Вторая встречная
Шрифт:
– Все хуже, чем вам кажется.
– Без вас обойдусь! – сверкнула яростью Нина.
– В прошлый раз не обошлись.
– Мы были к этому не готовы.
– Полагаете, готовы к остальному?
– У вас нет шансов меня запугать, ясно? Я говорила с Артемом, он больше нас не тронет.
– Специально не тронет, – согласилась я. – А если перенервничает…
– Что вы имеете в виду?
– Моя подруга однажды поссорилась с родителями. Из-за чепухи полнейшей. Мать сказала ей что-то обидное, отец добавил. Ну, она разозлилась и нечаянно перекинула их в то же чудное место, где побывали вы с мужем. Все
– И что с того? – тихо спросила Нина.
– Ей пришлось жить с этим дальше. Одной.
– Вы сочиняете на ходу! – Она воинственно скрестила руки на груди. – Не верю ни единому слову!
– Ваше право.
– Я знаю, знаю, чего вы добиваетесь! Убеждаете, что мой сын для меня опасен.
– Вы для него тоже.
– Последнюю совесть потеряли? – Нина едва не задохнулась от злости. – Что мать сделает своему ребенку?!
– Как вам сказать… – протянула я, стараясь отсрочить миг, когда произнесу это вслух. – Моя вот пыталась меня убить.
Нина вздрогнула и отступила на шаг. Я продолжила:
– Психика – интересная штука. Человеческая воля сильна, очень, поэтому если ломается, случается всякое. Я получила дар рано – в четырнадцать. Отца я не знала, а мама… не готова была принять меня такой. Я хотела показать, какой неизведанный мир ее окружает. Настаивала, давила на нее, лезла без спроса в мысли и чувства. Я не заметила, как она начала меня бояться, перестала доверять. Из-за этого любое мое воздействие доставляло ей боль. Я не понимала. Думала, дарю ей нечто прекрасное, но за полгода просто свела ее с ума. Мама сломалась. Как-то раз она резала салат, я подошла спросить, надо ли помочь. В общем, выжила я только благодаря тому, что лезвие застряло между ребер. И бабушка заскочила нас проведать на час раньше, чем договаривались. Маму не спасли, она покончила с собой. Вскрыла вены там же, на кухне. Может, совсем помешалась, а может, поняла, что сделала.
– Я никогда не причиню Артему вред… – Губы Нины задрожали. – Ни за что!
– И моя не собиралась меня трогать. Она, собственно, за свои действия даже не отвечала. Кстати, о дочери вы подумали? Детские игры порой выходят из-под контроля.
– Прекратите! – воскликнула Нина, вытирая подступившие к глазам слезы.
– А вообще, – подытожила я, – это частные случаи. Редкие, так сказать. Обычно все куда прозаичнее. Мало кто переживает первый год дара во вменяемом состоянии. В ближайшей психушке нам всегда рады. Мы спокойные, тихие. Проблем с нами никаких.
– С Артемом такого не случится!
– Как повезет. Хотите знать, что гарантированно ждет вашего сына? Со школой придется попрощаться, ему следует избегать общественных мест. Это больно, когда куча чужих эмоций на тебя сваливается. Учтите, мне-то четырнадцать было, а ему восемь.
– Так… все! – с надрывом выкрикнула Нина. – Убирайтесь немедленно из моего дома!
– Уже ухожу.
Я сочла свою миссию выполненной. Развернулась и, не отказав себе в удовольствии хлопнуть дверью, вышла к лестнице. Михаил стоял на ступеньках.
– Ну что? – выжидающе спросил он.
– Она согласится. Но позже.
До двери Зорьев проводил меня в задумчивом напряженном молчании. Особняк я покинула в смешанных чувствах. С одной стороны, открыть
Теперь нельзя допустить, чтобы Вестником заинтересовался кто-нибудь еще. У трех человек могли возникнуть подозрения, что сама я от тьмы не отбилась бы. Я виделась с Кирой перед тем, как поехать в психологический центр, и она отметила мое плачевное состояние. Про Феликса и говорить нечего. Он утверждал, что дар вернется на следующий день, значит, точных сроков не существовало. Теоретически, я бы успела восстановить силы и дать чертовой луже отпор. Кире тогда от меня тоже досталось, так что и по поводу Вениамина она не должна быть уверена. С Пашей сложнее… Он спрашивал, почему на меня отважились напасть, а энергетический канал позволял ему найти ответ на этот вопрос. Воспользовался ли он им?
Возможно, все трое ни о чем не догадываются, но рисковать не стоит. Надо выяснить наверняка, причем сделать это очень аккуратно. Если они ничего не знают, подталкивать их к верным выводам будет большой ошибкой.
Как там говорил Вениамин? Не можешь спасти всех, спаси одного? Пожалуй, этим я и займусь.
Глава 20
Влад
Солнце светило не по-осеннему ярко, словно забыло, что наступил ноябрь. На небе не было ни тучки, изредка сквозь прозрачную синеву проплывали белые облака. Подмерзшие лужицы в углублениях асфальта робко напоминали о вчерашнем дожде. Настроение портила только необходимость зайти на бывшую работу. Этот визит я откладывал до последнего, пока пресловутые документы не потребовались срочно.
Подавив синдром тревожных состояний, я наведался в «Перспективу». Вдоволь набегался по этажам, подписывая обходной лист и еще кучу бумажек и, наконец, добрался до миловидной девушки из отдела кадров. Она протянула тонкую папку с документами и лучезарно улыбнулась:
– Жаль, что вы от нас уходите.
– Да, жаль, – вежливо отозвался я.
– По вам не скажешь, – возразила она.
– Почему?
– Вы почти светитесь.
– Свечусь?!
Боже, Кира вемов и в отдел кадров напихала? Куда деваться…
– Выглядите счастливым, – улыбнулась девушка.
Действительно, чего это я? Нельзя воспринимать любые слова буквально. Хватит впадать в панику каждый раз, когда слышу подобные выражения.
– У меня все отлично. – Я убрал папку в рюкзак и заодно присмотрелся к кружке на ее столе. Она была внушительного размера, с загнутой ручкой и именем, выведенным сбоку выпуклыми буквами. Надеюсь, не случайно. – Спасибо, Оксана.
– Удачи вам!
Ух ты, угадал. Я улыбнулся в ответ. На вид Оксана была моей ровесницей, уж точно не старше. Казалось, от своей работы девушка получает настоящее удовольствие. Либо она впрямь любит копаться в документах, либо полна энтузиазма, свойственного лишь новичкам. Интересно, если я посоветую ей сматываться отсюда как можно скорее, она сочтет меня психом?