Вселенная в одном атоме: Наука и духовность на служении миру

Гьяцо Тензин

Итак, всестороннее научное исследование сознания должно включать в себя как независимые, объективные, так и субъективные методы наблюдения: придерживаясь всех правил строгой научной методологии, такое исследование не должно игнорировать феномен реальности субъективного опыта переживания. Поэтому ключевой вопрос состоит в следующем: можно ли представить себе научную методологию изучения сознания, в которой здравый метод субъективного подхода, всецело описывающий специфику феномена переживания, был бы соединен с объективистским подходом к изучению проблем мозга?

Здесь я вижу поле для широкого и плодотворного сотрудничества между современной наукой и созерцательными традициями, каковой является, например, буддизм. Буддизм имеет долгую историю изучения природы ума и его различных аспектов —

к этому изучению сводится и вся его медитативная практика, и критический философский анализ. В отличие от современной науки буддизм принимает в расчет прежде всего личные переживания. Метод созерцания в буддизме представляет собой опыт самонаблюдения, поддерживаемый усердными тренировками по развитию метода созерцания и строгой проверкой достоверности полученных результатов. Все претендующие на достоверность субъективные медитативные переживания должны здесь пройти проверку посредством их повторения тем же практиком, а также другими людьми, достигающими посредством подобной практики аналогичных состояний. Пройдя проверку, эти состояния могут быть признаны универсальными, во всяком случае для человеческих существ.

Буддийское понимание природы ума происходит в первую очередь из эмпирического наблюдения, основанного на феноменологии опыта, включающего в себя различные созерцательные техники медитации. На этой основе разрабатываются рабочие гипотезы в отношении природы ума, его различных аспектов и функций; все они подвергаются критическому философскому анализу и опытной проверке посредством медитации и осознанного самонаблюдения. Если мы хотим узнать, как работает наше восприятие, нам следует развить внимание и научиться момент за моментом наблюдать возникновение и затухание актов восприятия. Это эмпирический процесс, результатом которого является субъективное, глубоко личное знание определенных аспектов работы ума. Затем мы можем использовать полученное знание для уменьшения всплесков эмоций, таких как злость или обида (и действительно, люди, практикующие медитацию, желая избавиться от ментальных загрязнений, каковыми являются вредоносные эмоции, делают именно это), но главное, на что я хочу указать: данный процесс предлагает прежде всего субъективистский эмпирический метод исследования ума.

Я понимаю, что в современной науке имеется глубокое недоверие ко всему субъективному. Проблема состоит в необходимости найти объективные критерии, позволяющие сделать выбор между противоречащими друг другу субъективными утверждениями разных людей, поэтому западная психология избегает использовать самонаблюдение как метод изучения ума. Учитывая доминирующее положение объективистского метода исследования в качестве основной научной парадигмы, такое недоверие становится совершенно понятным.

Я готов согласиться с мыслью гарвардского психолога Стефена Косслина, пионера в исследовании роли самонаблюдения в процессе работы воображения. На недавней конференции «Жизнь и сознание», посвященной изучению проблем сознания, он указал на необходимость учитывать естественные границы самонаблюдения. Независимо от того, насколько тренирован человек, говорил он, мы все равно не можем получить свидетельства, что посредством самонаблюдения он в состоянии выявить структуру нейронной сети или биохимический состав мозга, или же физический коррелят специфической психической активности, то есть решить одну из задач, которые с высокой степенью точности решаются посредством методов эмпирических наблюдений с использованием современных научных приборов. Тем не менее самонаблюдение, осуществляемое при условии использования специальных тренировок и наличия особой внутренней дисциплины, должно быть самым подходящим методом изучения психологических и феноменологических аспектов наших познавательных и эмоциональных процессов.

Есть огромное различие между тем, что происходит во время медитативного созерцания в такой традиции, как буддизм, и самонаблюдения в обычном понимании этого слова. В контексте буддизма погружение в себя сопровождается укреплением дисциплины ума, поскольку осуществляется оно с учетом опасности крайнего субъективизма, проявляющегося в фантазиях и заблуждениях. Укрепление внимательности в смысле повышения ее стабильности и ясности — совершенно необходимая предпосылка

строгого самонаблюдения, подобно тому, как для изучения небесных тел необходим телескоп. Точно также, как и в науке, здесь имеются протоколы наблюдений и особые процедуры, которые должен выполнять наблюдатель. Войдя в лабораторию, человек, не знакомый с наукой, не сможет понять, как использовать имеющиеся там приборы и в чем должен состоять результат наблюдения. Точно так же и человек с неподготовленным умом не сможет применить интроспективную фокусировку сознания на выбранном объекте и окажется не в состоянии определить, какой именно аспект ума подлежит в данный момент рассмотрению. Но человек с тренированным умом, подобно опытному ученому, знает, на чем именно следует сосредотачиваться, и способен правильно оценить результат наблюдения.

Вполне возможно, что вопрос о том, может ли наше сознание в абсолютном смысле быть сведено к чисто материальным процессам или субъективность переживаний указывает на нематериальную составляющую мира, решается лишь путем философского рассмотрения. Ключевая проблема здесь состоит в том, чтобы исключить метафизический подход к рассмотрению ума и материи и вместе с тем сохранить научную строгость понимания различных проявлений сознания. Я считаю, что буддизм и современная наука могут приступить к совместным исследованиям в этой области, оставив пока в стороне чисто философский вопрос о том, является ли сознание исключительно продуктом материи. Соединение этих методов проведения исследования может обогатить оба направления. Такие совместные работы не только сделают понимание сознания более гуманистичным, но помогут лучше понять динамику человеческого ума в его отношении к страданию. Этот подход может стать одним из путей избавления от страданий, что, как я верю, является нашей первоочередной задачей на Земле.

7. К науке о сознании

Для того чтобы исследование сознания стало завершенным, необходимо разработать методологию, учитывающую не только то, что происходит на нейронном и биохимическом уровнях, но и субъективный опыт переживания самого сознания. Даже сочетание нейрофизиологии и бихевиористской психологии не проливает достаточный свет на опыт субъективных переживаний, поскольку оба эти направления придают первостепенное значение объективному, внеличностному методу наблюдений. Традиции же, основанные на практике созерцания, опираются на исторически сложившийся метод субъективного, личностного подхода к изучению природы и функций сознания. Здесь используется особая тренировка ума, умение различными способами фокусироваться на своих внутренних состояниях.

При таком подходе наблюдатель, а также объект и метод наблюдения представляют собой различные аспекты одной и той же вещи, а именно — ума самого экспериментатора. В буддизме тренировка ума называется бхавана, что на европейские языки обычно переводится словом медитация. Санскритский термин бхавана несет в себе значение культивирования навыка, тогда как корневое значение соответствующего тибетского термина гом (тиб. sgom) — «освоение». Таким образом, идея практики, осуществляющейся на основе строгой дисциплины ума, состоит в тщательном ознакомлении с выбранным объектом, будь то внешний феномен или внутренний опыт.

Люди часто думают, что медитация — это просто опустошение сознания или практика расслабления, но я имею в виду нечто совершенно иное. Практика медитации в буддизме не является поиском каких-то таинственных или мистических состояний, доступных лишь некоторым особо одаренным людям. Не является она также и полным отсутствием всякой умственной активности. Термин гом относится как к средству, или процессу, так и к самому состоянию, достигаемому в результате этого процесса. Здесь я хотел бы говорить в первую очередь о медитации как о средстве, которое включает в себя строгое, сосредоточенное и основанное на самодисциплине использование внимательного самонаблюдения с целью глубокого проникновения в природу избранного объекта. С научной точки зрения это можно сравнить со строгим эмпирическим наблюдением.