Вслед за тенью. Книга вторая
Шрифт:
— И что же, по-твоему?
— Это значит, что он зависит от нее. А она имеет на него влияние. Мы могли бы это использовать. Всегда полезно иметь свои уши в стане врага. Так Маша как-то сказала. И она права. Ведь права же, да?
— Стоцкая — дама ушлая. Держи с ней ухо востро!
— Как скажешь. И очень предприимчива, скажу я тебе.
— Это-то меня и напрягает. Подставить может. Да так, что сразу и не догадаешься, откуда уши торчат.
— Думаю, на нее можно положиться. Не переводи тему, пожалуйста. Так что?
— Смотрю, ты деятельность по всем фронтам развела.
— Только на одном — на фронте поисков папы. Согласен?
— Мне надо подумать….
— Подумай, конечно, подумай!
— Избавься от привычки трещать трещоткой! Много лишнего говоришь. Болтун — находка для шпиона.
— А что я выболтала?
— Да всё, что могла! Тот же Орлов не будет в восторге, если узнает, что мне стал известен реальный владелец «Империала»! — заявил он. И рассмеялся. Так он обычно смеялся, если был доволен результатами переговоров, например. Или если «в руки приплыли нужные вводные».
— Не думала, что это секрет… Он же этого не скрывал. От меня, — поделилась я, вспомнив, как писала «объяснительную» на его имя и указала в его «шапочке», кто этот самый владелец есть.
— И что же еще он от тебя не скрывал? Неужели осталось, что выболтать?
— Осталось, дедуль, осталось.
— Тогда я весь внимание!
— Да мне бы…
Я показательно придирчиво осмотрела свою дубленку и тяжко вздохнула.
— Понял, — усмехнулся он. — Вот кто у нас в семье настоящая лиса! Завтра подъеду к пяти вечера, пойдем за дубленкой.
— Не надо. Мы с Марьей сходим.
— Неудачная идея.
— Это мое условие! Или буду ходить в этой.
— Не много ли условий за один вечер?
— Это последнее! Честное слово!
— Ладно… С Марьей, так с Марьей.
Дед достал из кармана свой сотовый и принялся над ним «колдовать». Вскоре мой смарт «подал признаки жизни» коротким двойным жужжанием. Я вытащила его из кармана своей, теперь видавшей виды дубленки, и взглянула на экран. Прилетевшая смска известила о щедрости деда и пополнении моего бюджета на 50 «косарей», как выразилась бы подруга.
— Зачем так много?
— Не позволю ей и копейкой вложиться в мой бюджет! Стоимость твоей покупки не должна превышать выделенных средств, Катерина. Равно как и быть значительно ниже. Чек — мне на контроль.
— Обязательно… А как ты догадался, что она захочет вложиться? Действительно ведь предложила подарить мне новую «шкурку».
— Не смей принимать! Она считает себя виновной в том, что с тобой произошло. А твой нынешний внешний вид — собственным промахом.
— Проколом, — вздохнув, поправила его я, — Она назвала это проколом.
— Стало быть постарается, чтобы твой новый образ поражал дороговизной и гламуром. — рассуждал дедушка вслух, проигнорировав мою «поправку». И строго добавил: — Не позволяй ей что-то
— Не волнуйся, я помню: элегантная сдержанность в одежде, — негромко проговорила я одно из его постоянных требований. И, вздохнув, добавила: — и поведении.
— Всё верно. А теперь иди в свою комнату. Пока я не передумал. И будь начеку!
— Буду, дедуль, не волнуйся.
Я поцеловала его в напряженную щеку, ощутив под губами двигающиеся желваки — явный признак сдерживаемого гнева, и выпрыгнула из машины как ужаленная, опасаясь, что он передумает и отвезет меня домой. И прежде, чем закрыть дверь, услышала, как задумчиво он пробурчал себе под нос:
— Поводов волноваться больше, чем достаточно.
«Достигла ли я цели? — размышляла я, поднимаясь в свою комнату в общежитии, — Расскажет ли дед о папе?»
Ответов на эти вопросы у меня пока не находилось. Я вообще засомневалась, что к концу нашего разговора приблизилась к цели найти отца хотя бы на миллиметр.
Даниил Сергеевич Громов слыл сложным переговорщиком. Если он был в них не заинтересован, то хоть и не отказывался от беседы, но вел её настолько витиевато, со множеством отвлекающих маневров и полным отсутствием конкретики, что итог таких переговоров представлялся мне, как оппоненту крайне туманным.
«Главное — я четко донесла до тебя свою точку зрения! И ясно дала понять, что от выбранного пути не отступлюсь!» — мысленно подбодрила я себя и вошла в нашу с Машей комнату.
Глава 26 Сикось-накось
База отдыха «Империал». Полдень того же дня.
Михаил Новиков ждал сестру. Ожидание всегда давалось ему непросто. Оно раздражало и понуждало его к действию, но сейчас казалось меньшим из зол. По-настоящему сейчас бесило осознание того, что его, похоже, подвесили на еще одном крючке.
— Чёрт… Трабл на трабле и траблом погоняет, — проговорил он вслух полюбившуюся когда-то присказку.
«Мало мне было Чаровского захвата, так теперь еще и „Паук“ душит в своей паутине», — уже мысленно пробурчал он и тяжко выдохнул.
В последние полгода всё в жизни Майкла шло сикось-накось. Вот и сейчас: мало того, что в «Империал» он попал не на своей, а на машине Белова — жениха стервы Стоцкой — так тот накануне еще и предупредил, что отбывает в командировку. Стало быть выбираться из этой Тьмутаракани им всем теперь придется своим ходом. Можно было вызвать такси, но Новиков созвонился с сестрой и потребовал вывезти его из этой глухомани. Та принялась ссылаться на какие-то важные дела, но отнекивалась недолго, и вскоре они договорились встретиться в полдень следующего дня в холле «Империала». Однако Юла задерживалась. Это было для нее, хоть и раздражающим Михаила, но вполне привычным делом.