Вспомни меня, любовь (Том 2)

Смолл Бертрис

Король кивнул:

– Делайте все, что считаете нужным, Томас.

– Ваше величество, позволено ли мне будет кое-кого допросить?

– Да. Действуйте по своему усмотрению. Ах, Господи, как же мне не хватает Кромвеля!

– Упокой Господи его душу, - с искренней печалью пробормотал архиепископ.

– Томас!..

– Да, ваше величество?

– Проследите, чтобы королева не покидала своих покоев, пока не будет снята тень с ее доброго имени. Пусть с ней останется только леди Рочфорд. Я не стану с ней видеться, покуда дело не решится в ее пользу.

–

Я отдам соответствующие распоряжения, ваше величество, сочувственно произнес Томас Кранмер и успокаивающе дотронулся до плеча короля.
– Мужайтесь, Генрих. Да будет на все воля Божья.

– Аминь, - отозвался король, пряча лицо, чтобы скрыть от своего собеседника выражение невыносимой душевной муки.

Он опасался, что вид его страданий помешает архиепископу непредвзято выполнить свой долг. Да, Томасу Кранмеру можно доверять, да еще нескольким другим. Остальные думают только о себе.

Архиепископ вышел из кабинета. Слонявшиеся по приемной придворные при виде его замерли и выжидательно воззрились на Кранмера, ожидая объяснений, однако он не произнес ни слова и только молча поднял руку в благословляющем жесте, торопливо проходя мимо них.

Нисса находилась в покоях королевы. Вместе с Кэтрин и придворными дамами они разучивали новый модный танец, только что завезенный из Франции. При виде вооруженных стражников женщины замерли в испуге.

Шагнув вперед, капитан гвардии вежливо поклонился королеве:

– Мадам, по приказу короля вам запрещено покидать ваши апартаменты. Все дамы, за исключением леди Рочфорд, должны покинуть помещение.

– Капитан, - властно заговорила королева, - что означают ваше появление и ваш тон? Вы что, не видите, мы разучиваем к Рождеству новый танец!

– Мадам, - ответил капитан, - сейчас не время для танцев. Затем, не тратя лишних слов, он начал выпроваживать из помещения слуг. Придворные дамы не нуждались в дальнейших намеках. Подхватив юбки, они ринулись прочь, торопясь как можно скорее распространить по дворцу новость о том, что происходит нечто ужасное.

– Нисса!
– дрожащим голосом позвала королева.
– Не покидай меня! Я боюсь!

– Я опасаюсь за всех нас, Кэт, - ответила Нисса и, понизив голос, посоветовала:

– Не говори ничего, Кэт, пока не узнаешь, что им известно и вообще с чем все это связано.
– Сделав реверанс, Нисса вышла вслед за остальными женщинами.

– Капитан, - обратилась к начальнику стражи королева, - объясните, почему я подвергнута домашнему аресту? Могу ли я видеть короля?

– Прошу прощения, мадам, но я не знаю, - честно признался капитан.

– Я немедленно пойду к королю, - сказала леди Рочфорд, - и спрошу его, за что вы подвергнуты такому обращению.
– Она решительно направилась к дверям, но капитан преградил ей дорогу.

– Сожалею, леди Рочфорд, но вы не имеете права отсюда выходить. Еду вам будут приносить, вы ни в чем не будете нуждаться.

– Пришлите ко мне моего духовника!
– потребовала королева.
– Если уж я лишена свободы и даже не могу повидаться со своим супругом, пусть хотя бы сюда допустят священника. Уж

в этом король не может мне отказать!

– Я узнаю, возможно ли это, мадам, - последовал невозмутимый ответ.

Отвесив еще один поклон, капитан удалился. Кэтрин и леди Рочфорд услышали, как в замке повернулся ключ. Не сговариваясь, женщины бросились к другим выходам из покоев королевы, но все они были уже заперты. Даже потайную дверь, ведущую в секретный коридор, связывающий покои короля и королевы, заперли снаружи. Леди Рочфорд выглянула в окно и почувствовала, будто чья-то ледяная рука сжала ее сердце: внизу, на равном расстоянии друг от друга, несли караул вооруженные стражники.

– Он знает!
– прошептала охваченная безумным страхом королева.
– Что же еще это может быть, Рочфорд? Он знает!

– Не говорите ничего, пока вам не предъявят обвинение, - прошептала в ответ леди Рочфорд.
– Вы же не знаете, что именно известно королю.

Леди Рочфорд казалось, будто опять вернулись времена, когда судили ее золовку Анну Болейн. Анна ни в чем не была виновата, но, чтобы спасти своего мужа Джорджа Болейна, леди Рочфорд согласилась свидетельствовать против нее. Ей нужно было всего-навсего подтвердить тот факт, что однажды днем Анна и ее брат провели несколько часов, запершись вдвоем. На суде леди Рочфорд заявила, что она считала, будто Анна замышляет заговор против короля, а Джордж уединился с ней, чтобы отговорить ее от этой затеи. Только это она и сказала, все, как ей было ведено, - остальное сделали другие.

Джейн Рочфорд выполнила то, что ей поручили, однако Кромвель и иже с ним обманули ее. Сидя в зале, она в ужасе и бессильной ярости слушала, как ее слова превратно истолковали и использовали как доказательство кровосмесительной связи королевы Анны со своим родным братом Джорджем.

– Нет, Боже мой, нет!
– закричала леди Джейн, и ее силой выдворили из зала.

Леди Рочфорд больше никогда не увидела своего мужа. Она даже не успела объяснить, что хотела спасти его, что ее обманули, что она любит его... Ни разу в жизни она так и не сказала Джорджу, что любит его.

Когда все закончилось, леди Джейн поблагодарили и отослали от двора, пообещав впоследствии вознаградить за преданность. По-видимому, назначение в свиту Анны Клевской и было этим вознаграждением. Потом она стала придворной дамой Кэтрин Говард, что было уже гораздо лучше, поскольку король, более чем прохладно относившийся к немецкой принцессе, сходил с ума от Кэт Говард.

Все эти годы леди Джейн Рочфорд терпеливо дожидалась случая отомстить Генриху Тюдору. Еще будучи в ссылке, она часто обдумывала, как бы побольнее уязвить его, нанести ему такой же удар, какой он нанес ей. Пусть он почувствует то же, что чувствовала она, когда ее обманом заставили предать своего муха, когда его так жестоко казнили! То, что при этом она рисковала жизнью, не имело для леди Рочфорд никакого значения: детей у нее нет, мужа - тоже. Король должен заплатить за смерть Джорджа. Он должен потерять то, чем дорожит больше всего на свете, так же как и ее лишили того единственного, кого она любила.