Вспоминай меня ночью...

Карр Анна

Вдох-выдох…

Сейчас нужно просто спасать мою глупую храбрую девочку от его реакции.

Смотрю в его глаза, а он в мои. С прищуром склоняет голову на бок. Его взгляд медленно сползает ей на лицо.

– Анабель, – медленно качает головой, будто пытаясь отговорить от чего-то, и всматривается в ее глаза.

Я не вижу, что там, но она вжимается сильнее в мой бок, и я укрываю ее от его прожигающего взгляда, обнимая руками и прижимая к моей грохочущей грудине. Он снова переводит взгляд на меня,

в глазах… злость-раздражение-псих!

– Иди в машину, – шепчу я ей на ушко.

– Нет… – вцепляется в меня сильнее.

– Ты уже сказала свое слово... – требую я негромко. – Теперь считайся с этим!

Отрываю ее руки и настойчиво подталкиваю в сторону своей тачки. Делает неуверенный шаг и, немного помедлив, соскальзывает на переднее сиденье.

Его лицо дергается в момент, когда раздается хлопок закрывающейся дверцы.

– Она знает? – переводит он на меня взбешенный взгляд.

Уже пробил про меня все? Неудивительно… Ты же помешанный на Белле детектив…

– Конечно.

Стараюсь держать себя в руках и не психовать – Белла просила никаких разборок с ним, и я обещал. Но, блять, если он дернется первым…

– Это идея Валери?

Да… Это, блять, идея Царевны.

В нашем творческом исполнении…

Но не объяснять же?!

– Нет.

– Зачем тогда? – в недоумении разводит руками. – Какой мотив?

Ухмыляюсь… Я, блять, что перед ним еще и отчитываться должен?!

– У меня к тебе предложение. Выгодное, – вытаскивает из нагрудного кармана визитку и тянет мне. – Думаю, что не разочарую тебя.

Ебать! Он собирается выкупить ее у меня?! Мудак…

– Неинтересно.

– Есть и другие способы. Подумай…

– Уже подумал…

Разворачиваюсь, чтобы не уебать ему прямо тут, и быстро сажусь в машину, тут же включая зажигание.

Аж, блядь, колотит от гнева!

Он задумчиво смотрит в мое лобовое. Смотрит так, как будто бы может видеть через него. Но он не может. Переводит взгляд на номерной знак. Кто бы сомневался…

Вдавливаю педаль газа, с дрифтом разворачиваю тачку и срываюсь с места.

– Все хорошо? Что он сказал тебе?

Перевожу на нее взгляд. Вся трясется… Блять, опять простынет!

– Все нормально.

Настраиваю климат-контроль.

– Ты раздражен. Я не должна была говорить то, что сказала? – смотрит в окно, и я не вижу ее взгляда, но голос звенит.

Я – кретин!

Жму на тормоз…

– Белла…

Разворачиваю ее лицо к себе, удерживая обеими руками, глаза закрыты. Не удержавшись, провожу губами по скуле, потом по подбородку и прижимаю ее лоб к своему.

– Ты даже не представляешь, как важно для меня то, что ты сказала… Я даже и не мечтал… Я, блять, просто дико боюсь, что кто-то вмешается, и ты… – мысль отказывается материализоваться в звуки, потому что она убийственна,

но я, закрывая глаза, делаю усилие и договариваю, – сделаешь единственно правильное в нашем случае – оставишь меня.

Обнимает…

И я прижимаю ее еще ближе, обвивая ее руками за талию, прямо под курткой поглаживая голую спину.

– Еще я боюсь, что если кто-то из твоих узнает об этом, то это станет для тебя… Не хочу, чтобы тебе было стыдно за что-то… Особенно за мои косяки. Я даже не представляю, что тебе придется выслушать!

– Палок с одним концом не бывает, – и теперь ее губы гладят мои скулы. – Я не могу иметь только часть тебя, поэтому забираю всего… Но только если всего. Ты мой?

– С первой секунды, любимая…

Ее губы, как крылья бабочки, порхают по моим – нежность…

Я не целую в ответ, хочу просто чувствовать ее ласку.

И я чувствую…

И еще чувствую, как она дрожит в моих руках. Сосредотачиваясь, понимаю, что под руками мокро.

– Маленькая…– шепчу ей в губы, – ты мокрая вся… простынешь… отпусти меня, пожалуйста. Я сам не могу оторваться.

Звонко чмокает меня в губы последний раз и, закрывая глаза, откидывается на сиденье.

Улыбается…

Дрожит.

И я, наконец, отводя глаза, давлю на газ.

Мы просто молчим и улыбаемся. Слова пока не нужны…

Притормаживаю у ближайшего «Винного погребка», целую ее руку и под вопросительным взглядом выхожу, оставляя ее в машине.

Спускаюсь по винтажной лестнице вниз и попадаю в мрачный псевдоготический винный магазин.

Девчонка за стойкой радостно распахивает глаза.

– Добрый вечер! Чем могу помочь?

– Добрый вечер. Вы можете прямо сейчас приготовить глинтвейн?

– Конечно! – суетится она. – Из какого вина? Какого объема? С какими специями?

– Что-нибудь некрепкое из сангрий, но дорогое. Две пинты. Из специй корица и гвоздика.

Девушка уже выливает одновременно две бутылки красной жидкости в нагревающийся контейнер.

– Как упаковать? Бокалы нужны?

Вспоминаю нашу первую встречу и с улыбкой качаю головой – она не любит пить из бокалов.

– В две бутылки.

Нахожу глазами подходящие из темного толстого стекла и указываю на них.

– Может быть, еще шоколад?

– Да. Швейцарский. Молочный. Вот эту розу, – выбираю красивый шоколадный цветок размером с кулак. – И бутоны живых роз добавьте, пожалуйста…

Вспоминаю, кому обязан сегодняшним счастьем, и добавляю:

– И вот эту коробку конфет доставьте, пожалуйста, по этому адресу.

Пишу на бланке заказов адрес Алисы и добавляю в нужной графе подпись: «Одной гениальной Крохе…», выбираю подходящую открыточку – стебную девочку с сигареткой, улетающую на воздушном шарике – и вкладываю ее в бланк заказа.