Вселенная «Станция Бякино». Трилогия
Шрифт:
Терпел сколько мог. Я по юношеской наивности думал, всё пройдет само, нужно только потерпеть. Тем более так уже у меня бывало. Но боль не утихала, и я обратился к офицеру, мол, сил нет, делайте что хотите, так больше продолжаться не может.
А он добрым голосом по-отцовски так ответил: «Что же ты сразу не сказал? Будь готов, утром выезжаем».
– Так дороги же заметены, как бы вы поехали? – перебил Сашка, отложив колун в сторону.
– Всё верно, – продолжил дедушка. – Мы на БТРе поехали. Он еще заводиться не хотел, так офицер этот заставил двух солдат
На следующий день доехали кое-как до поселка. Ну, думаю, вот мое спасение. Меня как военнослужащего сейчас в срочном порядке примут без очереди. Захожу в лечебницу, больше похожую на барак, а там в коридоре куча народу сидит. И у всех болят зубы. Поликлиника-то одна на всю округу. Выяснилось, что, наоборот, солдат обслуживают самых последних. Такие у них правила были. Ну да я и не переживал уже. Знаешь, как бывает обычно… К врачу приходишь, и всё перестает болеть.
Прождал часа два. После вызывают в кабинет. Захожу и чуть в обморок не упал. С детства побаивался стоматологов, а тут сидит на стуле толстая усатая баба. В одной руке бормашина, в другой папироса «Беломорканал». Она прямо там курила и одновременно лечила зубы.
Первое впечатление обманчиво, врач оказалась хорошей женщиной. Я ничего не почувствовал. Просверлила зуб и положила лекарство, велев снова приехать его вынимать через пару дней. Думал, офицер на это не пойдет, но он опять добро так ответил: «Врач сказал, значит, приедем».
Дед поймал Пашку за рукав и скомандовал открыть рот:
– Показывай, какой болит!
Близнец от неожиданности разжал челюсть и ткнул на больное место пальцем.
– Сашка, я на склад за спиртом и пассатижами, а ты следи пока, чтобы не убежал!
Глава 17
Аня сидела на диване и поглаживала Пашкины волосы на голове. Парень лежал на спине, положив голову на ноги девушки.
– Бедненький, – жалостливым голосом произнесла Аня. – Ты держался достойно. Меня только от одной мысли о вырывании зуба передёргивает. Бррр…
Пашка ничего не говорил, просто лежал и смотрел в потолок. Николай Николаевич не только продезинфицировал инструмент и рану во рту, но и налил пострадавшему целый стакан «анестезии» перед операцией и еще половину после. Отчего у парня кружилась голова и клонило в сон.
Сашка и Катя принесли вдвоем со второго этажа железную кровать и, поставив ее в углу со стороны окна, заправляли постельное белье.
– Целое лето прошло, а вы даже ватные матрасы не просушили на солнце, – ругалась Катя и поправляла немного желтоватую от времени, но чистую простынь. – Ну ничего, теперь всё будет хорошо. С нами не пропадёте, будем подсказывать, ты не переживай.
– А я и не переживаю, – почесал затылок Сашка. – Как-то дожили до своих лет, и ничего.
– Вот именно, что ничего, – улыбнулась девушка. – Для начала надо тебя подстричь. Завтра же тобой
– Имеются, – ответил дед, несмотря на то, что Сашка махал руками сзади Кати. – Для такого дела найдём.
– Николай Николаевич, – обратился Сашка к деду. – Скажи, а мы еще можем их выгнать или уже поздно?
– Поздно, сынок, поздно, – ухмыльнулся Никник.
– Пошли за второй кроватью, выгоняльщик, – рассмеялась Катя. – Мы с сестрой будем спать на них. Они чуть короче обычных, и мы ниже вас ростом. Так будет удобнее. А вам и на диванах отлично, всё лучше, чем на полу.
Сашка взялся рукой за свою поясницу и не стал с девушкой спорить.
Вечер.
– Вы так и не рассказали до конца свою историю, – сказала Катя, лежа в своей кровати и укутавшись одеялом.
Вторую кровать поставили рядом по той же стене, где окно, но ближе к камину. В ней на боку лежала Аня и смотрела на очаг.
– Да-да, – поддержала Аня сестру. – Было бы замечательно послушать перед сном продолжение.
Дед Николай лежал на своём диване возле входа и, отвернувшись к спинке, пытался заснуть. Услышав просьбу девчонок, он резко развернулся и с восторгом заявил:
– Как же это я забыл? Мы же уснули тогда почти под утро. Ну всё… Теперь весь сон как рукой сняло.
Сашка допил горячую воду из железной кружки. Налил из чайника еще и поставил на стол остужаться для брата.
– Я устал вам повторять, ничего интересного с нами не произошло. Даже не знаю, про что рассказывать.
– Так чего там с таксистом-то? – дед лежал на боку, подложив под голову руку. – Далеко уехали?
Сашка присел и начал свой рассказ:
– Мужик этот хотел рвануть из города.
Наш дом был вовсе не по пути, и ехать к нему он наотрез отказался. Мы просили, уговаривали, потом требовали и даже угрожали. Таксист психанул, остановился, нервно вышел из машины и достал из багажника монтировку. А мы что? У нас были одни слова. Бить его мы не собирались.
Потом Петровна поняла, зачем нам нужно домой. Слово «мама» растопило ее сердце, она вцепилась в него и заорала в машине так громко и пронзительно, у меня аж в ушах зазвенело. Тот посмотрел на продавщицу с любовью и ответил, что за такие вот выкрутасы он и полюбил свою Петровну. Поправил кепку кончиками пальцев, выкрутил полностью руль влево и с пробуксовкой развернул машину назад.
Кое-как дворами мы добрались на нашу улицу. Зомби по дороге бросались на машину. Прыгали на капот и били ладонями по лобовому стеклу.
– Ой, как страшно, – произнесла Аня и закрыла наполовину лицо шерстяным одеялом. – А в этой комнате в двери можно как-нибудь замок сделать? Как-то неуютно, когда она открыта настежь. И еще эта тьма в коридоре так пугает.
– Придумаем, дочка, – ответил Николай Николаевич. – Можно засов соорудить, вот только ночное ведро, в которое мы ходим, как раз в коридоре и стоит. Если приспичит ночью, так и так туда выходить.