Всходы Власти
Шрифт:
— Я тоже надеюсь, что не случиться. Но подготовиться мы обязаны.
— Да, обязаны. — твёрдо посмотрел в глаза своему другу Этериас. — Пожалуй, у меня есть пара идей, что здесь можно сделать…
Дождавшись, пока за верховным иерархом закроется дверь, Кормир II позвонил в колокольчик, позвав секретаря.
— Позови ко мне лорд Иллиона.
Вскоре гвардеец в бело-синем плаще явился на вызов короля, вопросительно посмотрев на него.
— Пора начинать крупномасштабную подготовку к войне, Иллион. Тихо, медленно, неспешно… Расширь гвардию, попроси ветеранов взять побольше учеников, запасай провизию.
— Вы уверены, милорд? — Удивленно вскинул брови вверх гвардеец. — Одних лишь сил гвардии достаточно, чтобы поставить на колени перед Ренегоном любое королевство! С кем мы собираемся воевать, если нам впервые за столетия нужна регулярная армия?
Король встал из-за стола, заложил руки за спину, и подошёл к окну кабинета.
— Я и сам ещё не знаю. Но я король Ренегона, и я чувствую, что за всем происходящим стоит чья-то рука. Пока мы не смогли сложить мозаику, понять, кто стоит за всеми этим, но уже сейчас можно уверенно, точно заявить: это всё часть какого-то странного, непонятного, и возможно, бесчеловечного плана.
— Но как нам готовиться к войне, когда мы не знаем, чего ожидать? — растерянно спросил гвардеец.
— Учитывая, что мы не знаем, с какой именно стороны придёт угроза, находясь в центре королевств… Ответ только один. Мы должны быть готовы воевать со всем миром сразу. Исходи из итого.
Глава 41
— Нет, нет, и ещё раз нет! Это чушь! — раздражённо посмотрел на меня лучший учёный севера. — Говорю тебе, это не сработает. Фокусировочные узлы просто пойдут вразнос, если превысить лимиты, и всё, чего ты можешь добиться это большой взрыв. Нужно как минимум десять штук! Иначе вся энергоконструкция развалиться. Боюсь даже гадать, что произойдёт в этом случае. Всплеск искажённого нейтраля такой мощи… Может случиться всё что угодно. Если бы это был огонь, я бы сказал, что там будет лавовое озеро, а если вода, то огромное озеро. Но изначальная энергия бытия может быть совершенно непредсказуемой, и я в этом участвовать не буду! Достань необходимое, или я умываю руки. Иначе провести подобный ритуал, основываясь всего на одном, не слишком подходящем виде энергии, просто невозможно!
Имматон Септентрионский хлопнул дверью моего кабинета и был таков.
За последний месяц мы провели очень плодотворную работу. Достаточно плодотворную, чтобы я уяснил для себя одну вещь: этот человек был гением. Гордым, не признающим авторитетов, совершенно неуважительным и редко следящим за языком, но гением.
Ради интереса я предложил ему рассчитать схему ритуала для поднятия высшей нежити, при условии, что от изначального материала остался только прах или пепел.
Я полагал это невозможным. Зацепиться не за что: души нет, разума не осталось, сами остатки просто рассыпались и не несут нужных энергоследов… Он справился за вечер. При том что он знал об искусстве смерти меньше меня.
Именно по этой причине я пообещал себе никогда не учить этого искусству смерти по-настоящему.
в целом, он справлялся с поставленной задачей. Ему оказалось по силам переделать необходимый ритуал исключительно под энергетику смерти. Он не знал, что это именно
Посыпанная прахом мёртвая земля на мили вокруг, вот что будет. Даже высшую нежить может распылить: конструкция тоже имеет свои пределы.
Проблема была в том, что по его расчётам для ритуала требовалось то, что я не мог достать.
В созданном для моего помощника учебнике была таблица ингредиентов для ритуалистики смерти и даже схемы для расчёта новых.
И этот гений, разумеется, рассчитал новые, необходимые для фокусировки элементов ритуала, вещи, и сформировал к ним требования.
Он сумел уложиться в десять тысяч жертв: хотя сам говорил, что можно использовать и больше, но энергию от каждой тысячи требовалось направить, сфокусировать, и для этого были изобретены отдельные фигуры и ритуалы. Но вот ключевой точкой фокуса, переходником всего концентрата тысячи смерти, должно было послужить то, что я не могу достать.
Вот где я ему должен достать абсолютно добровольную жертву? В ритуалистике смерти было понятие добровольной жертвы. Было понятие самопожертвования, когда мастер приносит в жертву себя или часть своего тела. И философ, поразмыслив, сформулировал требования к необходимому узлу ритуала, как абсолютно добровольную жертву. Иными словами, добровольность жертвы должна не подвергаться никаким сомнениями, и она должна сделать это самостоятельно, причём, вероятно, с полными пониманием того, что происходит и как происходит.
Иными словами мне требовался десяток живых адептов смерти, что буду абсолютными фанатиками, и отдадут ради моего бессмертия собственные жизни и даже души.
Потому что именно их души должны послужить направляющим и фокусирующим элементом, и, вероятно, будут искажены до неузнаваемости столь мощным потоком смерти. Это сведёт их с ума, минимум… Если от разума вообще что-то останется.
Я мог убедить десяток людей, чтобы они принесли себя в жертву, шантажом или угрозами.
Я мог обмануть десяток людей, заставив поверить их, что они совершают благое дело, даруя мне бессмертие.
Но всё это совершенно не укладывалось в понятия, которые требовал этот негодяй. А учитывая, что речь шла об около-концептуальной магии… Вероятно, он прав, и попытка уйти от заданных условий действительно просто развалит ритуал, обернувшись пшиком и пустой тратой жертв в лучшем случае.
Но вот где я ему возьму людей, что готовы пожертвовать жизнью и душой ради человека вроде меня, полностью осознавая это?
Какого бы хорошего мнения я ни был сам о себе, я прекрасно осознавал, каким человеком настоящий я выгляжу в глазах других людей.
А люди чаще всего не слишком высокого мнения о властолюбцах, не обременённых какой-либо моралью. Как правило, почти любое человеческое общество демонизирует такой подход, а сами люди вроде меня вынуждены выставлять напоказ дружелюбие и заигрывать с толпой, дабы она не слишком сильно пыталась скинуть тебя с вершины.
Я пытался переубедить его пересчитать что-то с более разумными требованиями. В ответ он сыпал мне цифрами, математическими формулами и расчётами, от которых у меня начинала болеть голова.