Встреча
Шрифт:
– Но как, Федор?
– Найдем как, – Федор крепко задумался, но через минуту, словно вспомнил что, обратился к молодому человеку, – вы же кушать хотели, Артур Львович, по дороге сюда говорили о хорошем ресторане.
– Ну, да! Только этот гад весь аппетит отбил.
– Аппетит, может, отбил, а голод остался. Едемте. Я вас отвезу в отличный ресторан. Филе телятины с беконом, грибочки маринованные с картошечкой, не пожалеете. А главное Артур Львович, вдали от центра, за городом, на берегу залива. Народу сейчас никого. В покое посидим. Старика помянем. Едемте, я вас приглашаю.
Они выехали на черной «Волге» Федора на Невский, через Троицкий мост на Каменноостровский
– Любите Пугачеву, Федор Иванович?
– Как её можно не любить!
– Хорошая певица.
– И не певица она вовсе, она актриса! Каждое её выступление это театр. Драма или комедия. Я с ней прослезиться могу, хотя не склонен к сантиментам. И Мая её любила, и Ольга Сергеевна моя.
– Значит правда сильная актриса, если до слез трогает, Федор Иванович.
Водитель покосился на Артура и по–доброму улыбнулся.
– Чего это вы, Артур Львович, меня на Вы вдруг величать стали?
– Да неловко как–то стало, вы меня на вы, а я на ты, как барчук какой к слуге.
– А вы и есть барчук! Я вас с пеленок баловал… И Мая моя вас любила… играла с вами как со своим ребенком. И я преданный слуга ваш, как и был преданным слугой папеньке вашему. И не за деньги вовсе, нет. А за душу его, за доверие ко мне, за спасение жизни дочери моей, покуда спасать можно было, за лекарства самые дорогие и современные, что он ей из-за границы выписывал! Понимаете ли, Артур Львович? Это не та рабская покорность или холуйская услужливость, что повсюду у нас сейчас, да и завсегда было, перед власть имущими, когда в лицо сюсюкают и льстят, а за глаза ненавидят и предают. Лев Давидович и моя семья…. это одна жизнь. А потому и его семья это моя жизнь. Это вера моя! Так что уж зовите меня, Артур Львович, как и прежде, в детстве дядя Федя или Федор, как вам приятнее, а я вас буду как мне приятнее.
Артур поразился красноречию старика, обычно очень сдержанному и малословному, но промолчал. Они ещё проехали четверть часа по дороге обрамленной высокими соснами в снегу и обнаженными сиротливыми березками, как Федор свернул с шоссе на поляну перед деревянным домиком. За ним холодно и лениво плескалась серая вода Финского залива. Перед домом было место, вероятно, в летнее время для столов на улице, но теперь здесь лежал снег.
– Федор, я всё тебя спросить хотел, ты последнюю сиделку отца знал?
– Знал. Немного. Вот сядем за столик, закажем, я тебе и расскажу.
Они зашли внутрь. В полутемном зале ресторана, как и предсказывал Федор, было пусто и довольно прохладно. Деревенский стиль создавал уют и покой. Из угла лениво поднялся официант.
– Желаете пообедать?
– Нам бы столик, где потеплее.
– Счас всюду будет тепло. Включим отопление. Вон тама, в углу, будет нормально.
Официант ушел и тут же зажегся свет и заработали батареи отопления. Они устроились в углу. Вдруг Федор поднялся.
– Извините, Артур Львович, мне в туалет надо, последнее время часто нужда есть, простата… А вам не надо после дороги–то?
– И мне надо.
Они прошли в туалет. Когда вернулись на столе стоял штоф водки, соления, горячий хлеб с маслом.
– Режьте, Артур Львович, хлеб у них свой, домашний. Вон, ещё горячий.
Появился официант.
– Что прикажете заказать?
– Телятина в беконе есть?
– Как всегда.
– Маслят маринованных, картошки вашей, малосольных огурчиков, и потом блины с брусникой.
– Мигом всё будет готово, – кивнул официант, быстро сообразив, что мужички любят поесть и место это знают, и, значит, при деньгах, потому
В тот момент, что официант отбыл выполнять заказ, совершенно для них неожиданно, к их столику подсел следователь Мартынов.
– Не ждали? – с кривой улыбочкой спросил он, усаживаясь поудобней.
– Мы вас не приглашали! – после первого неприятного удивления ответил Артур.
– Я сам пригласился. Не бойтесь, я за себя заплачу. Так вот она, какая ваша девушка, Артур Львович! – не без злой иронии произнес Мартынов, указывая кивком головы на Федора.
– Федор Иванович, давайте пересядем, полно свободных мест, – поднялся, было, Артур, сдерживая себя от вспышки гнева.
– Нет, Артур Львович, вы лучше тут посидите, а я съезжу кое-куда.
– Куда же, Федор Иванович? Вы же, кажется, намедни, уверяли меня, что не знакомы с семьей Фридланд!
– Сейчас познакомился, – процедил Федор сквозь зубы, тяжело встал и жестокое, как уже однажды видел Артур, выражение застыло у него на лице.
Он направился к двери ресторана и потом к машине. Эта его выходка застала следователя врасплох. Он не ожидал, вероятно, разделения объекта своего наблюдения на два и теперь не знал, как лучше поступить, с кем остаться. Он, конечно же, хотел бы поговорить с ними обоими одновременно, жестко глядя им в глаза, заставляя признаваться в их тайне. Но сейчас, когда один объект уходил, он просто растерялся. Наконец, сообразив, что Артур никуда не денется без машины, Мартынов вскочил и побежал за Федором. Тот быстрым шагом приближался к своей Волге.
– Господин Коконин! Федор Иванович! Подождите! – крикнул ему вдогонку следователь.
Федор быстро сел за руль и завел двигатель. Поняв, что ему не поспеть за ним, Мартынов бросился к своим милицейским «Жигулям». «Волга» стартовала первой. Она вырвалась на главное шоссе. Жигули выскочили следом. И тут произошло нечто, казалось, совершенно непредвиденное. С полпути черная Волга Федора развернулась и, наращивая обороты, понеслась прямо на Жигули Мартынова. Следователь резко повернул руль вправо, машина юркнула в кювет и перевернулась на бок. Волга пронеслась мимо. Следователь попытался открыть дверь, но её заклинило. Разбив лобовое стекло ногами, он выбрался из машины, и, выхватив боевое оружие, поднялся на асфальт шоссе. В ту же секунду раздался рев двигателей и из-за поворота показалась черная Волга. Она неслась на полицейского, с ясным желанием уничтожить его! Раздалось три хлопка, и белый дымок развеяло ветром. Следователь спрыгнул с дороги в кювет, Волга неожиданно пошла зигзагом, Мартынов выстрелил ещё раз уже по колесам. Автомобиль Федора съехал с дороги и врезался в дерево. Следователь вызвал по рации подкрепление. Редкие автомобили чуть притормаживали и проезжали мимо. Мартынов осторожно приблизился к Волге. Обошел её сзади. Навалившись всем телом на руль, застыл в машине Федор. Из пулевой раны в голове медленно сочилась густая кровь. Следователь подошел совсем близко и ткнул в плечо бывшего водителя дулом своего пистолета. Ответа не последовало. Он обыскал тело, забрал документы и направился к ресторану.
«Ай, да господин Коконин! Убить меня порешил! Вот вам и юридическое основание для
уголовного дела, господин Филин Иванович!»
Он вошел в ресторан. Артура на месте не было.
– Где?! Куда ушел гость?! Вот тут сидел! – заорал в ярости следователь на официанта.
– Он вышел, вышел сразу за вами. Как вы, так и он.
– Тьфу, черт! – вытер Мартынов пот со лба, а затем, повернувшись к столу, взял ломоть теплого хлеба, положил на него огурец и отправил себе в рот.
24