Вслед за тенью. Книга вторая
Шрифт:
— Что? — переспрашиваю я и жмурюсь, прогоняя зыбкий флер своего очередного видения.
— Ты сказала «работать», — громко сообщила мне Марья. Она теперь стояла рядом и смотрела на меня, как на пирамиду Хеопса, внезапно материализовавшуюся в нашей с ней комнате. Смотрела озадаченно и очень обеспокоенно. — Так над чем ты собралась работать на ночь глядя?
— Я вспомнила! — воскликнула я.
— Что вспомнила? — как по команде спросили они обе.
— «Бывает, человек не может в логику», — сказала она. А я спросила: «Почему!»
— Кого ты спросила? Кто ответил, Кать? — сочувственно уточнила Марья. И приложила ладошку к моему лбу.
— Она. Женщина. Которая раньше гладила меня по голове. Прикладывала ладонь к моему лбу, как ты сейчас. И заплетала косу. Не важно! Важно, что я ее вспомнила!
— Прости, но ты несешь какую-то дребедень! — Марья склонилась надо мной и задумчиво проговорила: — Температуры вроде нет…
— А еще она сказала о железной логике, и что мы будем над ней работать!
— Кто эта «она», Кать? И кто эти «мы»?
— Не знаю, Маш… А мы — это я и… не помню…
— Ну, не пугай ты меня, Катюш! Ну, что с тобой? Вот к чему ты это сейчас, а? Я же не просила тебя вспоминать!
— Не просила… Но Вика сказала «железная логика» и…
— Ну и что что сказала, Катюш… — принялась успокаивать меня Маша. Успокаивала, гладя по голове. Как ребенка. — Ты меня озадачиваешь… Очень, — говорила она, прикладывая теперь ладошки попеременно то к моему лбу, то к щекам.
— Подожди! — остановила я Машины манипуляции и попыталась поймать ускользающее воспоминание за хвост. И мне удалось! Перед глазами снова предстал размытый образ маминой близкой подруги. Они всегда были — не разлей вода.
— Вика, — осторожно начала я, — ты дочь Аллы Михайловны, да? — спросила и замерла в ожидании ответа.
— Я — дочь Леи, — стало мне ответом. И этот ответ махом сбил меня с толку.
— Леи? — растерянно прошептала я, чуть ли не физически ощущая боль от того, как разрывается логическая цепочка схваченного за хвост воспоминания.
— Да, — твердо ответила гостья. И добавила, пристально глядя на меня: — Так ее называли.
— Называли?.. Значит, больше не называют?
— Нет.
— Почему?
— Нет необходимости.
— Почему?
— Потому что — потому, что кончается на «у», Кать! — вклинилась в мой спонтанный допрос Маша, — Что ты к человеку-то пристала! Зачем тебе эта инфа? Не хочет говорить — пусть не говорит!
— Не дави на нее, — негромко прервала наша гостья Марьину тираду, зачем-то вступившись за меня. И добавила не менее странное: — Она не может иначе.
— Что значит не может иначе, Вик? Почему? — нагрянула Машкина очередь удивиться.
— Ее ведет кровь…
— Чегооо?! Приплыли! Какая ещё кровь?! — возмутилась Марья.
— Кровь — не вода, — медленно моргнув, монотонно ответила Виктория.
— Маразм какой-то… Ну, к чему ты это, Вик? — спросила Маша со смесью удивления и опаски. — Что вообще тут происходит?!
В
— Таак! Всё! Закрыли тему! — через какое-то время нервно воскликнула Маша, потерев виски, и глотнула остывшего чая из своей чашки.
Я впервые увидела подругу такой… дезориентированный, что ли. Она перевела растерянный взгляд с меня на Вику и залипла, глядя на нее, видимо, тоже заметив расширившиеся зрачки нашей гостьи. Впрочем, эта аномалия проявлялась совсем недолго — не дольше нескольких мгновений. А после — зрачки гостьи вернулись к норме, а сама она тоже отпила чаю из своей чашки и спросила:
— Вернёмся к теме моего визита. Как вы планируете добраться на вечеринку?
— Вечеринку… — поморщилась я. С некоторых пор я терпеть не могла это слово. «Кадры» воспоминания прошлого лета начали всплывать перед глазами: мы с Алисой, весело щебеча и предвкушая веселье, идем по улице к дому Эрика — нашего одноклассника. «Логово», как он любил его называть, уже показалось вдали. Отчетливо слышна музыка — значит, вечеринка уже стартанула, как Лиска и предполагала. Мы опаздываем, и я вижу недовольство на ее лице. В нашем опоздании на тусу виновата я. Всё дело в дяде Коле — нашем сбшнике: усыпить его бдительность оказалось очень непросто…
— Катя! Очнись уже! Да, что с тобой сегодня?!
— Ничего… всё в порядке. Я просто боюсь…
— Боишься? — воскликнула Маша, — Чего?
— Идти в этот клуб… Ну… то есть не то, чтобы боюсь, но…
— Всё ж продумано, — перебила меня подруга, — Главное — чётко следовать плану!
— Как-то я тоже так думала… — прошептала я, поймав на себе ещё один зоркий взгляд Виктории.
— Что ты там бубнишь? — проворчала Марья.
— Спрашиваю, как ты продумала нашу доставку в клуб, о мой генерал? — обреченно вздохнув, повторила я вопрос Виктории.
— Да все проще простого! Доберёмся до «Терры» на арендованной машине. Договор аренды уже заключен. На Лавра. Он любезно предоставил свои корочки. Машину он подгонит завтра к семи, чтобы не «светиться» раньше времени. Подгонит к соседнему корпусу, чтобы не маячить перед глазами дворника.
— Дяди Васи?
— Его, — кивнула Марья. И добавила: — Взгляд у него — ухх! Как посмотрит — так выложишь ему всё как на духу. А это в наши планы не входит.
— Да он добрый, Маш. Зря ты так. Воробьев всегда кормит…
— Кому как, — пробурчала Марья, — для воробьев, может, и добрый.
— Ладно… А почему ты не оформила машину на себя? — с подозрением спросила я.
— Смеешься, что ли?! — воскликнула мой конспиратор, — Как бы я объяснила сей факт Саше? Он же в момент просечёт!
— Как? Не преувеличивай!
— Ничуть! Он у меня тот ещё Пинкертон!
— Подожди… То есть ты так ему ничего о клубе не сказала? Он же звонил недавно.
— Ну, не успела, чего уж… Пока все тёрки утрясли… Короче…