Всемирная военная история в поучительных и занимательных примерах
Шрифт:
В Коринфской войне 395–387 гг. до н. э. Афины вновь столкнулись со Спартой. В это время выдвинулся афинский полководец Ификрат. Он прослыл мастером военного дела: ввел среднюю пехоту — пелтастов и на этой основе преобразовал тактику войска.
Ификрат уподоблял состав войска человеческому телу. Фалангу он называл грудью, легковооруженных воинов — руками, конницу — ногами, полководца — головой. Когда недоставало какой-либо из первых частей, Ификрат называл такое войско
Когда афиняне вынудили войско противника отступить в теснину, Ификрат не стал его атаковать, сказав: «Не надо принуждать врагов становиться от отчаяния очень храбрыми». Он дал противнику возможность выйти на равнину и разбил его.
Перед одной из решающих битв Ификрат велел вырыть позади своих войск глубокий и длинный ров, чтобы пресечь всякую мысль о возможном отступлении.
Когда войско противника, бряцая оружием, приблизилось, кто-то из окружения Ификрата сказал: «Неприятель довольно страшен». Полководец засмеялся: «А мы для него еще страшнее».
Ификрат придавал большое значение ночной охране войск. Однажды, обходя караульные посты, он увидел спящего часового и пронзил его копьем. На испуганные взгляды сопровождающих он твердо заметил: «Каким я его застал, таким и оставил».
Ификрат имел обыкновение при раздаче жалованья своему войску, в котором было немало наемников, удерживать из него четвертую часть — в качестве залога для предотвращения дезертирства.
Один оратор в афинском Народном собрании вопрошал Ификрата: «Чем ты хвалишься? Кто ты — конник, латник, лучник, пелтаст?»
— Отнюдь, — отвечал он, — но я умею ими всеми распоряжаться.
Некто Гармодий из знатного рода упрекал Ификрата низким происхождением (из семьи сапожника). Военачальник с ироничным достоинством ответил:
— Мой род на мне начинается, твой на тебе кончается.
Во времена Ификрата успехами на военном поприще с ним пытался спорить полководец Тимофей. Ему принадлежит любопытное признание. В своих «Воспоминаниях» он писал, что дела, которые он совершал, рискуя без отчета, кончались для него удачнее, чем те, «где я долго искал разумное решение».
Афинский полководец времен Беотийской войны Хабрий для ободрения своих воинов использовал психологическое внушение: «Вступая с неприятелем в битву, мы должны помнить, что сражаемся с людьми, имеющими
Агесилай и Эпаминонд
Беотийская война
Сын спартанского царя-военачальника Архидама Агесилай был небольшого роста, как и его мать. Спартанские эфоры даже наложили на Архидама штраф: «Ибо, — сказали они, — будет рожать нам не царей, а царьков». Между тем, низкорослый, хромоногий и неказистый собой Агесилай, избранный, как и отец, царем, достойно послужил родине.
Агесилай слыл большим хитрецом. «Обмануть врагов, — говорил он, — всегда справедливо, да вдобавок еще и приятно».
Из захваченных пленников он отбирал знатных и влиятельных лиц и отпускал их беспрепятственно домой, дабы возбудить к ним на родине подозрения и посеять раздоры.
— Что лучше — храбрость или справедливость? — спросили как-то Агесилая.
— Будь в нас справедливость, — отвечал он, — зачем была бы нам нужна храбрость?
В 396 г. до н. э. Агесилай во главе спартанского флота двинулся к берегам Малой Азии. Он решил упредить персов, говоря, что лучше сражаться в Азии, чем в Европе. Столкнувшись впервые с «варварами», спартанцы побаивались их. Агесилай велел раздеть захваченных в плен персидских всадников и показал своим воинам их слабые и изнеженные тела: «Вот с чем мы воюем!» Затем указал на драгоценности, захваченные у пленников, и добавил: «И вот за что мы воюем!»
Персидский царь Артаксеркс нашел способ противодействия вторжению спартанского царя Агесилая: подкупом в 30 тыс. золотых монет он поощрил Афины и Фивы начать войну против Спарты в самой Греции. Возвращаясь с войском домой, Агесилай шутил, что персидский царь изгоняет его из Азии с помощью 30 тыс. стрелков: он имел в виду персидские монеты, чеканившиеся тогда с изображением всадника с луком.
В Коринфской войне (395–387 гг. до н. э.) против Афинского союза Спарта также имела союзников из числа других греческих городов. Они составляли большинство в войске Агесилая. Однажды военачальники союзников возгордились этим. Тогда Агесилай вывел войско в поле и устроил перекличку. «Встаньте, плотники!» — и те поднялись. «Встаньте, горшечники!» — и те тоже встали. «Встаньте, кузнецы!». Так продолжалось до тех пор, пока на месте не остались одни соотечественники Агесилая, лакедемоняне. Только они были профессиональными воинами, которым по законам Спарты запрещалось заниматься любым другим делом, кроме войны.