Вторая путеводная звезда

Гармаш-Роффе Татьяна Владимировна

Кой черт ему вздумалось сигануть с тропинки?! – сердился детектив. Вот она, глупость: неумение доверять опыту других! Другие, опытные, они протоптали тропинку там, где безопасно, а этому хреновому первооткрывателю, велосипедов изобретателю, вздумалось отличиться! Вот уж, воистину: дурак на чужих ошибках не учится, чужому опыту не доверяет, только самому надо вляпаться, чтобы поверить, что до него все открыли!

Само собой, эти мысли детектив озвучивать не стал, не подходящий момент, чтобы наставлять парня

уму-разуму.

Ботинки детектива и оперов все больше погружались в почву.

– Мужики, дальше нельзя, – произнес Кис. – Надо шест какой-то найти…

– Ты че, Кис? Какой шест? Где ты его возьмешь? Лапы нужно ломать еловые и бросать впереди себя! – воскликнул Костик.

Лапы еловые. Хорошая мысль, да только у болота ели не растут! Они там, позади, метров на двадцать надо вернуться! А это время, черт подери, в которое этот дурень сидит в болоте и медленно в него погружается!!!

Но других вариантов не наблюдалось.

Димыч положил включенный фонарик на кочку: для них послужит отметкой, а для Гоши хоть каким-то утешением. После чего они втроем рванули назад, если слово «рванули» тут уместно, учитывая, что на каждом шагу ноги проваливались в предательскую почву, – надрали веток по огромной охапке, насколько хватало рук, и снова стали осторожно продвигаться в сторону Гоши. С того места, где ноги уже не на шутку уходили в болото, они принялись бросать впереди себя еловые лапы.

– Дальше надо ползком, – произнес детектив. – Я на болотах не бывал, но знаю, что надо ползком! Я ложусь на пузо, а вы мне подбрасывайте лапы!

– Кис, отвали, – вдруг решительно заявил Димыч. – Я легче тебя! Иди ломай еще лапы, а поползу я! – Димыч буквально за шкирку оттащил детектива и устроился на его месте.

– Вы чего, мужики? – произнес Костик. – Зачем сейчас кому-то ползти? Лучше втроем побольше веток накидать, а когда уже к Гоше приблизимся, тогда и поползем!

Димыч с Кисом переглянулись: Костик был прав. Алексей на волне эмоций предложил вроде как поближе к Гоше подобраться, но не рационально.

– Скорее! – закричал Гоша, увидев, что оперы остановились. Болотная жижа уже подбиралась к его груди. – Скорее, братцы-ы!!!

– Ты, главное, не рыпайся там! – приструнил его Димыч. – Сиди смирно!

И снова они мотались как заведенные: назад, наламывая еловые лапы, вперед, удлиняя настил. Впрочем, слово «мотались» могло относиться только к их энергии, так как удлинять настил приходилось уже ползком.

Наконец последние охапки веток легли между ними и незадачливым Гошей. Димыч положил свой фонарик, который он забрал с кочки, на настил, высветив утопающего. Мужчины осторожно подобрались к Гошке, протягивая к нему руки…

И в этот момент фонарик, от какого-то неосторожного движения, соскользнул в болотную жижу.

Стало темно. Но очертания Гошкиной

башки все же просматривались: деревья тут были редкие и хилые, и лунный свет слабо озарял болото, придавая пейзажу жутковатый вид.

Кис с Костиком не стали доставать свои фонарики: пришлось бы извернуться, чтобы залезть в карманы, а время терять не хотелось. Да и опасно тут крутиться, на ненадежном настиле из веток.

– Гош, ты нас видишь?

– Вроде вижу…

– Мы к тебе руки протянули, хватайся за ту, что к тебе поближе!

– Ухватился! – радостно сообщил Гоша. – Тащите!

Несколько секунд висела тишина. Кис точно знал, что Гоша ухватился не за его пятерню. Но ни Костик, ни Димка не отозвались: «Тащу!»

– Ну же!!! – поторопил их Гоша.

Кис, недоумевая, все же извернулся, вытащил из кармана своей холщовой куртки фонарь, посветил: ладони всех троих были свободны!..

За чью же руку ухватился Гошка?!

Он направил луч на Гошу.

Парнишка держался за кисть… Торчавшую из болота!

– А-а-а!!!! – заорал Гоша, выпутывая свои пальцы из мертвой руки болотного утопленника. – А-а-а!!!

– Не ори! – прикрикнул на него Димыч.

– Тут… тут… тут кто-то…

«Кто-то»?

А вдруг…

Вдруг… Серега?

Кис перевел луч на кисть, торчавшую из трясины.

– Это не Серега, – с облегчением произнес Димыч. – Обручальное кольцо, смотрите!

– Слава те, господи, – Костик перекрестился.

«Уффф…» – выдохнул детектив.

– Кис, свети сюда. Гошка, хватайся за мою руку! – воскликнул Дима. – Смотри, вот она, видишь?

– Моя ближе, – возразил Костик, угнездившийся справа от Димыча.

И впрямь, его длинная рука с большой пятерней была ближе всех к Гошке.

Тот тянулся изо всех сил, но не хватало буквально пяти сантиметров.

Детектив с Димычем, не произнеся ни слова, ринулись обратно, за недостающей, – крошечной, но столь важной порцией веток.

Наконец они сумели подобраться к молодому оперу. Точнее, подобрался к нему длиннорукий Костик.

Еловый настил начал прогибаться под тяжестью его тела, обремененного теперь еще и тяжестью тела Гоши.

– Ничего, ничего, это не страшно, – пробормотал Кис. – Кость, держи его, подавай назад, мы тебя страхуем!

Они с Димкой ухватили Костика за ноги, таща его потихоньку на себя, в то время как тот тащил Гошу…

Через двадцать минут они стояли все вчетвером на тропинке. Живые и невредимые, хоть и исколотые еловыми иглами. Только Гошка был весь мокрый, и зуб на зуб у него не попадал, не столько от холода (дни-то стояли жаркие, ночи тоже!), сколько от пережитого потрясения.