Всем стоять на Занзибаре
Шрифт:
– Но… Гвинни!!! Я же обольюсь!
– В том-то и смысл, душенька. Давай же, и ни одного па не выпусти. Хочу посмотреть, как ты коснешься пола затылком.
– Н-да, сдается, я что-то сегодня не в себе. Понимаете, я прохожу курс восстановления метаболизма, тот самый, который клиника «Всех закинем» предлагает для тех, на кого «трип-улет» не действует. Неужели вы о ней не слышали? М-да. Но есть один паршивый недостаток: от лечения становишься намного восприимчивее к вирусам, то и дело насморк и все такое. Поэтому я вот досюда забит всякими противоядиями, а в результате мои гормоны, энзимы и препараты в одном тазу плывут по Ниагаре. Я хочу сказать, это двадцатый
– Разумеется, ни для кого не секрет, что, если бы НаркоОтделу дали финансирование и полномочия, необходимые для надзора за соблюдением законов, нынешнее правительство уже завтра вылетело бы в трубу. Недовольство, основное топливо подлинной революции, глушат транками и кайфом, а Вашингтону только этого и надо.
– Так вот, нашли они двух добровольцев, чувака и его терку, которым до пинты дерьма было плевать, делают они это на публике или нет, и сказали им, пусть воспроизведут Для Салманассара процесс деторождения.
– Что бы там ни говорили, я не переношу приверженцев культа, который не уважает прав человека, если этот человек к нему не принадлежит. Это фанатизм, какого словесного туману тут ни напускай. А правые католики с их настойчивым требованием неограниченного размножения нарушают права бэбиков всех остальных людей. Запретить их надо, мать их за ногу.
– Наискосок от дома, где живет мой шурин. А такой вроде безобидный чувак. И ведь однажды схватил вдруг разделочный нож и поотрубал головы детям, за которыми присматривал, а после забрался на крышу с ящиком пустых бутылок и начал кидать их на головы прохожим внизу. Одного убил, другого ослепил, в конечном итоге полицейскому вертолету пришлось его зафьюзить. Понимаете, это мог бы быть кто угодно – а без всеобщей базы личностных досье откуда нам знать, кто обернется мокером?
– Ну, нам-то еще повезло. Нам удалось попасть в клуб – пятнадцать пар, все свой «двадцать первый отпраздновали», очень милые люди. У нас расписание дежурств, кто когда нянчит бэбиков членов клуба с чистым генотипом. В общей сложности бэбиков почти десяток, а одна из терок, как говорят, беременна двойней. Просто чудесно. Мы можем рассчитывать, что бэбики будут у нас в квартире по меньшей мере один вечер в неделю. Это не совсем то, что иметь своих, но… Тут уж ничего не поделаешь. В нашей семье с обеих сторон шизофрения, риск слишком велик.
– О нет! Филипп слишком мал, чтобы ходить со мной на вечеринки. У него еще хватит времени стать таким же утонченным, циничным и беспутным, как мы, старики, вот что я ему все время твержу. Ему это, конечно, не нравится – все жалуется, сколько, мол, всего другие родители позволяют вундерам в его возрасте. Но кому же хочется, чтобы пыльца невинности так рано стерлась, правда? В конце концов, молодость дается только раз.
– Фрэнк и Шийна? О, они все-таки уехали в Пуэрто-Рико. Выбора другого не было: квартира продана, билеты куплены, работу там они уже получили… Но в какой же они были ярости! Сказали, что, наверное, вообще уедут из Штатов, чтобы, в конце концов, обзавестись собственными бэбиками. Только вот один господь знает, куда им податься. Что-то я плохо себе представляю, как они терпят лишения в какой-нибудь отсталой стране, и разумеется, если они заведут детей после того, как им это здесь запретили, обратно их уже никто не пустит.
– Уже слышали, что стряслось? Они думали, они самые умные. Нашли кого-то в Комитете по евгенике, кто был готов на… э… пойти им навстречу, и обзавелись поддельным генанализом. Пошли в частную клинику, а кариотипоскопия показала, что у них родится
– Нашего мы получили через агентство Оливы Олмейро. Огромная, вам скажу, организация. Разумеется, его нельзя выдать за собственного: волосы у моей жены еще светлее, чем у меня, а малыш темненький – волосы, кожа, глаза и все такое. Но ребенка с нашим генотипом мы могли бы прождать лет пять-шесть, а потом оказалось бы, что нам цена не по карману.
– Так вот, когда эти двое закончили, Салманассер спросил, а где же ребенок? А ему в ответ: ну, этого надо ждать девять месяцев!
– Послушайте, я не против попрошаек как таковых. Я даже считаю, что выдавать им лицензии чертовски удачная идея, ведь это им хотя бы дает возможность выбирать, хочешь ли ты поддерживать отдельного индивидуума или просто сбрасывать деньги налогами, а тогда они пойдут на пособия по безработице для бродяг и беспризорников. Но то, что профсоюз теперь поделил все районы города, настаивает на возвращении украденного, требует процента за «защиту» и изгоняет из своих кварталов не членов, – это больше, чем я готов проглотить!
– А, новые косяки «Слишком»! Можно мне попробовать? Я много хорошего слышал про этот штамм. Спасибо. Надеюсь, Гвинни их не распознает, а не то назначит нам Фант, а мне не нравится, какое у нее на лице выражение. Подозреваю, она набирает обороты перед чем-то совсем уж гадким.
– Призыв взял его за яйца. Они сейчас совсем закрутили гайки. Сделал что мог – притащил с собой на комиссию мамочку, сам явился в одном из ее платьев, закинулся предварительно, чем мог, а его все равно забрали. В настоящий момент он в каком-то жутком военном госпитале в Санта-Фе, проходит терапию отвращения к бисексуальности и трипам разом. Это просто бесчеловечно, и, разумеется, если сработает, то, когда он вернется, старых друзей уже не узнает. Черт, да он будет автоматом для нажимания кнопок, хорошим, положительным, респектабельным гражданином. Просто до слез обидно!
– Одно могу смело сказать об этой сумасшедшей вечеринке: никогда бы не подумал, что к Гвиневере придет столько терок, которые выглядели бы как терки, а не как машины в стерильной обертке. Как по-вашему, может, она прощупывает почву, проверяя, не пора ли перевести «Краса-Бутики» на более естественную моду?
– Все случилось в один момент. То толпа преспокойно фланирует по улице, никуда, собственно, не направляясь, а то вдруг коричневоносые лупят в консервные банки палками точно барабанщики во главе армии, бьют уцелевшие окна, по воздуху летает разный мусор, кругом – крики, истерика, вонь паники. А ты знаешь, что, когда начинаются уличные беспорядки, можно и в самом деле унюхать ужас?
– Луизиана долго не протянет. В конгрессе штата уже готовится на следующую сессию билль, который воспретит деторождение любому, кто не сможет доказать, что три поколения его предков были коренными луизианцами. Хуже того, букмекеры принимают ставки из расчета пять к двум, что билль пройдет. У губернатора ведь уже есть два своих бэбика, понимаете.
– Я на прошлой неделе был в Детройте, и это самое жуткое место, куда меня только заносило. Прямо-таки город-призрак. Повсюду заброшенные автомобильные заводы. И, разумеется, кишит сквотерами. Правду сказать, я на один завод сходил. Представляешь себе цок-группу, лабающую на всю катушку под стальной крышей в гараже пятисот футов длиной? И амфетаминов никаких не надо – просто стой и давай омывать тебя шуму.