Встретимся у Амура, или Поцелуй судьбы
Шрифт:
Они провозились пару часов с алгеброй, потом решали задачи по физике, потом занялись химией. В общем, убили на уроки полдня. Наконец Наташка взмолилась: – Все! Стреляйте меня, больше не могу. Ничего не соображаю – смотрю в книгу, вижу фигу. Настя, пойдем на воздух, подышим. Я тебе такое расскажу: ты упадешь.
– Там же дождь и, похоже, на весь день. Вон на небе ни просвета.
– Ну и что? Осень – он каждый день будет лить. Так что теперь, сидеть в четырех стенах? Возьмем зонты.
Они неспешно брели по пустой аллее под шелестящим дождем. Наташка загадочно молчала. Наконец Настя не вытерпела:
– Ну, давай, выкладывай.
– Ты только не ругайся. В общем, я ему рассказала про ваш разговор с твоей матерью, – ну, что у них бывает, когда целуются. Спросила, правда ли это. У меня просто язык чесался спросить, я и не удержалась. Слушай, он так хохотал – я думала, штаны намочит. Просто катался по дивану. Ржал минут десять без остановки. И все спрашивал, неужели Галина Артуровна могла тебе такое сказать. А потом признался, что у них так бывает, мол, это нормальная мужская реакция, – но далеко не всегда. И все повторял «бедная Настя, бедная девочка, вот почему она от нас шарахается». А в конце сказал, что все это чепуха, и посоветовал выбросить из головы.
– Наташа, как ты могла! Как у тебя язык повернулся? Ну ладно, спросила бы, если очень хотелось, – но меня зачем приплела? А теперь он Вадиму расскажет, они же друзья. Как им теперь в глаза смотреть?
– Да пусть думает, что хочет. Тебе не все равно? Раз он с этой Анькой. Неужели не можешь выбросить его из головы?
– Уже выбросила. Но чтоб я с тобой еще чем-нибудь поделилась! Неужели не понимаешь, что выставила меня перед ними полной идиоткой? Не думала, что у тебя язык, как у Соколовой: все готова выболтать, даже чужие секреты.
И резко отвернувшись от подруги, Настя зашагала прочь. Но Наташка быстро ее догнала и принялась подлизываться:
– Насть, ну прости меня! Ну, конечно, я дура. Но честное слово, я не думала, что ты так расстроишься. Ну, хочешь, на колени перед тобой встану? – И она сделала вид, что опускается в лужу, – Настя еле успела ее подхватить.
– Ладно, идем домой. Теперь уже ничего не исправишь. До чего все глупо и противно. Наташа, не напоминай мне больше об этой истории. Иди к себе и не звони мне сегодня, я хочу побыть одна. И больше обо мне ни с Никитой, ни с кем другим не говори, очень тебя прошу. Пусть они забудут, что я есть.
Так между подругами пробежала черная кошка. Настя вела себя с Наташкой сухо и сдержанно, а та, поняв, что подруга обиделась по-настоящему, старалась не очень ей докучать.
Глава 27. Первое полугодие
Первая лицейская четверть закончилась. Ее результаты не порадовали лицеистов. Лишь у одного Павлика Андреева сияли пятерки по всем предметам. К радости Насти троек у нее не было, но и пятерок оказалось маловато, всего три: по физике, русскому и английскому. У Натальи по английскому да еще по физкультуре стояли четверки, а остальные – трояки. Слава Богу, обошлось без двоек, чему она была безмерно рада. А вот у их одноклассника Трофимова за четверть зияли целых две пары: по химии и английскому. Увлекшись информатикой, он совсем забросил эти предметы – и вот результат.
– Если бы к этим двойкам добавилась еще одна, Петю отчислили бы, – напомнила классная руководительница удрученным родителям Трофимова. – Вы ведь читали устав лицея. Почему же вовремя не спохватились? Я же не раз сообщала, что у мальчика провальная ситуация.
–
– Это совсем не обязательно. У нас каждую неделю проводятся дополнительные занятия с отстающими, причем бесплатно. Есть еще и платные – по воскресеньям. Оплата небольшая, значительно меньше, чем у частных репетиторов. Но что-то я Петю там ни разу не видела.
– Сынок, что же ты нам об этом не сказал? – строго спросил Петю отец. – Все только жаловался: «не понимаю да не понимаю».
Сын, понурив голову, молчал. Одноклассники смотрели на него с сочувствием: ведь у многих с химией тоже были проблемы. На нее отводилось всего два часа в неделю, а программа была довольно сложная. Да и преподаватель, доцент университета, отличался повышенной требовательностью. Поэтому половина класса химию едва тянула на троечку.
– Почему так получается: наши дети в школе были хорошистами и отличниками, а здесь скатились к посредственным отметкам? – возмущались родители. – И ведь не отлынивают, сидят за уроками с утра до вечера.
– К сожалению, мы с этим сталкиваемся ежегодно, – развела руками Екатерина Андреевна. – Но не думайте, что вашим детям занижают оценки, они объективны. Доказательством тому служат результаты ЕГЭ – оценки, полученные нашими выпускниками на этих экзаменах, на сто процентов совпадают их годовыми. Все дело в низком качестве школьных знаний, особенно в области точных наук.
– Что же делать?
– Учиться! Дальше будет легче. И заметьте: все наши преподаватели дают возможность исправить четвертную оценку. На доске объявлений вывешено расписание консультаций во время каникул – приходите, занимайтесь дополнительно, исправляйте. Это полугодовую оценку исправить нельзя, а четвертную – пожалуйста.
Дорогие родители, я об одном вас прошу: вы только не ругайте детей и не наказывайте. Они не виноваты, что не умеют учиться настоящим образом – когда надо помнить весь объем пройденного материала. В школе зачастую как проверяют знания? Только по последней теме. Прошли неравенства – по ним зачет. Прошли логарифмы – по ним и только по ним контрольная. К изученному ранее уже не возвращаются. А у нас в каждую контрольную включают весь пройденный материал – и не только на математике.
– Да разве можно все упомнить? – вздохнула мама Тани Денисовой. – Головы же не хватит.
– Нужно! А иначе – как потом сдавать экзамены? Конечно, никто не требует, чтобы в памяти держали отдельные мелочи, но главные теоремы, законы и формулы нужно периодически повторять. Только тогда образуется фундамент знаний, опираясь на который можно подготовить толкового специалиста.
– Мне не совсем понятна система проверки знаний по математике, – поднялся с места отец троечника Вити Самойленко. – Мой сын привык, что на дом задают определенное домашнее задание, а на следующем уроке его проверяют. Так у нас в школе делали, и у Вити были только четверки и пятерки. А здесь зададут на неделю три десятка примеров и задач, а то и больше, и решай, сколько хочешь. А если не хочешь? Ведь не все такие сознательные. Спрашиваю: что на завтра задано? Ничего, отвечает. К следующему уроку – опять ничего. А когда подходит время зачета – ой, папа, нам столько поназадавали, я ничего не успею! Может быть, все же их проверять на каждом уроке? Они же еще дети, им сознательности не хватает.