Вторая мировая: иной взгляд. Историческая публицистика журнала «Посев»
Шрифт:
Что касается «внутренней терминологии», то она куда богаче и «сочнее». Здесь большевики ввели в ход совершенно новые, ими изобретённые слова, которые не были известны знатокам русского языка, таким как упомянутый Даль или академик Шахматов, или просто старым русским людям.
Справедливость требует заметить, что советская журналистика и пропаганда знают достаточное количество возвышенных слов, сравнений, эпитетов и целых выражений. Вот неполный перечень возвышенных слов и словосочетаний, которые относятся только к личности Сталина:
Существительные: вождь, учитель, гений, мудрец, организатор, продолжатель, основоположник, титан, гигант, творец, исполин, водитель, предводитель, отец народов, создатель, освободитель, мыслитель, теоретик, ученый, корифей.
Прилагательные: великий, величайший, мудрый, мудрейший, гениальный, гениальнейший,
Эпитеты: ярче солнца, шире океана, выше Гималаев, больше Вселенной.
Когда один иностранный журналист попросил Сталина определить своё место и место Петра I в истории России, Сталин ответил, что Ленин – океан, Пётр I – капля в море, а он, Сталин, – ученик Ленина. Тут сам Сталин косвенно признался, что он немножко меньше океана, но несомненно больше моря. Воздавая должное его ненасытному честолюбию, советская пропаганда не удовлетворяется уже ограниченными понятиями нашей грешной земли. Она постоянно прибегает к космическим категориям, чтобы возвеличить «Сталина-Солнца». Безудержная фантазия советской пропаганды в деле обоготворения личности Сталина не знает никаких границ. Припоминается случай, когда одна работница на «съезде ударников» закончила свою речь словами: «пусть живёт наш Сталин ещё тысячу лет!»
Сталин, сидевший тут же в президиуме съезда, не без благодарности за пожелания заметил только: «почему же так много?»
Народ, режим и армия. «Великий перелом» 1930–1933 годов
К. Александров
«Посев», 1999, Ns 12
18 марта 1928 года в Брюсселе неожиданно заболел председатель Русского Обще-Воинского Союза (РОВС) генерал-лейтенант Пётр Николаевич Врангель. С первых дней неизвестной болезни температура у больного не падала ниже 39 градусов. После тяжёлых мучений 25 апреля 1928 года он скончался. 26 апреля великий князь
Николай Николаевич поручил возглавить РОВС начальнику разведывательно-информационной части собственной канцелярии генералу от инфантерии А.П. Кутепову.
В распоряжение последнего поступила сильная организация, способная мобилизовать до сорока тысяч чинов, не считая резерва из членов молодёжных и параллельных РОВС воинских организаций Русского Зарубежья.
25 января 1930 года в доверительном разговоре с бывшим старшим адъютантом разведывательного отделения штаба I армейского корпуса поручиком М.А. Критским Кутепов заявил о готовности проникнуть на родину с группой офицеров и возглавить нараставшее, но разрозненно-стихийное сопротивление крестьянства и казачества. Через два дня Критский обязался представить Кутепову общий план переброски и использования кадров РОВС для развития нового этапа вооружённого сопротивления большевикам в условиях насильственной коллективизации.
Но встреча с Критским не состоялась – около 11 утра 26 января 1930 года Кутепов был похищен и убит сотрудниками ОГПУ в ходе спецоперации. Активными контрдействиями против руководителей РОВС в 1928–1930 годах политбюро ЦКВКП(б) и органы госбезопасности пытались предупредить появление в среде повстанцев военно-организационного ядра и тем самым предотвратить превращение мятежных повстанческих групп и отрядов на юге РСФСР в новую Добровольческую армию. Есть основания полагать, что в 1930 году советская власть и режим Сталина переживали серьёзный кризис.
Большую опасность для себя руководство ВКП(б) усматривало в возможности слияния находящегося за рубежом белого воинства и РККА в единую русскую национальную армию, о чём, начиная с 1928 года, всё чаще говорил Кутепов. Одного из своих корреспондентов он даже убеждал в неизбежности упразднения в будущей армии знаков отличия и наград, напоминавших о гражданской войне: «Только при условии полного забвения прошлого и страшного периода лихолетья возможно будет безболезненное слияние в будущей России белых воинов с красными…, Русского Зарубежья с русским народом». В речи 23 апреля 1929 года Кутепов призвал к борьбе за Росссию «тех наших братьев, у которых под красноармейской шинелью не перестало биться русское сердце».
В донесениях 2-го отделения КРО (контрразведывательного отдела) ОГПУ содержится информация о попытках белогвардейцев развить связи и контакты в среде кадров командно-начальствующего состава РККА.
Советская
На территории наиболее беспокойного Северо-Кавказского военного округа (СКВО) раскулачивание в массовом масштабе началось в ночь с 5 на 6 февраля 1930 года и подразумевало карательные спецоперации трёх видов: конфискацию хлебно-зерновых фондов, превентивные аресты и депортацию. Всего в ночь на 6 февраля сотрудниками полномочного представительства ОГПУ по Северному Кавказу было арестовано 1717 человек. Около 20 % лиц, намеченных к аресту в казачьих районах: Георгиевском, Ессентукском, Моздокском и Прохладненском, – скрылись и перешли на нелегальное положение. Аналогичная операция в Донецком и Шахтинско-Донском округах началась в ночь с 24 на 25 февраля 1930 года. За три недели к 26 февраля всего по Северо-Кавказскому краю и Дагестану согласно сводке штаба СКВО РККА№ 01050 от 1 марта 1930 года, оказалось «изъято» 26 261 человек. Репрессии чекистов закономерно вызвали соответствующую реакцию населения.
Донской, Кубанский и Сальский округа на спецоперацию ОГПУ ответили вооружёнными выступлениями. В ходе выступлений 10–12 февраля 1930 года в сёлах Барашковское, Ново-Маныческое, Новый Егорлык Сальского округа повстанцами был арестован местный совпартактив, захвачены почтовые отделения и сельсоветы. В Новом Егорлыке повстанцы объявили мобилизацию лиц 1900–1905 годов рождения. В населённых пунктах Абрамов, Весёло-Вознесенское, Милость, Куракино, Покровская, Самбек Донского округа крестьяне толпами до четырёхсот – пятисот человек разгромили сельсоветы, избили представителей советской власти, освободили арестованных кулаков. Одну из групп повстанцев возглавлял бывший доброволец деникинских Вооружённых Сил Юга России (ВСЮР) Бобков. В этом же округе противники коллективизации в середине февраля совершили несколько нападений на склады оружия и боеприпасов 30-го полка 5-й Ставропольской им. М.Ф. Блинова кавалерийской дивизии, а также 83-го полка 28-й стрелковой дивизии. Ещё 7 февраля в горах Кубанского округа появился вооружённый отряд под командованием бывшего красного партизана Пшеничного. К 22 марта на территории СКВО Штаб округа зарегистрировал 121 массовое выступление, в том числе 69 – на Кубани, 22 – на Дону и 16 – на Тереке. В этих регионах колхозы покинуло 30 тысяч хозяйств.
27 февраля – 19 марта 1930 года повстанцы нападали на посты, склады оружия и боеприпасов 26-го полка 5-й кавалерийской, 66-го полка 22-й стрелковой, 92-го полка 12-й кавалерийской дивизий, 8-го Кавказского стрелкового полка.
Попытки противников советской власти завладеть оружием и причинить урон Красной Армии отмечались на территории и других округов. 15–19 марта было зафиксировано несколько попыток вооружённых нападений на Балаклавские пороховые склады под Севастополем.
На Северном Кавказе размер антисоветских повстанческих выступлений весной 1930 года оказался столь велик, что для их подавления выборочно пришлось привлекать армейские подразделения округа. 15–17 марта 1930 года эскадрон 28-го полка 5-й кавдивизии был брошен под Баталпашинском против объединённого повстанческого отряда из карачаевцев, кабардинцев и казаков, находившегося под командованием князя Лофа. Отряд был уничтожен, поскольку повстанцы практически не имели боеприпасов. 19 марта отряд в шестьсот сабель под командованием грузинского князя Андроникошвили попытался атаковать городок Микоян-Шахар. Местному гарнизону удалось отбить атаку лишь с помощью авиации, кавдивизиона и бронеавтомобилей 5-й кавдивизии. 30 марта атака повторилась. Об интенсивности боя свидетельствует то, что гарнизон Микоян-Шахара, руководимый начальником местного ГПУ Готисом, расстрелял 13 тысяч патронов.