Вторая мировая. 1939–1945. История великой войны

Шефов Николай Александрович

Считая свою рабоче-крестьянскую армию «самой нападающей», военное руководство СССР, видимо, не допускало, что такими же решительными качествами может обладать и ее потенциальный противник. Возможность глубокого прорыва советской обороны мощными механизированными соединениями считалась маловероятной. Серьезная проработка подобного сценария не велась. Советский маршал Иван Баграмян вспоминал по этому поводу: «Мы перед войной… главным образом учились наступать. А такому важному маневру, как отступление, не придавали должного значения». В результате советские солдаты не приучались серьезно окапываться и неохотно брались за лопату, считая, что победа достается лишь тем, кто смело наступает.

Видимо, намного реалистичней оценивали дело советские хозяйственники. Об этом косвенно свидетельствует блестяще проведенная в 1941 году эвакуация промышленности и стремительное

развертывание на востоке страны эвакуируемых предприятий.

При разработке стратегических планов Красной Армии в 1940–1941 годах всегда четко проступала линия на подготовку армии к наступательной войне, вплоть до нанесения превентивного удара по вермахту («Соображения по плану стратегического развертывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками», подготовленные в мае 1941 г.). В данном отношении советский Генштаб действовал в русле общей тенденции. Акцент на наступательные действия, от которых в конечном итоге зависит победа, отличал профессиональное военное планирование практически всех основных участников мировых войн. Другой вопрос, могла ли Красная Армия в тот момент успешно наступать против вермахта?

Несмотря на грозную риторику, развертывание советских войск на западе страны в 1941 году не имело выраженного наступательного характера. «После перехода границы немецкие генералы убедились, насколько далеки были русские от агрессивных намерений…» — таково мнение известного английского военного теоретика Б. Лиддел Гарта.

Об этом свидетельствовала и сама нападавшая сторона. Вот, к примеру, что писал по данному вопросу один из наиболее авторитетных германских полководцев — фельдмаршал Э. Манштейн: «Более всего будет соответствовать правде утверждение о том, что развертывание советских войск, уже начавшееся с развертывания крупных сил еще в период занятия Восточной Польши, Бессарабии и Прибалтики, было „развертыванием на всякий случай“. К 22 июня 1941 года советские войска были, бесспорно, так глубоко эшелонированы, что при таком их расположении они были готовы только для ведения обороны».

Красная Армия образца 1941 года не имела объективных возможностей для успешной реализации стратегии наступления против вермахта — лучшей на тот момент военной организации Европы. Прежде всего по причине неготовности к ведению в массовом масштабе войны современного типа. Одной из самых насущных проблем Красной Армии стала задача эффективного соединения передовой военной техники с мужеством солдата. Быстрый, почти трехкратный, предвоенный рост советских вооруженных сил со всей остротой поставил вопрос об освоении и умелом использовании прибывавшими пополнениями новой техники, которая стала тогда в больших масштабах поступать в армию. Призванные на службу (по большей части вчерашние крестьяне) оказались просто не в состоянии в сжатые сроки свыкнуться с новой техникой, обучиться методам современного боя и четкому взаимодействию разных видов оружия.

«Делали все спешно. И спешно все переделывали. Без головы… Материальная часть совершенно новая стала поступать: принципиально новая и везде. И тылы новые. И командиры новые. Вот и сам подумай: одновременно все новое делали и всего за полгода-год до нападения. Мыслимо ли все это освоить, да еще в этом совсем новом механизме успеть все звенышки-шестереночки отладить? Повторяю: все это происходило во всех родах войск, во всех округах!» — вспоминал о том времени старшина Семен Матвеев.

Более того, сам процесс обучения носил весьма поверхностный, недостаточный характер. Например, советские танкисты в первой половине 1941 года имели, в среднем, двухчасовой опыт вождения танков, а основные занятия проводили на тренажерах. Из пушек не стреляли вообще (из-за экономии снарядов), а рациями пользоваться не умели. Да и учить новобранцев по большому счету было особенно некому. К подобным новшествам оказался не подготовлен и командный состав, имевший в лучшем случае практику Гражданской войны или Финской кампании.

Отставание массового сознания от технического прогресса, характерное для царской России и СССР периода ускоренной индустриализации, стало одним из важнейших недостатков предвоенной армии. Нехватка боевой выучки, неумение пользоваться новой техникой, низкий, в целом, уровень командного состава — именно эти слабые звенья и сыграли роковую роль в разрыве цепи, позволив германской армии достичь блистательных результатов при нападении на Советский Союз. Его войска были слабо обучены методам современной войны и плохо организованы. На низком уровне находилась радиосвязь, разведка,

управление, взаимодействие частей, тактика. Словом, те компоненты военного ремесла, без которых ни одна армия не может эффективно реализовать свой людской и технический потенциал. Как в Первую, так и во Вторую мировую войну немцы успели опередить в подготовке русских, которые традиционно «долго запрягались» [6] .

6

Здесь уместно привести слова Сталина, сказанные на одной из встреч с конструктором A. C. Яковлевым: «Многие у нас кичатся своей смелостью, одна смелость без отличного овладения боевой техникой ничего не дает. Одной смелости, одной ненависти к врагу недостаточно. Как известно, американские индейцы были очень храбрыми, но они ничего не могли сделать со своими луками и стрелами против белых, вооруженных ружьями. Нынешняя война резко отличается от всех прошлых войн. Это война машин. Для того чтобы командовать массами людей, владеющих сложными боевыми машинами, нужно хорошо их знать и уметь организовать». По свидетельству того же Яковлева, Сталин считал, что СССР не хватило для нормальной подготовки к войне одного-полутора лет.

К июню 1941 года немцы сумели подчинить основную часть континентальной Европы, заставив работать на них ее потенциал. К примеру, за счет союзников и оккупированных стран Германия увеличила к середине 1941 года свои ресурсы по стали в 2,2 раза, по железной руде — в 7,7 раза, по нефти — в 20 раз, алюминию — в 1,7 раза, автомобилям — в 2 раза. Германская промышленность, объединив европейскую индустриальную мощь, превосходила советскую по производству чугуна, стали, электроэнергии, алюминия, станков.

Основные показатели военно-экономического потенциала Германии к середине 1941 г. (годовое производство)

	Германия с Австрией	Европейские союзники Германии	Оккупированные Германией страны	Всего
Электроэнергия (млрд к/ч)	52	15	43	110
Каменный уголь (млн т)	185	2	161	348
Железная руда (млн т)	3,4	0,5	22,4	26,3
Нефть (млн т)	0,5	8,7	0,8	10
Сталь (млн т)	20	3,2	20,4	43,6
Алюминий (тыс. т)	131	23	64	218
Автомобили (тыс. шт.)	333	75	268	676
Зерновые (млн ц)	136	148	264	548
Крупный рогатый скот (млн голов)	22,9	15,3	45,4	83,6

С 1940-го по май 1941 года состав вооруженных сил Германии вырос почти в два раза и достиг 7,3 млн чел. Немецкая армия располагала отличным оружием и богатым опытом боевых действий. Ее состав был в основном укомплектован индустриальными рабочими — методичными, дисциплинированными, хорошо знакомыми с техникой. Они были психологически подготовлены к войне и нацелены на победу.

Для нападения на Советский Союз немцы сформировали три основные группы армий: «Север» (фельдмаршал В. Лееб), «Центр» (фельдмаршал Ф. Бок) и «Юг» (фельдмаршал Г. Рундштедт). Они располагались на фронте в 2 тыс. км от Мемеля до Дуная.