Вслед за тенью. Книга вторая
Шрифт:
— По душе — не по душе, а кольцо носит.
— Какое кольцо?
— Его кольцо, Дана.
— Не может быть!
— Сам видел.
— Тут какой-то подвох, Кир. Вот точно подвох… Разобраться надо. Громов в курсе?
— Без понятия. Но подозреваю, что нет.
— Что творит, чертовка… Доведет ведь старика до белого каления… Как-то поделилась, что Новиков давит на нее очень. Сначала не противилась, по привычке: он деда ей напомнил. По складу характера я имею в виду. Но быстро поняла, что разные они. Дистанцию
— Что по нему у тебя есть?
— По Новикову? Немного. В стране с полгода. Влез в долги и уехал из Великобритании. Тут сидит тихо. Не отсвечивает.
— Что по семье?
— Родители — люди уважаемые. За него горой стоят. Есть сестра… Вот по ней не все однозначно.
— Что не так?
— Авантюристка. Заморачивается всякими расследованиями. Журналистскими. Летом наступила на хвост моему клиенту.
— Сильно отдавила?
— Ощутимо. Раскопала грех из его бурной молодости.
— Что-то серьезное?
— Внебрачную дочь тому нарыла, представляешь! Но там всё неоднозначно. Его ли она на самом деле? Отрицает. Тест делать не спешит, хоть жена и настаивает. Баталии такие на сеансах устраивала — мама не горюй! Но пациент — кремень, так и не поддался на провокации.
— Кто такой?
— Дед Пихто, Холод!
— Колись давай, Птица!
— Имен не жди — не назову! Но ситуацию обрисую. Вкратце! — выставила она указательный палец, как предупреждение. Перед самым его носом. В общем там… Пациент мой решил выяснить, кто ему его самую любимую мозоль отдавил. Скрытную. Почти зажившую.
— То есть дочь есть?
— Похоже на то…
— Не тяни! Рассказывай дальше!
— Копать начал. И нарыл группку единомышленников. Маленькую такую, но до чертиков креативную. С амбициозным названием… — сообщила Дана и замолчала. Видимо, раздумывая, стоит ли продолжать.
— Ну?.. Что ж мне всё клещами из тебя вытягивать приходится!
— «Чистильщики Леони». Как тебе?
— Необычное название. Почему чистильщики?
— Молодые да дерзкие. Ярые борцы за справедливость. Ратуют за все хорошее против всего плохого. В общем, местные Робин Гуды… Взялись общество «чистить» от всякой «плесени».
— Рисковое занятие… Не каждому по зубам…
— И не говори! Не понимаю, куда их родители смотрят? Вот огребут по полной со своими неугомонными чадами — тогда и зачешутся! Да только поздно может быть…
— И кто же входит в состав группы?
— Чада вполне себе известных родителей. Все — студенты журфака МГУ. «Три мушкетера», как окрестил их мой пациент. Правда, «светятся» двое. Новикова всё больше шифруется. По его мнению.
— Неумело шифруется, раз засекли, — усмехнулся Орлов.
— Ошибаешься. Все не так однозначно…
— Так рассекретили же, говоришь!
— Четкого подтверждения ее участию в этих их
— Откуда тогда уверенность у твоего клиента?
— «Чуй-ка», говорит.
— И что она ему нашептала?
— Его СБ понаблюдала за теми двумя архаровцами и как-то засекла и Новикову с ними. В кафешке заседали. Ну, как сам понимаешь, это еще не доказательство ее участия. Они могут просто приятельствовать. Прослушка ничего не дала: поболтали на отвлеченные темы и разбежались. Но пациент мой твердит, что чуйка у него — и всё тут! Потому и называет их тремя мушкетерами.
— Д’Артаньяна не хватает, — заметил Орлов.
— Он предположил, что Новикова у них за д’Артаньяна. И что есть четвертый, который и «сливает» им информацию. Так, всё! Закрыли тему! — смеясь, но твердо заявила Стриж. И Орлов понял, что деталей не добьется.
— Ну как скажешь. закрыли, так закрыли. Салат доедай! Давай-ка шашлычком тебя побалую, — предложил он, — Куриным?
— Да, спасибо… — В ее тарелку посыпались кусочки. — Хватит, мне столько не съесть.
— Как скажешь.
— Как он ее отпустил-то? Удивительно…
— Кто, кого и куда?
— Да Громов Катю… Да еще и в «Империал». Прямо в логово направил ведь… Сам.
— То, что «Империал» мой, известно ограниченному кругу лиц. Громов в него не входит.
— Не поняла?
— Де-юре у него другой хозяин.
— Так ты им не владеешь что ли?
— Владею. Конфиденциально.
— Это как?
— Есть способы. Не заморачивайся.
— А я-то думаю, как он ее туда отпустил…
— Не заговаривай мне зубы, Птаха. Ответь уже на вопрос о чертовом дожде.
— Похоронить мою деловую репутацию решил, да?
— Не мели чепухи! Ты знаешь, что от меня «не протечет».
— Знаю, — буркнула она и призадумалась. И вдруг: — А предложу-ка я тебе пари, Холод! Примешь?
— Как в былые времена… Совсем не изменилась, — заметил Орлов, покачав головой. — К любому делу подходишь с огоньком да задором, а?
— Не без этого, — усмехнулась она, с вызовом взглянув на собеседника.
— И во всем ищешь выгоду, — закончил он мысль.
— Девочке помочь хочу. В память об Ольге. Да и у тебя должок перед ней остался, помнишь.
— В ситуации с Ольгой я сделал всё, что смог.
— «Всё что мог» — это слинять?
— Не передергивай, — негромко предостерег ее Орлов. — Я тогда мало, что мог сделать. Решение приняла Ольга. Другое дело, что оставила меня на распутье.
— На распутье? Если и так, то ты на нём недолго находился!
— А кто помог? Все лавры тебе, Стрижонок! Излечила и направила…
Она вдруг рассмеялась. Рассмеялась громче обычного, оттого и прозвучало несколько непривычно.
— У меня для тебя две новости, Орлов! — сквозь смех заявила она.