Всемирная история. Османская империя

Евлоев Роман

По достижении нужного возраста юношей направляли в логистические или артиллерийские части. Самых способных зачисляли в корпус аджеми, где они получали жалованье в размере один акче в день и возможность стать янычаром. В течение следующих пяти или шести лет аджеми, помимо обучения воинскому искусству, трудились на государственных мануфактурах и таможне, занимались строительством, заготовкой дров, уходом за лошадьми и приготовлением пищи для офицерского состава. Питаться аджеми должны были самостоятельно, продукты оплачивали из своего жалованья. Одежду – верхнее платье, халат и желтый серпуш, конический головной убор – аджеми тоже покупали сами, средства на это им выделялись из казны. Из оружия юношам полагался лишь небольшой кинжал, который они носили на поясе.

Продвижение по карьерной лестнице для аджеми становилось возможным, когда корпус янычар нуждался

в замещении погибших или вышедших в отставку бойцов. На освободившиеся места выбирали самых старших и опытных аджеми. Сама процедура перехода в новый статус называлась «выход к воротам». Новоиспеченные янычары получали две золотые монеты «подъемных» и поздравления от бывших товарищей. На этом приятная часть заканчивалась и начинались тяжелые будни новобранца: юношам приходилось выполнять всю черную работу – поддерживать чистоту, следить за уровнем масла в лампадах, носить воду, стирать, топить печи и колоть дрова. Однако же они вливались в ряды элитной султанской гвардии, в чьих казармах нередко решалось, кто из Османов займет трон, а кто – нишу в семейном склепе.

При вступлении в корпус янычар новобранцы приносили клятву беспрекословно повиноваться офицерам, свято чтить законы воинского братства, неукоснительно следовать религиозным заветам, отказаться от недостойной воина-мусульманина роскоши, а кроме того не жениться и не иметь детей. Строжайший кодекс поведения, религиозный фанатизм и обязательный обет безбрачия делали янычарский корпус удивительно похожим на европейские ордена рыцарей-монахов. Однако христианские рыцари, остававшиеся, по сути, воинами-любителями, в массе своей значительно уступали янычарам выучкой, способностью к скоординированным действиям на поле боя и, главное, дисциплиной.

В мирное время самой важной обязанностью янычар была охрана правительства и самого султана. На прогулке его всегда сопровождала дюжина телохранителей, которые, чтобы не поворачиваться к султану спиной, обучались стрельбе из лука левой рукой. Мехмеда II Завоевателя оберегала целая сотня лучших османских бойцов, следовавших за ним повсюду, при необходимости спешиваясь или пускаясь вплавь. Со временем численность телохранителей султана выросла до двух сотен воинов, а во время военных походов османского правителя или его палатку постоянно окружали четыре полка султанской гвардии, вокруг которых располагались остальные янычары.

Кроме обеспечения безопасности первых лиц государств и охраны иностранных посольств янычары исполняли и другие полицейские функции: патрулировали улицы, следили за порядком в порту, несли караульную службу на стенах, а также открывали и закрывали городские ворота. Еще одной важной обязанностью янычар было тушение пожаров. По иронии судьбы казармы самих янычар, традиционно строившиеся из дерева, частенько горели, что вынуждало элитных пожарных месяцами жить в палатках на плацу.

В военное время янычары участвовали в османских кампаниях практически в полном составе. В столице оставались лишь ветераны, возраст которых не позволял эффективно сражаться. Они охраняли казармы и имущество ушедших на войну товарищей. На поле боя янычары находились в центре османского построения, с обоих флангов прикрытого конницей. В начале сражения османы старались измотать противника столкновениями с легкой пехотой, а затем смять вражеское построение атакой тяжелой кавалерии. После этого, помолившись, в битву вступали янычары.

Поначалу султанских гвардейцев вооружали копьями, но и с распространением более подходящего для рукопашного боя оружия – булав, тяжелых секир, сабель и ятаганов – многие янычары не отказались от использования древкового оружия вроде алебард и бердышей. Славились янычары и своей меткостью, поначалу при стрельбе из роговых луков, а позже – из огнестрельного оружия. Железная дисциплина и высокое мастерство владения оружием на несколько веков обеспечили султанской гвардии весомое преимущество над врагами Османской империи.

Эффективность янычар в бою была настолько велика, что некоторые христианские государи завели себе личную гвардию, скопировав если не боевые качества лучших османских воинов, то их внешний вид. Янычар выделял в толпе особый головной убор – белый войлочный колпак бёрк высотой 45 см, история которого восходит к сыгравшему большую роль в становлении османской державы религиозному братству ахи, главой которого одно время был султан Мурад I. Форменной одеждой янычар было верхнее платье синего сукна и шаровары. Высшим гвардейским чинам в качестве знака отличия полагалась меховая оторочка.

Также янычара легко было узнать по цвету сапог – они шились в основном из красной кожи, а у старших офицеров и воинов привилегированных подразделений сапоги были желтого цвета.

Но больше всего янычар выделяли их знаменитые ятаганы. Такая популярность необычных, вогнутых клинков объясняется забавным юридическим казусом: после высочайшего указа, запрещающего янычарам ношение в столице длинных мечей, султанские гвардейцы просто велели кузнецам сделать лезвия разрешенных им поясных ножей длиной с руку взрослого мужчины…

В конце концов именно подобная самонадеянность и погубила прославленную османскую пехоту. Упадок янычар начался с правления Мурада III, который перестал участвовать в военных походах, оставив свою гвардию без привычного дела. Воины покинули казармы, начали обзаводиться семьями, заниматься торговлей и ремеслами, за что получили в народе презрительное прозвище «ловкачи». С течением времени из грозной силы, столпа османской армии и гордости всей державы янычары превратились в устаревшую, строптивую и практически бесконтрольную полицию, чаще обнажавшую оружие на столичных улицах и площадях, чем на полях сражений. Окончательно доверие правителей гвардия утратила после убийства янычарами пытавшегося реформировать их корпус Османа II. В июне 1826 года последний янычарский бунт был жестоко подавлен Махмудом II. Финальную точку в некогда славной истории янычар поставили пятнадцать пушечных залпов, превративших гвардейские казармы в дымящиеся руины. Символично, что один из символов утраченного имперской величия был уничтожен посредством применения другой поблекшей легенды – знаменитой османской артиллерии.

Точное время создания османского артиллерийского корпуса, или топчу, неизвестно. В первый век существования династии турки использовали – не слишком, впрочем, успешно – баллисты и катапульты древнего образца. Считается, что пушки османы впервые применили в бою 15 июня 1389 года на Косовом поле, но настоящий взрыв интереса к артиллерийскому делу случился почти сто лет спустя, при Мехмеде II Завоевателе. Все мечты султана овладеть византийской столицей разбивались о ее неприступные тысячелетние стены. Состоявшие на вооружении османской армии требушеты [10] и малокалиберные орудия не могли пробить в них брешь, достаточную для успешного штурма города. Очевидно, что османам требовалась мощная осадная артиллерия, но… Турки, вчерашние кочевники, не умели отливать пушки! Ответом на молитвы султана стало предложение некоего Урбана, инженера и оружейника родом из Венгрии.

10

Требушет – метательная машина, использовалась при осаде городов и крепостей.

«Я могу изготовить бомбарду, которая будет бросать каменные ядра любой величины, – заявил Мехмеду II мастер, – …не только [стены Константинополя], но и стены Вавилона превратит в порошок выпущенное из моей бомбарды ядро». Получив от султана карт-бланш, Урбан в течение года доказал, что его слова не были пустым бахвальством. Главной гордостью венгерского мастера стала отлитая им из бронзы бомбарда «Базилика». 29 мая 1453 года выпущенное ею шестисоткилограммовое ядро обрушило участок крепостной стены византийской столицы и обеспечило туркам долгожданную победу. Это гигантское орудие имело в длину более восьми метров и весило больше тридцати тонн, а для его обслуживания требовался расчет из семи сотен человек! Сделав всего несколько оглушительных выстрелов, чудовищная бомбарда разрушилась от сильной отдачи. Ее создатель Урбан пережил свое творение ненадолго – вскоре его убило осколками от взрыва им же отлитой турецкой пушки. Но главное, до своей кончины венгерский мастер успел обучить османов литейному делу. Всего через десять лет после штурма Константинополя, в 1464 году, султанский оружейник Мунир Али смог повторить шедевр Урбана, создав «Дарданелльскую пушку», младшую сестру пришедшей в негодность «Базилики». Вскоре уже сами европейцы учились у османов – в 1480 году нюрнбергский мастер увозит на родину усовершенствованную турками конструкцию плавильной печи и фитильного замка. В начале XVI века в константинопольских цехах впервые в Европе начинают изготовление больших литых железных пушек, причем по технологии, отличной от европейских, и с использованием неизвестных западным мастерам присадок. Отдельного упоминания заслуживают уникальные на тот момент многоствольные турецкие орудия.