Встреча с пришельцем (сборник)
Шрифт:
Взять, например, нашего Валентина Петровича Негнутого. Такое складывается впечатление, что в его лексиконе вообще отсутствует слово «нет». Из-за своей мягкотелости и уступчивости он стал в нашем отделе просто мальчиком на побегушках. За вас подежурить? Пожалуйста! Кому-то что-то отнести? С радостью! За кого-то что-то дотянуть, дописать, доделать? С дорогой душой! Дошло даже до того, что коллеги его за колбасой и сигаретами в универсам гоняют.
А все потому, что скромный он очень. Отказать не может. Глянешь на него — и грустно
Стоит он передо мной, сутулится. Губы кривятся в искусственной улыбке.
— Вы бы на себя в зеркало посмотрели, — говорю.
— Хорошо, посмотрю, — обещает он. И лезет за носовым платком, чтобы вытереть пот со лба.
— А ну, — говорю, — сбегайте мне за сигаретами! Причем так, чтоб одна нога тут, а другая там?
Очевидно, в прошлом из Негнутого мог бы выйти неплохой спринтер. Не успел я в газете заголовки просмотреть, как он уже вернулся.
— А спички? — спрашиваю.
— Извините, — испуганно отвечает он и мчится за спичками.
Когда Негнутый вернулся с тремя коробками спичек, я предложил ему сесть.
Он опустился на краешек стула так осторожно, словно боялся, что стул под ним вот-вот развалится.
— Скажите, — спрашиваю после минутной паузы, — чего вы боитесь? Со своими служебными обязанностями вы справляетесь хорошо. Никаких претензий к вам нет. В чем же дело?
— Я всем доволен, — говорит Негнутый. — Меня все устраивает…
— Зато меня не устраивает, — повышаю я голос. — Не устраивает ваша ужасная привычка всем прислуживать. Ведь вы способный, старательный работник, уважения заслуживаете. А ведете себя так, словно вас держат на работе лишь за то, что умеете быстро в гастроном бегать. Ну что вас заставляет безропотно выполнять чьи-то нахальные просьбы?
— Иначе не могу…
— Что значит — не могу? Надо смочь!
— Ну… если… надо… — говорит он, заикаясь.
— Вот я буду сейчас посылать вас за кефиром, а вы ответьте мне с достоинством: «Я вам не лакей! Сами сходите, если вам нужно!»
Негнутый побледнел:
— Боюсь, ничего не выйдет.
— Выйдет! Ну-ка, давайте попробуем.
Он кивнул и съежился так, будто его собирались бить.
— А ну! — крикнул я. — Смотайте в молочный и принесите мне кефиру! Одна нога тут, а другая там!
Он немного помолчал и наконец дрожащим голосом выдавил из себя:
— Я не лакей… Сами сходите, если…
— Не так, не так, товарищ Негнутый! Больше эмоций! Б ваших словах должно звучать возмущение. Ногой топните, кулаки сожмите!.. Неужели вы действительно такая размазня, как про вас говорит?
Негнутый зажмурил глаза» будто стоял на краю бездны. И вдруг как закричит:
— Я вам не лакей! Не привык холуйствовать! Думаете, если вы начальник, так вам все позволено? Над подчиненными издеваться вздумали?!
— Великолепно! —
— Слишком? — ехидно переспрашивает Негнутый. — Да вы таких, как я, и в грош не ставите! Вам подхалимы нужны, чтобы угождали! А сами комедию разыгрываете, корчите из себя справедливого!
— Ладно, ладно, Валентин Петрович, — примирительно стучу карандашом по столу. — Мне уже в контору ехать нужно на пятиминутку.
— Никуда вы не поедете, пока не выслушаете меня! — угрожающе кричит он, сжав кулаки и топнув ногой.
— Перестаньте хулиганить а то людей позову, — решил я его напугать.
— Зовите! Я и при них не постесняюсь сказать, что вы бюрократ и зажимщик критики.
— Немедленно убирайтесь из моего кабинета!
— И не подумаю. И вы не выйдете отсюда, пока не выслушаете меня… Я вам все скажу! И о том, что мне премию незаслуженно срезаете, и о том, что злоупотребляете моей добротой больше всех в учреждении…
Угрожающий блеск в его глазах заставил меня в панике броситься к двери. Он несся за мной по коридору и выкрикивал угрозы:
— Во все инстанции писать буду! По судам затаскаю! Вы у меня еще поплачете!..
Спрятавшись в бухгалтерии, я запер дверь на ключ и, трясясь от страха, слушал его убийственные высказывания в мой адрес…
На следующее утро, еще издали увидев в коридоре Негнутого, я почувствовал мелкую дрожь в коленях и инстинктивное желание бежать. С трудом переборов страх, я приблизился к нему и робким, заискивающим голоском произнес:
— Доброго здоровья, Валентин Петрович…
Фурор
Мне позвонили из клуба «Строитель» и предупредили, что в ближайшую пятницу я выступаю с лекцией на производственную тему.
— Ничего особенного от вас не требуется, — сказали мне. — Просто расскажете о вашем предприятии, его истории, выпускаемой продукции. Ответите на вопросы, если они будут.
Можете себе представить, как тщательно я готовился к этому выступлению. Перевернул горы материалов, перевел уйму бумаги, пока не отшлифовал каждую фразу, каждое слово. Встретиться с потребителем, лишний раз сделать рекламу нашей продукции — что может быть ответственнее и вместе с тем почетнее для производственника!
Еще раз перечитав написанное, я остался доволен собою. Звучит! Если к тому же сумею перебороть волнение, найти нужную интонацию — все пойдет как по маслу. Недаром некоторые ораторы утверждают: главное — это не что сказать, а как преподнести. А когда еще и сами цифры красноречивы, а факты убедительны — успех гарантирован.
В пятницу, перед окончанием рабочего дня, я поправил галстук, прическу и вышел из кабинета. Дорогой повторял про себя текст и убедился, что знаю его наизусть.
В клуб прибыл за несколько минут до начала. Меня радостно встретили и тут же провели на сцену.