Вторая жизнь Арсения Коренева книга четвёртая
Шрифт:
И вторая песня, как я и ожидал, зашла всем присутствующим. Ну а дальше пошёл репетиционный процесс, закончившийся через час с небольшим записью демо-версий обеих песен. Причём романс был записан исключительно под акустическую гитару, которая нашлась в недрах студии грамзаписи. И аккомпанировал не я, а Володя. Будучи профессионалом, он с лёта ухватил мелодию, и я просто стоял по другую сторону стекла, слушая доносящиеся из динамиков звуки музыки и слов. Так же с этой стороны стекла я слушал запись окончательной версии «Я не могу иначе», записанной всего-навсего с третьего дубля. И то первые
Звукач сделал две копии плёнки с записями обеих песен – для Анны и для меня. Герман я отдал и партитуру, так что теперь всё зависело от её расторопности. Надеюсь, прежде чем она выступит на ТВ или песню в её исполнении пустят в ротацию на радио, никто с этими композициями не засветится. Собственно, музыканты, которые, оказывается, играли в эстрадном оркестре при Доме культуры ЗИЛ, мне лично пообещали ни с кем информацией раньше времени не делиться. А когда я заикнулся насчёт оплаты их услуг, покосившись на Герман, заявили, что она уже им заплатила.
— Анна, не стоило, — пожурил я её. — Я бы сам заплатил.
— Вот ещё глупости! — всплеснула она руками. — Если бы вы повели меня в ресторан, я бы вам, как мужчине, позволила ещё, быть может, заплатить. А это уже совсем другое дело.
— Да? Хм…
Я посмотрел на часы. Было начало девятого, время ещё детское. После этого перевёл взгляд на Анну.
— Тогда я вас приглашаю вас в ресторан.
[1] Остеогенная саркома — саркома, злокачественные клетки которой происходят из костной ткани и продуцируют эту ткань.
[2] В 1990-м году площади вернули название Манежная.
[3] Рост Анны Герман составлял 184 см.
[4] Анна Герман родилась 14 февраля 1936 года.
[5] Паньство – обращение на польском к незнакомым людям в официальной обстановке. Так Анна Герман обычно начинала свои концерты.
Глава 7
Уже сидя в машине, мы стали прикидывать, в какое заведение столичного общепита лучше ехать. Я предложил «Арагви», где мы уже бывали с Ритой, и меню которого вкупе с хорошим качеством обслуживания мне было знакомо, и Анна была не против. Имелся, конечно некоторый риск пересечься с Джапаридзе, но не каждый же вечер он там сидит… Да ср… плевать на него. Мы с ним свои дела порешали и разошлись, как в море корабли.
Вскоре я парковался на площадке перед рестораном, где, к слову, стоял даже целый «Mercedes-Benz 350 SE».
В голове мелькнула какая-то смутная догадка, но меня отвлёк голос Герман:
— Арсений, вон люди стоят у входа. Мне кажется, в ресторане нет мест.
— Не волнуйтесь, Анна, свободные места всегда есть. Просто они не для всех.
Пришлось опять проворачивать фокус с «пятёркой», благо что швейцар был тот же и, кажется, даже узнал меня, а Герман смерил оценивающим взглядом. Ну да, женщина видная, высокая, и одета прилично, хоть и не броско. Как я понял, Герман не была особой модницей, предпочитая длинные юбки и платья. И длинную дублёнку, такого же цвета, как и моя.
Когда мы оказались внутри, эстафету принял опять же знакомый мне администратор. Ему пришлось сунуть ещё одну «синенькую». Коррупция в сети ресторанов цвела
Зато я увидел другое… Вернее, других. И понял, кому принадлежал давешний «Мерседес», чуть ли не единственный на всю Москву[1]. Буквально за соседним столиком сидели не кто иные, как Высоцкий и Марина Влади. В первый миг у меня даже захолонуло всё внутри. В той жизни так и не довелось побывать на концерте Высоцкого, а в этой жизни посчастливилось увидеть его живьём, да ещё и в неформальной обстановке. Причём из сидевших в этом уютном зальчике на Высоцкого с супругой никто особо и не пялился, во всяком случае, внаглую, хотя исподтишка поглядывали, при этом что-то (или кого-то) негромко обсуждая.
Застолье у звёздных соседей было в самом разгаре, правда, без спиртного. Понятно, Высоцкий за рулём, опасается, хоть я читал где-то, что все гаишники при появлении «Мерседеса» певца вытягивались по стойке «смирно». Вероятно, заехали просто перекусить, может быть, после спектакля… Хотя справедливости ради стоит заметить, что обычно так рано спектакли не заканчиваются.
При этом Высоцкий курил одну за другой, если судить кучке окурков в пепельнице. И курил не какую-нибудь «Яву», что по 30 копеек за пачку, а «Winston», который разве что у фарцы можно было приобрести или самому привезти из-за границы. Собственно, пачка лежала на столе, рядом с бутылкой минеральной воды «Боржоми».
Владимир Семёнович покосился в нашу сторону, и я понял, что он узнал Герман. А та узнала его, поздоровалась и одарила лёгкой улыбкой. Высоцкий брякнул: «Здравствуйте!», и кивнул, с какой-то даже снисходительностью, а Влади расщедрилась на улыбку. При этом её оценивающий взгляд на пару секунд задержался на мне. Я тоже кивнул и улыбнулся, не забывая отодвинуть стул, чтобы Герман могла на него сесть.
Из большого зала доносилась живая музыка, ансамбль с приданной ему духовой секцией играл что-то джазовое. Здесь музыка слышалась чуть приглушённой, поэтому не нужно было повышать голос, чтобы услышать собеседника.
Официант с папочкой-меню не заставил себя ждать.
— Анна, выбирайте, — предложил я.
— Я много не ем, особенно вечером — сразу предупредила она.
— А я чертовски проголодался, — широко улыбнулся я своей спутнице. — В общем, будете вы есть или нет, а я всё равно закажу на двоих самое вкусное. Знаете русскую поговорку, что аппетит приходит во время еды?
— Так я тоже голодна, просто у меня привычка на ночь не наедаться… Ой, ладно, — махнула она рукой, — заказывайте, а там посмотрим.