Всемирный следопыт, 1928 № 07
Шрифт:
— Не смей! — взвизгнул Агапыч.
— Без приказу от начальства не послушаюсь, — ответил равнодушно капрал.
— Да ты с меня живого голову сы-мешь! — крутил кулаками Агапыч. — Брось, не то пришибу!
— Уйди с валу! — схватил капрал медную шуфлу. — Вдарю не то!..
Агапыч всплеснул в отчаянии руками и бросился вниз. В этот момент где-то за частоколом выстрелила пушка, и брандскугель [24] ) с веском разорвался около кузниц. С валу в ответ рявкнула капралова гаубица. У Агапыча от страха подкосились ноги. Шлепнулся на спину и, барахтаясь, на спине же съехал с крутого остановился, помялся, а затем повернулся
24
Старинная зажигательная бомба.
Когда выбрались из чапыжника и лошадиные копыта зацокали по камням тракта, Федька-Чумак, ехавший рядом с Хлопушей, посмотрел из-под руки на завод:
— Тихо! Спят ли што? Покеда очухаются, мы на валах будем.
— А может, хитрят? — сказал Хлопуша. — Ты-б, провора, наказал все ж людишкам своим, штоб не галдели так. Гамно очень, для заводских пушек примета верная…
И словно подтверждая слова Хлопуши, с вала грохнула гаубица. Ядро, сбивая на лету сучья, прогудело над головами. Этот выстрел и разбудил Агапыча.
— Вот так спят! — засмеялся Хлопу-ша. — Ишь, встречают! — и, спустившись с тракта, свернул в сосняк.
Второе ядро зарылось где-то влево, в болоте.
— Ништо! — беззаботно ответил Чумак. Обернувшись назад, крикнул: — А ну, ребятушки, давай-кось сюда тетку Дарью! — хлестнул коня и поскакал к опушке.
Чумаковы ребята, перебирая руками спицы, выволокли «тетку Дарью» — широкогорлую полевую пушку. За ней с криком побежали и остальные люди Хлопуши…
Чумак сам установил на пригорке «тетку Дарью», сам навел и приложил к запалу фитиль. Горластая «тетка» рявкнула, разбудив в горах эхо.
— Перенесло, — сказал кто-то из канониров, не видя дыма.
Но Чумак, поймавший ухом разрыв брандскугеля, улыбнулся самодовольно.
— Балуешь! Николи не бывало, штоб я промаху дал. Слышь, на заводе разорвалась.
«Тетке» ответила с валов заводская гаубица. Ядро легло рядом, спугнуло кучку конников, но без вреда для них.
— Годи, ребятушки! — крикнул Жженый, до сих пор внимательно приглядывавшийся к заводским валам. — Там всего-то один человек. А ну-ка, Федор, езжай за мной.
Павел и Чумак поскакали верхами к заводу. Остановившись под валом и задрав кверху голову, Жженый крикнул:
— Кто есть живая душа, выглянь!
В амбразуру рядом с пушечным стволом высунулась голова капрала:
— Чего надоть?
— Это ты, дедка! — обрадовался знакомому Павел. — А ну, глянь на меня. Узнаешь?
Капрал долго из-под руки глядел вниз, И вдруг заулыбался:
— Никак, заводской наш, литейщик, Павлуха Жженый? Пошто, сынок, кликал?
— Ты чего там один, как неприкаянный, болтаешься? Сдавайся! Неча зря порох изводить!
— Без приказа не могу, — затряс упрямо головой капрал. — Ты, паря, раздобудь мне какого ни на есть начальника, пущай он прикажет, тады и ворота настежь…
— Да ты, дедка, очумел! — захохотал Жженый, — Уже не самого ли хвельд-маршала Румянцева тебе раздобыть? Теперь наше, мужичье царство, и выше нас начальников нет…
— Болтай зря! — рассердился капрал. — Тебе смешки, а меня
— Вот старый грех! — проворчал, озлобясь, Чумак и потянул из седельного кобура пистолет. — Сем-ка, я его за послушание начальству в рай отправлю…
25
Шпицрутены — телесное наказание палками, практиковавшееся в царской армии. Наказание состояло в том, что через строй (часто до 300 человек) солдат, вооруженных прутьями, вели осужденного, которого солдаты били по обнаженной спине.
— Брось! — схватил его за руку Жженый. — Вишь ведь, из ума старый выжил. Ну его к лешему! — И, повернувшись в сторону опушки, сложив руки трубой, крикнул:
— Ребятушки-и!.. Шту-у-рм!.. На слоем!..
Лавина тел, конные, пешие, оторвалась от опушки и понеслась к заводу.
Впереди краснел чекмень Хлопуши. Многоголосый рев ответил Жженому:
— На сло-ом!.. На сло-ом!.. На сло-ом!..
Жженый, огрев нагайкой жеребца, первый подскакал к воротам, скатился с седла и брякнул елманом [26] ) в дубовые, обитые железом тесины:
26
Елман — рукоятка сабли.
— Отворяй, сукины сыны!
Ответом было молчание. Услышав уже близкий топот штурмующих, Жженый крикнул:
— Робя, вон там бревно, захватите!.. Ворота сбить!
Но уже заскрипели протяжно и жалобно петли. Оба тяжелые полотнища распахнулись настежь. В открытых воротах стоял одиноко Агапыч, склонив голову в низком поклоне, с хлебом-солью в руках.
Жженый в первый момент опешил. Затем, узнав Агапыча, шагнул к нему, размахнулся и ударил из-под низу по подносу. Коврига с колонкой отлетели далеко в сторону, поднос брякнулся о камни. Агапыч подавленно ахнул и спотыкаясь по замерзшим колдобинам, побежал вглубь двора…
Жженый первый вошел в заводские ворота. За ним вслед, теснясь, ругаясь, крича надрывно, ввалились остальные — работные, башкиры, казаки, гусары…
…В господском доме трещали двери, звенели разбиваемые стекла. Казацкие чекмени, азямы, сермяжные зипуны, верблюжьи кафтаны теснились в дверях, лезли в окна…
Стреляли в зеркала, рубили на дрова дорогую мебель, в щепки размолотили клавикорды [27] ). Под ногами хрустел разбитый фарфор, путались изрубленные ковры, дорогие материи, меха. Не было корысти, — было только желание разнести вдребезги, уничтожить, чтобы не вернулось, не возродилось это ненавистное, — чувствовалось в яростных ударах, выстрелах, звоне разбитых стекол. Лишь когда добрались до графских охотничьих комнат — радостно зашумели. Жадно растаскивали дорогие штуцера, пистолеты, кинжалы, рогатины. Это нужное, необходимое, на остальное— наплевать!
27
Клавикорды — старинный вид фортепиано. Вместо молоточков, в этом инструменте имелись металлические языки, которые извлекали звук из струн посредством трения.