Вспышка. Книга первая
Шрифт:
Сидя на мягком кожаном сиденье, Тамара улыбалась и, не обращая внимания на шофера, напевала мелодию из «Вертихвостки». Она никак не могла успокоиться. Предстоящая работа над «Анной Карениной» страшно взволновала ее. Теперь я знаю, что значит быть на вершине блаженства», – думала она.
Даже сейчас, когда от студии ее отделяли несколько миль, она каким-то образом чувствовала, как проект набирает все большую силу. А через полгода, когда картина будет закончена и ее игра останется на пленке для потомков, а катушки с пленкой разошлют по принадлежащим «ИА» кинотеатрам,
Какая же она счастливица, что ей довелось присутствовать при рождении этого замысла.
И какая жалость, что прежде ей придется закончить «Марию Антуанетту».
«Анна Каренина» – это не просто роль. От одной только мысли о ней у нее внутри все начинало дрожать. Казалось, она сможет вернуться обратно в свое детство, но только не ребенком, а взрослой женщиной.
– Хотите что-нибудь выпить? – предложил Скольник, когда все ушли.
– Я – да, – немедленно отозвался Брюс Слезин. Скольник вопросительно взглянул на Зиолко.
– Почему нет? – ответил Луис, устало жмуря глаза. – Сегодня был чертовски длинный день.
Это была правда. Они с Тамарой проснулись в половине пятого утра, и к шести часам уже были на съемочной площадке, где отработали тринадцать с половиной часов, прервавшись всего лишь раз на сорок пять минут на ленч в буфете, а после этого еще и отсидели на этом совещании. Уже давно минуло девять, а в будние дни они с Тамарой обычно ложились спать уже в восемь тридцать. Но в любом случае выбора у него не было – не зря же Скольник попросил их остаться.
– Давайте пройдем в мой кабинет, – предложил Скольник, направляясь из конференц-зала в соседний с ним офис. Войдя в кабинет, он сразу же подошел к бару. Прежде чем уйти, секретарша позаботилась о том, чтобы серебряное ведерко было наполнено льдом и граненые хрустальные бокалы стояли наготове. Взяв щипцы, он положил в каждый стакан по два кубика льда и, щедро плеснув в них из графина виски «Чивас Ригал», протянул им. – Давайте присядем.
Скольник опустился в кресло у камина, поставил свой стакан на решетку и приступил к своему обычному ритуалу – стал набивать трубку английской табачной смесью. Зиолко и Слезин расположились напротив него.
Раскурив трубку, Скольник перешел прямо к делу.
– С каждым годом награды Академии приобретают все большее значение. Достаточно взглянуть на победителей тридцатого и тридцать первого годов, чтобы понять это. Лайонел Барримор за «Свободную душу», Мэри Дресслер за «Мин и Билл» и РКО за «Симаррон». – На его щеках заиграли желваки. – Как только эти фильмы были выдвинуты на «Оскара», у них началась новая жизнь. Зрители толпами повалили на них, чтобы посмотреть, что в них такого особенного. А когда они победили… можно не продолжать.
– К чему весь этот разговор о наградах? – с любопытством осведомился Слезин. – За шесть месяцев сборы от «Вертихвостки» побили все рекорды в истории кинобизнеса.
– Речь сейчас о другом, – загадочно произнес Скольник. – Я имею в виду, что награды Академии привлекли к себе внимание
– А это значит, что ты хочешь получить такую награду за «Анну Каренину», я правильно тебя понял? – спросил Луис. – Ты к этому клонишь?
Скольник задумчиво затянулся.
– Конечно. Лучше шанса удостоиться награды в следующем году, чем «Анна Каренина», у нас не будет, – кивнул он в знак согласия. – И я очень хочу ее получить. – Он помолчал, вынул трубку изо рта и, понизив голос, сказал: – Но я хочу получить не один приз. Мне нужен весь пакет. Приз лучшему актеру года. Приз лучшей актрисе года. И приз за лучший фильм года. Я хочу, чтобы «ИА» победила по всем трем номинациям.
Луис присвистнул.
– И только-то! Все три?! До сих пор это никому не удавалось. Даже двух наград пока никто не удостаивался. С чего ты взял, что мы сможем получить все три за одну картину?
– С тобой в качестве режиссера, Тамарой в главной женской роли и Майлзом в мужской у нас получится отличная команда. И не забудь, «Анна Каренина» – это один из лучших романов.
– Все равно, ты не совсем реально смотришь на вещи, – предупредил Луис.
– А с моей точки зрения, абсолютно реально, – проворчал Скольник. – Я считаю, что эти призы имеют политическое значение, которое с каждым годом будет усиливаться.
– Призы дают достойным, и тебе это прекрасно известно! – с жаром произнес Луис. – Победители этого года достойны наград. Так же как и прошлого. И позапрошлого тоже.
– Успокойся, – вмешался Слезин. – О.Т. не собирался дразнить нас. – И мягко добавил: – Думаю, он прав.
– Конечно, прав. – Говоря это, Скольник взмахнул трубкой. – С тех пор как Академией были вручены первые призы за двадцать седьмой – двадцать восьмой годы, студии ориентируются на них при создании картин, и кто может их за это винить? Награды любят все. Я уж точно люблю. – Скольник вздохнул. – Тут нужен настоящий класс.
– И ты считаешь, что с «Анной Карениной» у нас это получится?
– Я уверен, что получится. Я хочу, чтобы она стала лучшим фильмом, который когда-либо выпускала наша или любая другая студия. И, если мы этого добьемся, возможно, нам удастся получить все три награды. Появление фильма, достойного всех трех наград, – вопрос времени. Почему бы нам не стать первыми?
– Потому что у нас здесь свой тесный круг, и у каждого есть друзья в других студиях. Люди будут голосовать за фильмы своих знакомых. Таким образом, каждая студия получает свою награду. – Луис сделал большой глоток виски.
Скольник покачал головой.
– Я так не думаю, – медленно сказал он. – Но, даже если ты прав, мы можем убедить их проголосовать по-другому.
– Что?! – Луис поперхнулся. – Надеюсь, ты не собираешься подделывать бюллетени или прибегать к шантажу?
– Ну конечно, нет! – раздраженно ответил Скольник. – За кого ты меня принимаешь? Я предлагаю очень простую вещь: направить голосование в нужное нам русло путем убеждения, а вовсе не подделывая бюллетени или угрожая кому-либо лично.
Слезин был крайне заинтересован.