Вся ночь — полет
Шрифт:
— Наш охранник. Он обходил территорию и у северного забора…
— Так почему он его не подстрелил?
Синди пожала плечами.
— Не знаю.
— Я узнаю, — пообещал Ален. — Но… странное дело, обычно сокол сбивает птицу в полете. Он не бросается на сидячих. Неужели этот мерзавец вздумал летать?
— Я… я однажды видела, как петушок пытался полететь, — сказала Синди. — После того, как я вколола ему витамины…
— Похоже, дорогуша, ты вколола ему что-то другое. — Ален усмехнулся. — Стимулирующее. Больше ничего особенного в
— Брось, Ален! — фыркнула Синди. — По-моему, тебе самому нужны стиму…
— Ален! — На знакомый голос Ален оглянулся тотчас, не дослушав сальную шутку Синди. — Привет!
— Алекс, черт побери! Ты, как всегда, вовремя. Стоит чему-то случиться, как ты тут как тут. — Он пошел навстречу брату, раскинув руки. — Привет.
— А что-то уже случилось? Или…
— Не каркай, как ворона. Случилось. Погиб мой самый драгоценный петушок.
— Вот как? Тот самый? А я-то собирался его рисовать. Мне сделали престранный заказ. — Алекс ухмыльнулся. — Но за такие деньги, какие предложили, я нарисую кого угодно. А может, тебя нарисовать, Синди? — Алекс облизал губы. — Ты здорово похорошела. С тех пор, как перестала спать с этим хозяином гарема. — Он кивнул на брата. — Ты мне нравишься. Я пробуду здесь…
— Отстань от нее, Алекс. Ты болтун, это известно даже нашей кошечке Синди. Почему не позвонил, что приедешь?
— Да откуда мне было знать? Я ехал вовсе не к тебе. А потом обстоятельства сложились так, что я подумал — дай-ка заверну. Может, получу то, чего так сильно хочется.
— Ты все еще вегетарианец?
— Да. И все еще…
— Ладно. Остальное меня не волнует. Твои комнаты в мансарде в полном порядке. Располагайся.
— Послушай, Ален, тебе стоит объявить награду тому, кто найдет душителя твоего сокровища. — Алекс ухмыльнулся, глядя на огорченное лицо брата. — Не могу сказать никаких слов в утешение, хотя вижу, как сильно ты расстроился.
— Не рассчитываешь ли ты сам на премию? Неужели настолько сильно потратился?
— Эх, Ален, тебе не понять артистическую натуру.
Синди фыркнула, слушая разговор братьев.
— Похоже, и ты, Синди Уиллер, наша давняя подруга, тоже не понимаешь, что вдохновение художника не то же самое, что вдохновение петушка, готового без устали трудиться ради золотых яиц. — Он деланно вздохнул. — Я все-таки попробую получить призовые. Неважно, в каком выражении. — Алекс подмигнул Синди и направился к дому.
— Паяц! — бросил Ален. — Он рассчитывает, что я и дальше стану оплачивать его развлечения. — Он вздохнул. — Да, но он прав в одном. Хотел бы я узнать, кто на самом деле лишил меня самой лучшей птицы.
— Говорю тебе, сокол, — настаивала Синди.
— Но у этого сокола наверняка есть хозяин.
— Конечно, — согласилась Синди. — Охранник что-то говорил о машине…
— Он запомнил номер?
— Нет, он слышал шум мотора.
— Жаль, я не могу этим заняться сам. Я завтра улетаю в Нью-Йорк. Новые сертификаты меня
— Ты о правилах на ввоз куриного мяса?
— Восточные европейцы сами не знают, чего хотят. Иногда мне кажется, что дешевле будет, как прежде, выбрасывать окорочка, а не выполнять их условия от первой и до последней буквы.
— Ты ведь покрываешь все затраты и получаешь прибыль от продажи одних грудок, — усмехнулась Синди. — Поэтому…
— Но тогда вы, мои работники, не будете купаться в роскоши, как сейчас. Бонус, который я вам даю вдобавок к зарплате, усохнет, причем весьма заметно.
— Спасибо, Ален, — нарочито проникновенным голосом сказала Синди. — Ты наш кормилец… Но я…
— Ты на самом деле хочешь открыть свое дело? С этими собачьими ароматами?
— Не с собачьими ароматами, — поправила его Синди, — а с духами для собак. Я хочу… я, между прочим, уже почти дилер французской фирмы здесь, в Калифорнии.
Ален поморщился. Потом усмехнулся.
— Почти, гм… звучит многообещающе. Я всегда видел, что ты ветеринар от рождения. Даже когда мы с тобой забавлялись вон в том лесочке после уроков.
— А я всегда видела в тебе обыкновенного петуха. — Синди повернулась и пошла по гравиевой дорожке к офису.
Глава пятнадцатая
Сладкий запах победы
— Теперь ты понимаешь, что меня волнует? — Шейла пододвинула гостье блюдо с салатом. — Попробуй-ка вот этот. Мое последнее увлечение — салаты.
— И что в нем? — Норма сосредоточенно смотрела, как салатной ложкой Шейла кладет ей на тарелку порцию.
— О, здесь нежнейший сырой тунец, семга, помидоры, авокадо и…
— …Соус йогурт, — закончила за нее Норма. — Я уже догадалась.
Шейла кивнула.
— Верно. Ну как?
— Превосходно.
— А теперь вот это. — Шейла подцепила ложкой содержимое другой тарелки. — Цуккини, запеченные с миндалем и черносливом.
Норма покачала головой.
— Откуда такие изыски? Ты своих соколов кормишь вот так же?
— Нет, гораздо интереснее. Перед тем, как отправиться на сегодняшние полеты, я угостила Сокола Эдвина крапивой и иссопом.
— Звучит заманчиво. Если бы я была строгой вегетарианкой, я бы попросила…
— Ты перестала быть строгой?
— Да, с тех пор, как поняла, что стану совсем лысой.
— То есть? — удивилась Шейла.
— Очень просто. Я села на грейпфрутовую диету на две недели, и очень скоро мои роскошные волосы начали оставаться на расческе. — Она скривилась. — Я не могла понять, в чем дело, но потом доктор объяснил: недостаток протеинов.
— Тебе не хватало животного белка, понимаю. Я много узнала нового, изучая кормление птиц. Если не хватает белка, то клюв становится мягким, и тогда… Ох, Норма, что-то мне не спокойно после сегодняшнего успеха моего Сокола Эдвина.