Вспомни обо мне
Шрифт:
— Чем — этим? — спросил Антон и этим вопросом вызвал в душе Кристины новую бурю сомнений.
Так были они с Наташей близки или все-таки не были? Если не были, то ее чрезмерная смелость может показаться ему подозрительной и даже вызвать некоторую неприязнь.
— Ну, сам понимаешь, — выкрутилась она и улыбнулась ему лукавой улыбкой, которая могла означать одновременно одно, и другое, и третье.
— Прямо смотрю на тебя и не узнаю, — вдруг сказал Антон, качая головой. — Неужели я тоже так изменился после
— А я что, сильно изменилась? — разыгрывая чисто женское беспокойство, спросила Кристина. — Я стала слишком худая и бледная? Скажи, я стала страшная, да?
— Да нет же, дурочка… Ну как ты можешь быть страшной. Просто ты какая-то… другая. В тебе появилась какая-то… загадочность, что ли. И голос у тебя какой-то не такой… Послушай, а может, ты мне изменила? — вдруг спросил он — и у Кристины сразу отлегло от сердца.
— Да, конечно, изменила, — сказала она, обиженно отвернувшись, — переспала со всем медицинским персоналом Центральной горбольницы… А потом еще по дороге сюда трахнулась с шофером такси…
Антон расхохотался, и смех его вдруг перешел в громкий отрывистый кашель. Кристина тут же бросилась хлопать его по спине, и в этот момент дверь комнаты открылась и вбежала взволнованная Эмилия Аркадьевна. Похоже, во время всего разговора она стояла под самой дверью и подслушивала.
— Антоша, мальчик мой! Тебе стало хуже? — с ходу закудахтала она. — Мне кажется, для первого раза хватит. Наташенька, знаешь, он у нас еще очень слаб… — Она метнула на Кристину выразительный взгляд, означающий: «Ну, мы-то с вами все понимаем».
— Мам, ну перестань, а? — проговорил Антон, привставая на локтях. — Я прекрасно себя чувствую. И мы с Наташей сами разберемся, когда нам встречаться, а когда разбегаться… — Руки его неожиданно подогнулись, и голова резко откинулась на подушку.
— Нет уж, дорогой мой, — строго сказала Эмилия Аркадьевна. — Пока ты до конца не поправишься, во всем разбираться будет только Петр Петрович. Ему я доверяю как самому Господу Богу. А насчет Наташи ты не волнуйся. Я и так никуда ее не отпущу. С ее бабушкой я уже договорилась. Пока ты болен, она может пожить у нас…
— Ты серьезно, мам? — спросил Антон, и Кристина увидела, как глаза его загорелись подлинным счастьем. Он снова попытался подняться, как вдруг из правой ноздри его выбежала тоненькая струйка крови.
— Ляг! — тут же вскричала Эмилия Аркадьевна. — Немедленно ляг!
— Да ничего страшного, это просто от духоты, — стал оправдываться Антон, прижав к носу платок. — Правда, мам, я чувствую себя уже гораздо лучше…
«Господи, до чего же он любит эту свою Наташу!..» — вновь с тоской подумала Кристина, а вслух сказала:
— Ну ладно, тогда я пойду? Когда доктор разрешит, я приду опять. Хорошо?
Антон кивнул и глазами сделал ей знак, чтобы приходила тайком
Когда дверь за ней и Эмилией Аркадьевной закрылась, Кристина издала облегченный вздох. У нее уже съехала «крыша» от этой двойной игры. Перед Антоном она разыгрывала, что она его тайная сообщница, а перед его матерью — что она свято чтит их сговор.
— Ну как? — свистящим шепотом спросила ее хозяйка дома, когда они дошли до лестницы и стали спускаться вниз.
— Сейчас расскажу, — буркнула себе под нос Кристина.
В гостиной снова собрался целый консилиум: Бося, Петр Петрович, парикмахерша и даже пожилая домработница тетя Люда. Всем было любопытно узнать, как прошло первое свидание и не заподозрил ли больной что-нибудь неладное.
— Садитесь и спокойно, по порядочку все расскажите, — пропел доктор, усаживая Кристину в кресло и сам располагаясь напротив. — Как вы его находите? Как настроение, как общее состояние?
Кристине вдруг захотелось поломать эту надоевшую ей ситуацию или просто овладеть ею. Она порывисто встала с кресла и принялась прохаживаться по комнате. Все с недоумением следили за ней, поворачивая головы то в одну, то в другую сторону.
— Это подло, понимаете, подло! — тихо, но отчетливо произнесла Кристина в установившейся тишине. — Он верит всему и радуется как ребенок! Он даже ни на секунду не усомнился в том, что я — Наташа! Это ужасно, это подло… — Кристина с силой хлопнула себя ладонями по бедрам.
— Но мы же как раз об этом и мечтали! — воскликнул доктор. — Что же в этом подлого, если человек радуется? И вообще, мне непонятен ваш настрой — ведь, кажется, наш план удался? Во всяком случае, пока?
— Да! Удался! — неожиданно для себя огрызнулась Кристина. — Но я не могу, не могу! Понимаете? Мне противно обманывать его — вы бы видели его глаза!
Во время их перепалки Эмилия Аркадьевна стояла, в ужасе прижав ладони ко рту, Борис Юрьевич нервно курил у окна, а парикмахерша переглядывалась с домработницей, и обе сокрушенно качали головами… Однако Кристина не обращала на них никакого внимания. Она вела разговор только с доктором, который временно сделался в этом доме хозяином.
— Но возьмите себя в руки, девушка, вы же будущая актриса. Вы должны ценить такую возможность. Вам платят именно за ваше умение перевоплощаться — и больше ни за что. Считайте, что каждый день вы выходите на сцену и играете один и тот же спектакль… ну, с небольшими вариациями…
Доктор еще много говорил, приводя множество доказательств своей правоты, но потом к Кристине молча подошла белая как полотно Эмилия Аркадьевна и перевесила все его аргументы одной-единственной фразой.
— Пожалуйста, спасите мне сына, — сказала она.