Вся правда, вся ложь
Шрифт:
Секретаря на месте не оказалось, что позволило мне прошмыгнуть в кабинет. Но радость длилась недолго, я замерла на пороге, сообразив, что идет совещание. Берсеньев ораторствовал с серьезным видом, остальные проникновенно слушали. Хоть я и стояла тихохонько, не заметить меня было трудно, народ начал переглядываться, наконец и Сергей Львович посмотрел на меня из-под очков.
– Слушаю вас, Ефимия Константиновна.
– Сергей Львович, – выдохнула я. – Ваша тетя из Житомира приехала, говорит, вы
– Про тетю я действительно забыл. Будьте добры подождать в приемной.
Я выпорхнула из кабинета и устроилась на кожаном диване. Секретарь так и не появилась. Распустил народ Берсеньев, то ли дело моя сестрица… Тут из кабинета потянулись сотрудники, с любопытством косясь на меня, а вслед за ними вышел Сергей Львович. Сунул мне кулак под нос и сказал:
– Во…
– Это тебе за мою разбитую рожу, – ответила я, поднимаясь.
– Где хоть она разбитая? Приложил-то совсем ничего. – Он обнял меня за плечи и рассмеялся. – Едем за поросенком, не позволим животному мучиться.
Тут появилась секретарь. Мы были с ней немного знакомы, мое появление ее очень удивило, а рука Берсеньева на моем плече удивление лишь увеличила. Теперь пойдут гулять сплетни по офису… мог бы руку-то убрать.
– Я уезжаю, – сказал Сергей Львович начальственно. – Сегодня меня не будет.
Подхватил пальто с вешалки и пошире распахнул передо мной дверь.
– Прошу вас… У меня есть адрес матери Дыбенко, – спускаясь по лестнице, похвастал он.
– Опять обаяние помогло?
– Интернет. Прогресс далеко шагнул, но тебя, конечно, не коснулся.
В этот раз дорога до Голованова показалась очень долгой. Может, потому, что Берсеньев, против обыкновения, помалкивал. Я тоже с разговорами не лезла, но о вчерашней встрече с Одинцовым все-таки рассказала.
– Вдовец не теряет надежды отыскать убийцу? – хмыкнул Сергей Львович.
– Что в этом смешного?
Он пожал плечами:
– Я бы на твоем месте слупил с него денег побольше, а то потом не получишь ни копейки.
– Я не за деньги бегаю. За идею.
– Идея – это хорошо, но деньги все-таки слупи.
Дверь нам открыл мальчишка лет тринадцати, веснушчатый и лопоухий, с желтовато-карими смешливыми глазами.
– Вам кого? – спросил он, переводя любопытный взгляд с меня на Берсеньева.
– Андрей Петрович дома?
– Ба, – позвал он, повернув голову. – Здесь дядю Андрея спрашивают.
– Да что ж это такое…
В прихожей появилась женщина, высокая, статная, с очень красивым лицом, темнобровая и темноволосая. Ее сходство с Андреем бросалось в глаза. Шла она с трудом, левая нога в гипсе, рукой она упиралась на палку, это придавало ей величественный
– Заходите, – кивнула женщина. – Через порог не говорят.
Мы вошли в прихожую, мальчишка, решив, что его миссия выполнена, нырнул под левую руку бабули, которой она уперлась в стену, словно закрывая нам проход, и скрылся в недрах квартиры. «Пройти дальше нам не предложили, значит, разговаривать придется в прихожей», – решила я и покосилась на Берсеньева, пора ему включать свое обаяние.
– Андрея нет, уехал, – сказала женщина.
– Мне рекомендовали вашего…
– Сына, – подсказала она. Берсеньев легким поднятием бровей дал понять, что слегка удивлен, дама на это ответила улыбкой.
– Я хотел предложить ему место в своей фирме, удобный график работы и достойная зарплата… – Берсеньев достал из кармана визитку и протянул женщине. Она не торопясь прочитала надпись и даже взглянула на обратную сторону. Визитка, кстати, того стоила: шедевр полиграфического искусства, надо будет взять на память. – Передайте ему, что я буду ждать звонка, на собеседование надо прийти во вторник, в крайнем случае – в среду.
– Не знаю, получится ли, – сказала женщина со вздохом. – А какая зарплата?
– Этот вопрос я буду обсуждать с Андреем Петровичем.
– Дело в том, что он сейчас в Горьком, в Нижнем Новгороде.
– Вот как? А мне сказали, он домой вернулся. Он ведь должен был выйти на работу в техсервис «Гранд», но…
– Да-да. Можно сказать, уже устроился, но тут товарища встретил, тот сейчас в Нижнем живет, у него свой автосервис. Товарищ и уговорил с ним ехать.
– И все-таки я прошу вас связаться с ним и передать мое предложение.
– Да я с радостью… своему сыну я добра желаю и всегда…
– Может быть, позвоните ему прямо сейчас? – сказал Берсенеьв, протягивая женщине мобильный.
– Так нет же у него телефона.
Берсеньев изобразил гамму чувств, основным было недоумение, оттого что подобное в наше время в принципе возможно.
– Но как-то вы с ним связь поддерживаете?
– Не я, внук… Гриша, ну-ка иди сюда… – Веснушчатый мальчишка вновь появился в прихожей. – Как ты от дяди Андрея письма получаешь?
– По электронке, естественно, – усмехнулся Гриша, снисходительно глядя на бабулю.
– Я в этом ничего не понимаю, – сказала она нам. – Гриша ему пишет, а он отвечает.
– Но ведь смс ему на телефон можно скинуть? – не отставал Берсеньев, теперь уже обращаясь к мальчишке.
– У дяди Андрея телефон украли в метро, а новый он еще не купил.
– Значит, связаться с ним можно только по электронной почте?
– Ага.
– Тогда, может быть, мы ему сейчас письмо напишем?
– Да, Гриша, давай напишем, – кивнула женщина.
– А чего писать-то? – спросил мальчишка.