Шрифт:
1
Три пополудни. Все уже сдали и ушли, одна я осталась! А все этот проклятый вопрос.
И что мне так не везет? Вроде и мозги на месте, а самое главное вспомнить не могу!
А может мама права и не стоит гнаться за красным дипломом? Оно того стоит? Ну что я получу, если он будет у меня? Двери в новый мир, куда, возможно, без него не пустят? Более уважительное отношение? А оно мне надо?
Да и не помогают мне мои пятерки с нынешней работой.
Три ноль пять. Еще два часа и я опоздаю, а значит, потеряю работу.
– Ладно, Илона, у тебя есть еще сорок минут. Потом сдаешь и уходишь.
– говорит профессор. Он тоже старается
– Хорошо, Петр Иванович.
– улыбнулась и снова уставилась в билет.
Ну не помню и все! Главное все написала, а как выглядит та проклятая таблица не помню. Проклятые взаимосвязи! А Петр на этом прямо зациклен! Без этого хорошо если четверку поставит. А у меня за три года кроме пятерок ничего нет!
Плакать хочется!
Петр Иванович ушел минут пять назад. Дает списать? Только он не учел, что я из честных и шпор не делаю. Вот такая вымирающая порода мамонта. А лучше б делала! Проблем бы сейчас не было!
Снова скрип двери. И входит парень со стремянкой и сумкой на плече. А красивый! Таким глазам любая девушка позавидует. Глубокие, голубые и манящие. Так и хочется в них утонуть. А о губах я вообще молчу. Их бы целовать и целовать. А фигура... Накачанный, высокий, ни грамма лишнего веса, мечта, а не мужчина!
Эй, да что с тобой? Тебе о билете думать надо, а не о парнях. Да и опасны они, красавцы, ты это уже усвоила! Вспомни того кто после трех лет отношений променял тебя на блондинку!
Проходит в кабинет, включает свет, выключает. Идет к первым партам и начинает их двигать.
– Слушай, тут вообще-то экзамен проходит?
– говорю раздраженно.
– И что? Я тебе мешаю?
– черная бровь поднимается вверх, а эти очи смотрят на меня. Все, кажется, я утонула в них.
– Да, ты шумишь и не даешь сосредоточиться!
– раздражаюсь на себя, а срываюсь на нем.
– Ну, извини! У меня план и к четырем надо поменять пять ламп в этом кабинете. Так что, ничего личного.
И продолжает двигать столы. Потом шумно ставит стремянку и залазит на нее.
Не могу отвезти взгляда. Как же он красив! Вот интересно, почему козлам достается такая красивая внешность? Это что, компенсация внутреннему уродству? И почему мы такие дуры, что, даже зная какие они, все равно попадаемся на очарование этой оболочки?
С трудом отвожу взгляд и смотрю на лист.
Ладно, давай подумаем логически. Есть несколько звеньев управления. От простого подчиненного до директора предприятия. Как между ними распределяются связи согласно мнению этой проклятой школы! Вот так... и так...!
– Ты не права.
– раздается сверху.
– Что?
– смотрю на парня.
– Ты неправильно написала. Связи не с теми!
– А ты знаешь как правильно?
– начинаю злиться я. Откуда электрику вообще менеджмент знать!
– Знаю!
– Так покажи.
– предлагаю, подвигая в его сторону пустой лист.
"Сейчас проверим как он знает!" - с злорадством думаю я.
– Нет, пока не получу плату.
Я так и знала! У красавцев всегда так. Я что-то сделаю, только если ты переспишь со мной! И помогать просто так ни один из них не станет. Вот сколько знаю все как один такие! А жаль!
– И чего ты хочешь?
– поинтересовалась, хотя
– Поцелуй.
– Что?
– ошарашено, уставилась на парня. И чего так мало? Или он играет в свою одному ему известную игру?
– Один поцелуй и пятерка твоя.
Нет! Вот наглец! Хоть бы сконфузился! Снова опускаю глаза на лист бумаги.
– Как хочешь.
– понимает меня без слов парень.
Проходит минут десять. Я окончательно теряю надежду. В голове уже только одна мысль. А может поцелуй за пятерку не так уж и страшно?
– А где гарантия, что твои знания верны?
– сама не верю что спросила. Но возможно ради пятерки и стоит рискнуть.
– Задай любой вопрос, я отвечу.
– пожимает плечами, снова двигая столы. За это время он успел закрутить уже четыре лампочки. И чего я за ним слежу, спрашивается?
– Любой принцип Генри Форда.
– задаю вопрос не связанный с моим билетом, но знаемый мной наизусть.
– Бог любит троицу.
– усмехнулся он, а потом заговорил - "Предприятие, которое скверно платит, всегда неустойчиво", "Понижение заработной платы самый легкий и в то же время самый отвратительный способ справиться с трудным положением. В действительности это значит свалить неспособность администрации на рабочих", На железной дороге Форда рабочие оплачиваются за 8-часовой рабочий день, но с них требуют, чтобы они отрабатывали все время полностью. Если машинист и поездная бригада исполняет свою службу в 4 часа, то остальное время они работают там, где это в данный момент необходимо. Если кто-нибудь проработал дольше 8 часов, то он не получает сверхурочных, а попросту вычитается переработанное время из следующего рабочего дня или копится излишнее время, покуда не наберется целый свободный день, который ему полностью оплачивается" Достаточно?
Я кивнула, удивленная, что он все это знает. Потом взглянула на свой вопрос и наконец, сказала:
– Ладно, поцелуй так поцелуй, но ничего большего!
– Конечно! Только если сама попросишь.
Кивнула и сделала шаг к нему, тут же оказываясь в крепких мужских объятиях.
2
Мужские губы накрыли мои, и я с ужасом поняла, что мне нравится, как он целуется, и ощутила зарождающееся желание. Чем больше он меня целовал, тем тяжелее становилось контролировать себя. Я вся горела, а руки давно зарылись в его волосах, стремясь прижать его ближе. Мы играли с огнем, оба понимая это, но уже не могли остановиться. Шаг назад и я упираюсь в стол. Неуловимое движение партнера и уже сижу на нем. И все это не прекращая поцелуй. Наши руки начинают скользить под одежду друг друга. Его губы по моей шее и я схожу с ума от удовольствия. А затем он вдруг отстраняется.
– Остановимся?
– не сразу понимаю, о чем он. А осознав, краснею и отталкиваю его.
– Как скажешь. Давай выполню свою часть уговора.
Не проходит и трех минут как перед моими глазами нарисована картинка из учебника.
– Спасибо!
– не сдерживаю вздоха облегчения. И в то же время, чувствую, что все еще хочу его и разочарована, что он так легко сдался.
– Всегда пожалуйста.
– улыбнулся мне и вернулся к своей работе. Он что, действительно такой равнодушный или только притворяется? Наши взгляды сталкиваются, и меня бросает в жар. Ни о каком равнодушии и речи быть не может. В его глазах горит такой огонь желания, что я просто дышать не могу. С трудом отвожу свои очи.