Вставай! Страна огромная!

Мех Сергей Леонидович

— Кто? — он чуть ли не рычал в трубку.

— Да не волнуйтесь вы так, Лаврентий Павлович, — опять попытка успокоить. Ишь разволновался то как. Еще бы! Когда вопрос собственной шкуры касается. — У вас еще куча времени. Просто скажите — вам эти личности интересны?

— Да!

— Ну, какие методы вы будете применять для кардинального решения вопроса, я могу только догадываться. Да и не мое это дело. Это вам решать. Но вот скажите, как вы думаете, эти люди, способные на такое должны обладать определенными возможностями и влиянием, чтобы осуществит задуманное?

— Да!

— И, соответственно, сам факт моего существования, в этом контексте, будет нести для них угрозу? Можете не отвечать. И ежу понятно, что да. Так не проще ли, с их стороны, уже сейчас употребить свое влияние для ликвидации этой самой угрозы?

Причем кардинально! Нет человека — нет проблем!

— Согласен! — вынужденно констатировал он. — Вы сообщите мне имена?

Ишь как его зацепило.

— Разумеется! Но только при личной встрече. Извините, но я боюсь утечки. И у стен есть уши! Тем более что это не телефонный разговор!

— Хорошо! — он понял, что сейчас от меня больше ничего не добьется. — Жду вашего звонка завтра. В это же время!

— Хорошо! До завтра!

Спустя сутки, в кабинете грозного наркома НКВД, если бы кто то мог бы, без разрешения, заглянуть в него, то несказанно удивился бы, увидев довольно нетипичную картину. Берия всегда при посторонних старался держать себя в руках и не давать волю своим эмоциям. И в последнее время это ему удавалось все лучше и лучше. Он даже неосознанно пытался копировать манеру поведения Хозяина, конечно же не в то время когда находился с ним рядом, а чаще всего в кругу своих подчиненных. Частое общение со Сталиным давало о себе знать и даже накладывало определенный отпечаток на его манеру поведения. Тем более, что необходимость обуздывать свои порывы он осознал уже давным-давно, поэтому волей-неволей научился управлять своими чувствами и направлять их в нужное русло. Но все равно, переть наперекор своих природных инстинктов было тяжеловато. Поэтому, оставаясь наедине с самим собой, он иногда позволял себе расслабиться и хоть и не надолго, скинуть маску, отпустить на волю свои страсти, выгулять, так сказать Зверя.

Потому что очень трудно человеку наступать на горло собственной песне, или идти против требований собственного психотипа. А как известно, исследовавшие исторических личностей современные психологи, определили его как левый внутренний. В личности Берии были сконцентрированы и усугублены все плюсы и минусы этого психотипа. Наработанная с детства внимательность к проявлениям окружающих людей, умение предугадать угрозу и уйти от неё до её реализации, развитая интуиция, умение замечать микронюансы своих и чужих чувств, способность резко включаться и совершать неожиданные поступки, опережая тем самым своего противника, умение кардинально менять свой взгляд на происходящее, гибкость в поведении — всё это делало Берию таким живучим на фоне тотальных репрессий. Он легко опережал Сталина — своего медлительного правого внутреннего Хозяина — в скорости и гибкости прогноза и, благодаря этому, оставался живым.

Вообще, рядом с незрелым левым внутренним обязательно должен быть кто-то, кто жестко упорядочивает его жизнь, вводит правила и нормы и, тем самым, ограничивает его необузданную фантазию. Если же дисциплиной занят правый внутренний, то он склонен слегка «придушить» левого внутреннего, чтобы тот особо не трепыхался и не нарушал статичную картинку мира.

Берии неслыханно, просто сказочно повезло, что на его жизненном пути встретился именно Сталин, который по своему психотипу был правым внутренним. Сталин хоть и считал его вечным вторым, но именно благодаря ему он смог обуздать себя и направить свою энергию в позитивное русло. Берии всё же удалось пройти все ступени личностного роста и стать интегрированной личностью и уровень его личной силы намного возрос. Умение обуздывать своего Зверя дало ему возможность аккумулировать огромный запас личной силы, а природная гибкость и подвижность восприятия позволило преодолевать любые барьеры в постижении неведомого. Именно благодаря этому он смог одновременно курировать несколько сложных технических проектов, включая атомный и ракетный, и добиться в них существенных результатов.

Но все это было пока еще в долгосрочной перспективе, а пока, на этом этапе становления личности, нет-нет, да и проскакивали негативные нюансы психотипа. Особенно их внешнее проявления. Правда, стоит отметить, что уже только когда оставался один.

Вот как сейчас, он нервно вышагивал по кабинету, из одного угла в другой, внешне чем то напоминая рассерженного льва в клетке. Для полного сходства

не хватало только хвоста, которым он мог бы хлестать себя по бокам. И царственного рыка, вырвавшегося на свободу Зверя.

Время от времени он останавливался и в нетерпении поглядывал на телефон. Немного постояв и гипнотическим взглядом безуспешно попытавшись заставить зазвонить аппарат, не добившись результата продолжал нарезать круги вокруг стола. Впрочем это ему не мешало раз за разом, заново прокручивать в голове свою сегодняшнюю встречу с Хозяином.

Как он не торопился на эту встречу, но тем не менее ему, некоторое время пришлось подождать в приемной, пока Сталин разбирался с другими посетителями. Что же поделать если на текущий момент наиболее главными вопросами были военные аспекты, как самые злободневные. Поэтому попасть к Верховному Главнокомандующему, народный комиссар ВНУТРЕННИХ дел, смог только после того, как кабинет покинули нарком обороны маршал Тимошенко С. К, начальник Генерального штаба РККА генерал армии Жуков Г. К., и нарком иностранных дел Молотов В. М. Молодой стране Советов в жестокой схватке с агрессором срочно требовались союзники и внутренние резервы, которых, к сожалению было не так уж и много. Впрочем и стран, желающих протянуть руку помощи СССР тоже не наблюдалось. Даже с Великобританией, уже ведущей боевые действия против фашистской Германии, только в июле будет подписан, даже не договор, а всего лишь соглашение о совместных действиях. Именно на возможность подписания такого документа и нацеливал сегодня Сталин своего поверенного в делах и по совместительству главу НКИД Молотова. После того как тот доложил, что только Монголия и Тыва подтвердили свои союзнические обязательства и объявили войну Германии. Остальные страны, включая и США, замерли в ожидании.

Командование РККА в лице Тимошенко и Жукова тоже внесло свою лепту, вывалив на Верховного кучу своих проблем которые требовалось решать срочно.

— Вот видел Лаврентий, этих деятелей? — Встретил он Берию вопросом с порога, кивая при этом на закрывшуюся дверь. — Трех лет им не хватило чтобы подготовиться к войне, а сейчас они просят три месяца, чтобы провести внутреннюю мобилизацию и накопить резервы. Благодаря своевременной информации известного тебе лица нам удалось вовремя отвести войска от границы и создать мощный рубеж обороны на линии Сталина. Мы также знаем планы германского командования и направления их ударов. На угрожаемые участки стянуты дополнительные силы и судя по уверениям командования РККА линию обороны мы удержим! А вот сил для контрнаступления у нас нет! И взять их негде! Мобилизационные запасы армии и производственные мощности промышленности не позволяют решить эту проблему ранее чем за три месяца! Они забыли как доказывали мне необходимость создания мобскладов непосредственно у новой границы! Дескать возить ближе! Хотели войну выиграть на чужой территории! И где сейчас эти запасы? Где?! Хорошо хоть уничтожили, а не оставили врагу! Только вот что нам делать в этой ситуации? А? Может быть ты подскажешь?

— Могу и подсказать, — ухватившись за этот шанс одновременно прояснить ситуацию и перевести разговор на актуальную тему, который ему давал прямой вопрос Сталина. — Я, можно сказать, именно за этим сейчас и пришел!

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересованно протянул Верховный, — проходи-ка! Проходи, проходи! Присаживайся. — Он махнул рукой, с зажатой в ней потухшей трубкой, в сторону стола. — Садись и рассказывай, что сегодня интересного накопал?

— Да я так, просто хотел предложить рассмотреть вопрос о переброске нескольких дивизий дислоцированных в Сибири и на Дальнем Востоке.

— Так, так… — Сталин задумался, видимо мысленно уже рассматривая этот вопрос, который первоначально не вызвал у него отторжения, но зато порождал множество других вопросов. — И на основании чего ты пришел к такому мнению? Обоснуй!

— Ну-у, здесь все очень просто и очевидно. — Берия заторопился пытаясь поскорее донести свои мысли до первого лица государства, — вновь формируемые по мобилизационном плану части, как впрочем верно отмечают и сами военные, по определению имеют более низкую слаженность. Поэтому сильно рассчитывать на их боеготовность не приходится. А дальневосточные дивизии все кадровые. Хорошо вооруженные и оснащенные. И, самое главное, имеют реальный боевой опыт. Полученный ими в ходе приграничных конфликтов с Японией на озере Хасан и, особенно, на Халхин-Голе.