Вселенная «Станция Бякино». Трилогия

Выборнов Юрий

Оставшиеся двое дежурили сейчас. Один ушел в другое крыло наблюдать за задней стороной сада, а второй остался с нами, смотрел в окно и то и дело что-то бубнил себе под нос.

Девочка подвела меня к своему уголку. Маленький, покрытый лаком деревянный столик и такой же стульчик, расписанные под хохлому. Рядом книжный шкафчик с аккуратно расставленными на полках журналами и детскими книжками. На стене приклеено несколько рисунков, выполненных простым карандашом, по всей видимости, Анины. На них изображены разные мужчины с закрытыми глазами. Точь-в-точь

так же, как нарисовала меня. Аня достала свой рисунок, развернула и тщательно разгладила детской ладошкой на столе. Капнула на обратную сторону прозрачного клея из какой-то бутылочки и со всей силы прижала мое изображение рядом с неизвестными соседями.

– Так вот что за коллекция у тебя, – произнес я. – Кто все эти люди?

Девочка дождалась, пока схватится клей, и отпустила руку.

– Эти дяди хотели мне помочь, но не вернулись, – ответила Анечка. – Они забрели в наш район по случайности или по крайней нужде. Вовсе не грабить, а найти помощь. Мы не стали им делать тук-тук по голове. Накормили, напоили, а выспались они уже сами. Пообещали помочь, если они помогут нам. Услуга за услугу, понимаешь?

– Понимаю, – ответил я, в очередной раз удивившись, насколько девочка не по годам развита.

– Вот тебе что нужно? – продолжила малышка. – Зачем сюда приперся?

– Лекарство, – ответил я девочке. – Взял заказ у одного барыги. Оно необходимо для его дочери. Девочка примерно твоих лет и сильно мучается от боли по ночам. Оно было широко распространено до эпидемии, но сейчас, спустя время, когда все аптеки разграблены, его не найти.

– Так значит, ты наемник? – уточнила Анечка.

– Послушай, малышка, – присел я на корточки, чтобы быть на одном уровне с ней. – Не люблю это слово. Считаю наемников продажными людьми. Повидал таких немало. Участвуют в стычках между бандами. Сегодня они с одними, завтра с другими, а послезавтра с третьими. У кого больше средств для оплаты их услуг, тот им и брат. Я же просто беру заказы. Да, не простые и порой, как кажется, невыполнимые, но за такие обычно прилично платят, и этих ресурсов мне хватает надолго. В общем, я подумал, что необходимое лекарство есть в этом районе. Сюда же бояться соваться даже самые отбитые на голову мародеры.

– Что за лекарство? – спросила Аня.

Я покопался в своем рюкзаке, достал бумажку с названием и передал. Девочка, не читая, отдала ее тому мужчине, что разжег печь и кипятит воду в кастрюле. Тот прочитал и, одобрительно кивнув, отдал обратно.

– У нас есть то, что тебе нужно, – улыбнулась Анечка. – Внутри района был с нашего края есть торговый центр. Очень маленький, там продавали в основном разные бытовые вещи. Так вот, половину этого помещения снимали под парикмахерскую и аптеку. Мы все облазили, как и большинство квартир в округе.

– Что требуется от меня? – спросил я.

Девочка снова взяла меня за руку и повела в другую часть здания детского сада. Подвела

к окну, выходящему на другую сторону. За ним находилась школа.

Обычная кирпичная школа, в которых мы когда-то все учились. Крыльцо главного входа со ступеньками. Слева столовая и актовый зал на втором этаже. Справа спортивный зал. Сзади длинный коридор соединял с четырехэтажным зданием с несколькими классами на каждом этаже. Между школой и детским садом общий забор, большое поле с футбольными воротами и отдельная зона с железными спортивными турниками. Сама же школа также была окружена по периметру высоким железным забором. В наше время его, конечно, не было.

– Там мой папа, – сказала вдруг печальным голосом Аня и шмыгнула носиком. – Видишь странное свечение в окнах спортивного зала? Ночью оно еще ярче.

В спортзале действительно что-то тускло светилось зеленым цветом. Я посмотрел в бинокль, но разглядеть ничего не удалось. Стекла зала были то ли давно немытые, то ли изначально матовые. Могу сказать лишь одно: свечение однозначно было, и это при том, что весь город давно обесточен.

– Месяц назад мой папа пошел туда, – продолжила девочка. – На разведку. Ему не давала покоя мысль, что это такое.

– Один? – перебил я.

– Нет, конечно, с двумя дружками, – продолжила рассказ Анечка. – Они как раз сейчас спят в спальне. Дело в том, что школа не подпускает к себе никого. Они прошли половину футбольного поля и убежали назад. Говорят, их одолела жуткая паника и страх окутал все тело.

– Аня!

– Что? – удивленно посмотрела малышка.

– Тебе точно восемь?

– Точнее не бывает. Мама с папой много занимались со мной. Я с детства была умней сверстников.

– С детства? Да у тебя оно сейчас, это самое детство. А где твоя мама?

– Папа сказал, она на небе, но это неправда. Я видела ее, она стала одной из этих бродячих по улицам зомби.

– На отца, значит, этот страх не подействовал, – догадался я.

– Верно. Папочка не стал упускать возможности и пошел дальше. Последнее, что мы видели, это как он заходит в школу и закрывает за собой дверь.

– И что, больше никто из ваших бородатых здоровяков не пытался туда пойти?

Аня опять взяла меня за руку и повела обратно к мужчинам.

– Разве ты еще не догадался? – настроение девочки поднялось, и голосок стал бодрее. – Они все стали седые от многочисленных попыток преодолеть этот психологический барьер. Школа их не пускает. Либо то, что находится в ней.

Я сел за столик, и один из мужиков наложил мне целую тарелку гречневой каши с горкой. Девочка села напротив, глазки ее заблестели, когда тот же бородач разлил нам по граненым стаканам розового цвета кисель. Запах стоял… Ммм… Я чуть язык не проглотил.