Вторая любовь
Шрифт:
Пит громко сообщал показания альтиметра:
— Двадцать шесть тысяч… Двадцать пять тысяч пятьсот… Двадцать пять тысяч футов…
Чем ниже спускался самолет, тем больше они оказывались во власти ветра. Дороти-Энн не знала, сколько еще ударов сможет выдержать фюзеляж.
— Поймал сигнал автоматического маяка, — сказал Джим, взглянув на монитор. — Снижаемся до пятнадцати тысяч.
Не считая дребезжания, грохота и раскатов, в кабине пилотов стояла тишина. Все молчали. Напряжение постепенно нарастало.
Восемь тысяч футов… Семь
Видимость оставалась на нуле, и подхлестываемый ветром дождь лупил в стекла кабины. Самолет дергался и болтался из стороны в сторону, но Джим Ларсен придерживался курса, не отрывая глаз от зеленого экрана монитора. Разметочная сетка с посадочной полосой перемещалась в зависимости от положения самолета, а постоянно появляющиеся цифры определяли подлинное положение «боинга» и идеальные для посадки высоту и угол.
— Закрылки опущены, — сказал Джим.
— Две тысячи футов, — доложил Пит. — Полторы тысячи… Тысяча футов…
— Выпускаем шасси, — объявил Джим.
Дороти-Энн ощутила, как шасси вышли из люков и заняли необходимую позицию. Ей показалось, что произошло землетрясение.
«А что если маяк сломался? — ее вдруг охватила паника. — Или компьютер ошибается на несколько градусов, а мы следуем его указаниям?»
— Снижаю скорость, — комментировал свои действия Джим.
— Пятьсот футов… Четыреста…
Летчик изо всех сил старался удержать нос самолета, и Дороти-Энн заметила, что они с Питом совершенно мокрые от пота. Потоки дождя стекали по ветровому стеклу, барабанили по обшивке.
— Сто футов, — вслух отсчитывал Пит, — шестьдесят футов…
— Если судить по экрану, то посадочная полоса под нами… сейчас, — заметил Джим.
«А что, если строители ошиблись? — подумала Дороти-Энн. — Вдруг они сделали посадочную полосу слишком короткой?»
— Давайте посадим нашу птичку, — спокойно продолжал Джим.
Молодая женщина вцепилась в сиденье, готовая к тому, что самолет ткнется носом в землю и начнет кувыркаться с крыла на крыло. Потом она ощутила знакомый удар, лайнер подпрыгнул, потом еще удар, и моторы взревели в реверсе.
— Добро пожаловать на Иден Айл, — объявил капитан Ларсен.
Дороти-Энн не шевелилась, словно примерзла к своему креслу. Они в безопасности, они на земле, не это не доходило до ее сознания. Ее вдруг замутило.
Джим протянул ей пакет, и ее вырвало. Потом тошнота прошла, и она просто сидела, едва сознавая, что крылатая машина больше не двигается.
— Я вам предлагаю переодеться в соответствии с погодой, — сказал ей Джим.
Дороти-Энн кивнула, отстегнула ремень безопасности и начала подниматься.
— У меня есть одежда там… в хвосте… — И тут ее снова вырвало. — В моей каюте, — закончила она еле слышно.
Пять минут спустя она уже
— Во-первых, вот вам водонепроницаемый фонарь. А во-вторых, возьмите оружие, которое у нас всегда на борту. — Это оказался пистолет в пластиковом прозрачном мешке на молнии. — Я думаю, что вам это пригодится больше, чем нам. Но будьте осторожны. Он заряжен. Магазин рассчитан на шесть патронов. Для предосторожности, первого нет. Так что у вас остается пять выстрелов.
Дороти-Энн сунула в карман и фонарик, и пистолет.
— Я даже не могу выразить, насколько я вам благодарна.
— У нас еще будет время для этого. Прошу прощения, но трапа нет. Мы с Питом спустим вас как можно ниже. Когда мы вас отпустим, согните колени, постарайтесь приземлиться на ноги и перекувырнуться.
Женщина кивнула и порывисто обняла обоих мужчин. Потом Джим Ларсен распахнул дверь кабины пилотов и откинул ее в сторону.
Дождь и ветер создавали невероятный шум, и летчику пришлось кричать, чтобы Дороти-Энн его услышала.
— Теперь вы останетесь одна. Мы немедленно улетим. Иначе от этого самолета останутся рожки да ножки. — Он помолчал. — Готовы?
«Готова, как никогда», — подумала Дороти-Энн и кивнула. Джим и Пит взяли ее за руки и опустили вниз. Она кивком головы дала понять, что готова прыгать. Мужчины разжали руки.
Ей показалось, что в воздухе она пробыла куда дольше, чем ожидала. Дороти-Энн забыла, насколько высок самолет.
Потом ее ноги коснулись бетона, и она перекувырнулась.
Я здесь. И что удивительнее всего, я попала сюда живой!
После того как ее личный самолет развернулся, продребезжал по взлетной полосе с завывающими двигателями и поднялся в серо-коричневое небо, Дороти-Энн заметила еще один самолет, припаркованный недалеко от здания терминала. Склонившись вперед, чтобы защититься от дождя, она побежала к нему.
Это оказался маленький «Ситэйшн-1». Двери были открыты, трап спущен. Дороти-Энн нащупала в кармане пистолет. Так она чувствовала себя увереннее.
— Эй! — крикнула женщина, осторожно подходя к самолету. — Эй?
Ответа не последовало. Дороти-Энн опасливо поднялась по ступенькам. Пилот сидел в своем кресле.
Но он никогда больше не поднимется в воздух.
Его убили выстрелом в голову.
71
Иден-Айл напоминал ад Данте. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь облака, окрашивали все в зловещий багровый цвет, и нереальность обстановки больше подошла бы фильмам Тима Бертона, чем тропическому райскому уголку. Барометр показывал, что давление падает все ниже, а ветер достиг скорости в сорок пять миль в час с порывами до шестидесяти.