борис и посмотрел на реакцию девочки.
– Я готова, – ответила Даша. – У меня же нет ничего, забыл?
– В моем рюкзаке твои вещи, тётя Галя отдала, бери его и выходите с Ясей на крыльцо.
Девочка вышла, взяв собаку за ошейник.
Борис Валентинович поднял с пола рюкзак бродяги и расстегнул. Покопавшись с минуту, достал из него несколько пачек патронов и пять магазинов к автомату. Затем, немного подумав, Борис вытряхнул содержимое рюкзака на кровать и сложил в него боеприпасы. После надел на свою спину и пристально посмотрел на печь.
Мысли путались в голове Бориса Валентиновича. Хоть с виду и не было заметно, мужчина спорил сам с собой. Одна его половина хотела забрать все рюкзаки с ресурсами Врежа или хотя бы взглянуть, что в них находится, а вторая половина настойчиво запрещала это делать. По правилам выживания, которые сам себе и придумал Борис, когда объяснял Серёже, что такое мародёрство, а что такое трофей, добычу побеждённого напавшего можно было брать. С другой стороны, наставник не хотел плохо выглядеть перед девочкой и подавать ей не самый лучший пример. Он не знал, как Даша отреагирует и захочет ли добровольно с ним пойти. Борис Валентинович устал, измотан, голова его болела от побоев и время от времени кололо в боку. Мужчина махнул рукой и не стал брать трофей, боясь всё испортить. Лишь поднял с кровати вывалившиеся чёрные солнцезащитные очки в пластмассовом чехле и сунул себе на память в карман.
Раннее утро.
По заснеженному полю шёл на лыжах мужчина с рюкзаком на спине и тянул за собой за верёвку пустые железные сани. Впереди бежала собака, останавливалась, дожидаясь хозяина, и бежала дальше. Сзади шла девочка, тоже на лыжах, и часто оглядывалась назад.
– Верю, – произнесла вдруг Дарья.
– Что? – не расслышал Борис Валентинович.
– Я тебе верю, – повторила Даша.
– Хорошо, – ответил мужчина.
– Как думаешь, он нас не догонит, когда очнётся? – тревожно спросила девочка.