Всемирная энциклопедия афоризмов. Собрание мудрости всех народов и времен
Шрифт:
Все любят разгадывать других, но никто не любит быть разгаданным.
Все мы обладаем достаточной долей христианского терпения, чтобы переносить страдания… других людей.
Все расхваливают свою доброту, но никто не решается похвалить свой ум.
Все страсти вообще заставляют нас делать ошибки, но самые смешные из них заставляет нас делать любовь.
Всё, что перестает удаваться, перестает и привлекать.
Всецело предаться одному пороку нам обычно мешает лишь то, что у нас их несколько.
Встречаются
Высшая доблесть состоит в том, чтобы совершать в одиночестве то, на что люди обычно отваживаются лишь в присутствии многих свидетелей.
Высшая ловкость состоит в том, чтобы всему знать истинную цену.
Высшее здравомыслие наименее здравомыслящих людей состоит в умении покорно следовать разумной указке других.
Где конец добру, там начало злу, а где конец злу, там начало добру.
Где надежда, там и боязнь: боязнь всегда полна надежды, надежда всегда полна боязни.
Глупец не может быть добрым: для этого у него слишком мало мозгов.
Глупость сопровождает нас всю жизнь. Если кто и кажется разумным, то потому только, что его глупость строго соразмерна с его возрастом и положением.
Глупые люди могут иной раз проявить ум, но к здравому суждению они неспособны.
Говорить всего труднее как раз тогда, когда стыдно молчать.
Голова всегда бывает обманута сердцем.
Гордость свойственна всем людям: разница лишь в том, где и когда они ее проявляют.
Гордость, заставляющая нас порицать недостатки, которых, как нам кажется, у нас нет, велит нам также презирать и отсутствующие у нас достоинства.
Гордость часто разжигает в нас зависть, и та же самая гордость нередко помогает нам с ней справиться.
Горячность, которая с годами все возрастает, уже граничит с безрассудством.
Громкое имя не возвеличивает, а лишь унижает того, кто не умеет носить его с честью.
Даже самые бурные страсти порою дают нам передышку, и только тщеславие терзает нас неотступно.
Даже самые разумные люди разумны лишь в несущественном; в делах значительных разум обычно им изменяет.
Дальновидный человек должен определить место для каждого из своих желаний и затем осуществлять их по порядку. Наша жадность часто нарушает этот порядок и заставляет нас преследовать одновременно такое множество целей, что в погоне за пустяками мы упускаем существенное.
Дают советы, но не дают разума ими воспользоваться.
Для того чтобы воспользоваться хорошим советом со стороны, подчас требуется не меньше ума, чем для того, чтобы подать хороший совет самому себе.
Добродетели теряются в своекорыстии, как реки в море.
Добродетели – это чаще всего искусно переряженные пороки.
Добродетель не достигала бы таких высот, если бы ей в пути не помогало
Доброжелательность, с которой люди порою приветствуют тех, кто впервые вступает в свет, обычно бывает вызвана тайной завистью к тем, кто уже давно занимает в нем прочное положение.
Долговечность наших страстей не более зависит от нас, чем долговечность жизни.
Достойно вести себя, когда судьба благоприятствует, труднее, чем когда она враждебна.
Если бы мы не льстили себе сами, нас не портила бы чужая лесть.
Если бы нас не одолевала гордость, мы не жаловались бы на гордость других.
Если бы не было вовсе недостатков у нас самих, мы не подмечали бы их с таким удовольствием у других.
Если вы хотите иметь врагов, то превосходите ваших друзей; но если вы хотите иметь друзей, то пусть ваши друзья превосходят вас.
Если кто-нибудь сделает нам добро, мы обязаны терпеливо сносить и причиняемое этим человеком зло.
Если мы решили никогда не обманывать других, они то и дело будут обманывать нас.
Если мы умеем противостоять своим страстям, то обычно не потому, что мы сильны, а потому, что слабы эти страсти.
Если судить о любви по обычным ее проявлениям, она больше похожа на вражду, чем на дружбу.
Если у тебя широкие плечи, крепкие жилы и здоровый бас, если ты – весельчак, хвастун, а иногда и негодяй – ты можешь рассчитывать на расположение людей, они будут называть тебя титаном, гением и Бог знает чем.
Если хотите нравиться другим, надо говорить о том, что они любят и что их трогает, избегать споров о вещах, им безразличных, редко задавать вопросы и никогда не давать повода думать, что вы умнее.
Есть глупцы, которые сознают свою глупость и ловко ею пользуются.
Есть люди, в дурные дела которых невозможно поверить, пока не убедишься собственными глазами. Однако нет таких людей, дурным делам которых стоило бы удивляться после того, как мы в них уже убедились.
Есть люди, все достоинства которых основаны на способности уместно говорить и делать глупости; если бы они изменили поведение, всё было бы испорчено.
Есть люди, которым идут пороки, и другие, которых безобразят даже добродетели.
Есть люди столь ветреные и легковесные, что у них не может быть ни крупных недостатков, ни подлинных достоинств.
Есть люди, столь поглощенные собой, что, влюбившись, они ухитряются больше думать о собственной любви, чем о предмете своей страсти.
Жажда славы, боязнь позора, погоня за богатством, желание устроить жизнь удобно и приятно, стремление унизить других – вот что нередко лежит в основе доблести, столь превозносимой людьми.
Желание вызвать жалость или восхищение – вот что нередко составляет основу нашей откровенности.