Вспоминая голубую Землю
Шрифт:
Но корабль был настоящим. Он включил фонарь на своем собственном шлеме и направил луч на ближайшую часть "Зимней королевы". Исследовательский корабль дальнего космоса был длиной в километр, и хотя часть этой длины теперь была поглощена торцевыми крышками, он все равно не мог видеть больше пятой его части. Тем не менее, анатомия была безошибочной, от скопления топливных баков над ним до изящного филигранного позвоночника с его разветвляющейся черной сложностью фрактально сложенных лопаток радиатора.
Он видел этот корабль тысячу раз, в бесчисленных семейных историях. Все в нем
Она выглядела восхитительно, сверкающе новой.
– Хватит этого дерьма, - сказала Джумаи. Ее светящаяся фигура наклонилась и достала что-то из сумки, которую она бросила у своих ног. Она что-то сделала с предметом в своей руке, и он стал невероятно ярким.
Она бросила маленький световой шарик по полу, где он подпрыгивал и катился, а затем начал двигаться с удивительной готовностью, пока не остановился в двухстах или трехстах метрах от нее.
Джумаи проделала то же самое со второй ракетой.
Они осветили все пространство. Джеффри щурился от яркого света, пока его глаза не привыкли к темноте. Теперь его подозрения подтвердились: корабль выглядел таким же нетронутым, как и его окружение. Два противоположных плеча центрифуги, длиной сто восемьдесят метров от кончика до кончика, все еще поворачивались, со свистом вращаясь, как лопасти ветряной турбины. Жилые помещения в форме капсул на обоих концах плеч не доходили до пола всего на метр или около того.
– Почему они все еще поворачиваются?
– спросил Джеффри.
– В этом месте уже есть гравитация.
Джумаи посмотрела на крутящиеся плечи.
– С какой скоростью мы вращаемся?
Джеффри вспомнил, чему он научился при подлете.
– Примерно три оборота в минуту, плюс-минус.
– Значит, они вращаются недостаточно быстро, чтобы противодействовать вращению среды обитания. Я подумал, что, возможно, кто-то по какой-то причине приложил немало усилий, чтобы воссоздать невесомость. Но дело не в этом. Относительно нас эти плечи не могут поворачиваться быстрее, чем раз в пару минут.
– Тогда, должно быть, системный сбой, - сказал Джеффри.
– Что-то внутри перегорело, и плечи снова заработали. Или, может быть, это просто для того, чтобы воздух циркулировал, как потолочный вентилятор самого бога.
Джумаи почесала тыльную сторону своего шлема, как будто у нее чесался затылок.
– Воздух пригоден для дыхания, ты же понимаешь. Кто-то приложил столько усилий. Но я начинаю задаваться вопросом, проверял ли кто-нибудь это на самом деле.
– Мемфис бы этим дышал.
– Если он когда-нибудь заходил так далеко. И если он это сделал... Что ж, он солгал тебе, не так ли? И давно.
Джеффри не горел желанием доводить эту мысль до конца.
– Я что-то вижу, - сказал он.
– Высоко над нами, под траекторией движения плеч центрифуги.
– Он
– Должно быть, это Гектор.
– Он не двигается.
– Где-то в скафандре должен был быть режим увеличения изображения на лицевой панели, но Джеффри сейчас не мог утруждать себя поисками.
– Интересно, знает ли он вообще, что мы здесь? Связи с расширением нет, но связь между скафандрами по-прежнему в порядке...
– Он не хотел озвучивать возможность того, что Гектор мог быть мертв, как бы правдоподобно это ни выглядело сейчас.
Джумаи схватила сумку и пустилась бежать на удивление свободно, костюм легко соответствовал ее намерениям. Джеффри последовал за ней, стремясь поскорее добраться до своего кузена, но беспокоясь о том, что они могут там найти. Что бы ни причинило боль Гектору, оно все еще могло присутствовать. Но где могло что-то или кто-то спрятаться в этом огромном пустом пространстве? Если только нападавший на Гектора не отступил обратно к дальней стене, единственным возможным укрытием был сам корабль.
Ему совсем не понравилась эта идея.
Даже двигаясь против вращения среды обитания, Джеффри не чувствовал, что его собственный вес меняется в какой-либо ощутимой степени. Они срезали расстояние по диагонали, Джумаи по пути выпустила еще одну сигнальную ракету, и перешли на шаг, когда были примерно в ста метрах от фигуры в костюме. Плечи центрифуги все еще вращались, и теперь, когда они были ближе, каждый раз, когда одна из капсул проносилась мимо них, раздавался отчетливый свист. Плечи двигались не особенно быстро - едва ли быстрее, чем при беге по полу, - но у Джеффри, тем не менее, создалось впечатление огромной, опасной инерции.
Гектор - кто еще это мог быть?
– лежал на спине, раскинув руки и не двигаясь, глядя прямо вверх, на центральную ось и "Зимнюю королеву". Рядом с ним на земле стояла белая прямоугольная коробка, похожая на большую аптечку первой помощи. Узоры светящегося артериально-красного цвета сбегали по матово-черным краям костюма и определяли форму нагрудника и шлема. Логотип Экинья Спейс светился на верхнем плечевом суставе ближайшей руки.
Джеффри подошел к фигуре, не выпуская из виду плечи центрифуги. Когда одна из капсул промчалась мимо него, он понял, что, должно быть, случилось с его двоюродным братом. В капсуле была дверь: темное круглое отверстие в передней полусфере.
– Гектор пытался проникнуть внутрь.
– Точно, - медленно произнесла Джумаи.
– Я имею в виду, он бы сделал это, не так ли? Приходит сюда, обнаруживает, что все не так, как должно быть... Что еще ему остается делать, кроме как попытаться попасть на борт корабля?
– Она сделала шаг назад, когда другая капсула со свистом пронеслась мимо.
– Думаешь, для него это было неожиданностью?
У Джеффри не было на это адекватного ответа, только интуиция.
– Мне не нравится Гектор, - сказал он.
– Ему нельзя доверять. Но не думаю, что он ожидал застать это место пустым.
– Он подошел поближе к визору Гектора, пытаясь разглядеть лицо за стеклом.