Встречный бой
Шрифт:
– Мужики, уходите без меня, я прикрою! – громко крикнул я. – Это приказ! Немедленно уходите!!!
Потянув клевцы за рукояти, я принял боевую стойку. Но, к сожалению, никакая темная мощь в меня не перетекла, никаких сверхсил мне не прибавилось. Чудо не произошло! Значит, придется по старинке махаться врукопашную.
Мысленно я представил уровень своего внутреннего аккумулятора, соизмеряя его объем. Остались сущие крохи. Ладно, все равно и так и так умирать. Распределив остатки внутренней энергии поровну, я закачал ее в кисти обеих рук, удерживающих клевцы. Теперь каждый удар будет чуточку сильнее и враги
– А-а-а-а-а! – заорал я во все горло и кинулся навстречу наступающим вражеским шеренгам. – Ур-р-ра-а-а! Полундра!!!
Голлумы что-то затрещали на своем каркающем языке и кинулись на меня. Карканье и стрекот оглушали и давили, но мне было плевать, я шел убивать. Сшибка! Я врезался в передовые вражеские ряды, как шар в кегли! Страйк – сбил сразу десяток ушлепков! Я месил руками направо и налево, щедро раздавая удары клевцами во все стороны. Кости голлумов трещали и сыпались под ударами моих металлических топориков.
Того эффекта, что я наблюдал раньше, когда после каждого удара в меня перетекала жизненная сила поверженного врага, уже не было. Это, конечно, плохо, я так надеялся на появление дополнительных сил. Без суперсилы, пусть даже и темной, мне с этой оравой каркающих уродов никак не справиться. Но, с другой стороны, и прикосновение вражеских чеканов к моему телу не вызывало потери моей жизненной энергии. Я уравнялся с врагом в силе. Теперь все было по-честному: мышечная сила против мышечной силы, металл оружия против металла оружия.
Отрешенность и безразличие к смерти охватили мой разум. Где-то там, на задворках разума, я понимал, что еще пара минут – и, как только до меня доберется основной вражеский отряд, драка закончится моим поражением. Пусть я в разы сильнее любого из голлумов, но их больше сотни, а это значит, что без помощи магии они меня победят – задавят числом.
Передовой вражеский отряд числом в несколько дюжин оборванцев я перемолол за пару минут, убив всех. После короткой, но яростной сшибки остались лишь лежащие на земле тела поверженных врагов.
– А-а-а! Ура-а-а!
Вновь издав боевой возглас, я ринулся на врага. Передовые вражеские ряды расступились в стороны, и на меня выскочил жабобык, на спине которого сидел голлум, вооруженный длинным копьем. Не сбавляя темпа бега, я подскочил к уродливому монстру, пропустил выпад копья, увернувшись от него, выронил клевцы на землю, потом тут же схватился за древко и рванул копье на себя. Ездовой голлум вылетел из седла.
Крепко держа копье, я отскочил на пару метров назад, перехватил древко так, чтобы наконечник смотрел на врага, и тут же, коротко разбежавшись, вонзил копье прямиком в раскрытую пасть жабобыка. Монстр издал противный плаксивый визг, попытался отскочить подальше, но я не отпускал копье, продолжая давить на древко, вгоняя его все глубже и глубже. Мгновение – и жабобык, харкнув лужей темной крови, издох, завалившись на бок.
Я поднял с земли оброненные клевцы, сжал пальцами их теплые рукояти. Глянул на застывшие шеренги голлумов и медленно, устало произнес:
– Что, зассали? Сдавайтесь!
Вражеский отряд численностью в
Меня отделяла от врага пара десятков метров. Кровь из ран на голове кровавой маской залила лицо, мешая смотреть по сторонам. Боль сковывала все тело, но адреналин еще бурлил в крови, придавая сил. Горячка драки еще не схлынула, а значит, есть еще силы держать оружие в руках и драться.
– Слышь, уроды, вы или нападайте, или сдавайтесь! – громко крикнул я. – А то мне уже надоело так стоять! Еще минута – и если вы не сдадитесь, то вам всем хандец!
Голлумы затрещали, закаркали и начали опасливо пятиться назад. Передние шеренги повернули, начали напирать на задние ряды. Образовалась свалка. Левый и правый фланги под громкое карканье командиров дружно пятились назад, а вот центральный отряд, стоящий напротив меня, вел себя как-то странно: они боязливо зыркали мне за спину и явно нервничали.
Что происходит?! Неужели они меня испугались? Или это такая уловка: я оглянусь посмотреть себе за спину, а в этот момент в меня прилетит что-то острое и смертоносное? Хрена лысого угадали, тощие, я не поведусь на такой дешевый трюк!
Под каркающие крики командиров передовые ряды голлумов расступились, и на меня выползли сразу три жабобыка, на спинах которых сидели копьеносцы. Огромные монстры, утробно рыча, медленно двинулись на меня, копья голлумов смотрели прямо мне в лицо. Видимо, почувствовав свое превосходство и преодолев страх, рядовые вражеские воины тоже двинулись вслед за жабобыками.
Я несколько раз крутанул клевец в левой руке, приноравливаясь, как бы половчее одолеть сразу трех бойцов на жабобыках. Может, ударить в крайнего? Нет, не получится: жабобыков с флангов прикрывает пехота. Сука! Похоже, мне сейчас поставят мат и «задвухсотят»!
Я принялся медленно пятиться назад, спешно прокачивая варианты развития события, выискивая хоть малейший шанс на спасение. Но ничего не получалось. Шансов не было.
Неожиданно над головой промелькнула тень, и что-то большое пронеслось надо мной. От неожиданности я присел, а потом и вовсе плюхнулся на задницу. Между мной и тройкой вражеских жабобыков стоял большой волк серебристого окраса.
Волк! Мой волчок! Вовчик, как называл его мой сын. Откуда?! Пришел на выручку!
Огромный, размером с алабая серебристый волк угрожающе скалился и рычал на врага, прикрывая меня своим телом. Оглянувшись, я чуть было не прослезился от нахлынувших на меня теплых чувств. С вершины холма ко мне бежали вооруженные люди, а впереди всех, с автоматом наперевес, мчалась моя жена, моя Вера, самая лучшая и замечательная женщина во всем мире. За мной пришли! Сиротинские своих не бросают!
– Ну все, пацаны, хандец вам! А ведь я предлагал вам сдаться! – угрожающе произнес я, замахиваясь чеканом.