Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Окурок, раз ты не можешь дать мне ответ на мой вопрос, то найди для меня деньги. Убивай, продавай, воруй, но верни мне два миллиона и найди тех, кто их украл.
Он заставил садиста самого испытать то, что Окурок делал с другими. Его били и мучили два дня, несколько раз водили на расстрел и почти довели до сумасшествия. За это время гений-программист так и не пришел в себя, он сидел в камере на полу и постоянно повторял: "Два кольца, два конца, посередине гвоздик", — и начинал хохотать.
— Я все сделаю, шеф. — Окурок на коленях подполз к Баду и стал целовать
Бад Моргинари был человеком тщеславным, и такое проявление покорности ему понравилось.
— Ты знаешь, с кем работал Крист, когда сошел с ума? — спросил босс, с удовольствием рассматривая ботинки, вычищенные губами Патерсона.
— Знаю, шеф, с Новоросским княжеством. — Окурок преданно смотрел на Моргинари.
— Займись ими, срок тебе трик, потом пеняй на себя, — смилостивился Бад и оттолкнул ногой прилипшего помощника.
— Шеф, я все сделаю, вы не сомневайтесь, — отползая и не вставая с колен, повторял Окурок.
Бран, весело напевая популярную мелодию, просматривал предложения купить-продать, бегущие по экрану.
Гаринда занималась своими делами, она вся ушла в женское дворянское собрание, готовя из подруг новых благородных дам.
"Чтобы не было стыдно перед его милостью", — закатывая глаза от важности порученного ей дела, говорила его жена.
Бран только посмеивался, наблюдая за тем, как прилежно изучали дворянский кодекс и устав благородного сословия подданные княжества.
Дверь в контору отворилась, и в помещение вошли пятеро мужчин. Они молча разошлись по комнате и встали. Следом вошел господин Патерсон.
Кто такой Патерсон, Бран хорошо знал и поэтому сразу напрягся. Он мысленно проверил свою память, где он или его жена могли пересечься с "Посреднической конторой Бада", и, не найдя ничего, что могло бы их связывать, успокоился.
— Господин Патерсон, чему обязаны вашим визитом? — вежливо поинтересовался Бран. Но ответа не дождался.
Патерсон подошел к нему и с ходу залепил брокеру и по совместительству послу Новоросского княжества прямо кулаком в лицо. Бран, не ожидавший такого поворота событий, просто слетел с кресла и, ухватившись за сломанный нос, завыл, ползая по полу.
— Как вы смеете! — вскочила со своего места разъяренная Гаринда, она готова была вцепиться в глаза обидчику мужа.
Окурок, пнув ногой Швырника, обернулся и, облизнувшись, подошел к молодой женщине.
— Как я смею, милашка? — переспросил он и одновременно с этим ударил ее кулаком в живот.
Гаринда, задохнувшись, согнулась. Патерсон схватил ее за волосы и поднял голову жены Брана, на глазах которой выступили слезы.
— Смею, милашка, потому что могу. — Он развернул ее к себе спиной и толкнул на стол, задрал короткую юбку и похлопал по заду. — Хорошая попка! — оскалился он в улыбке и, достав из рта окурок, притушил ее о ягодицу Гаринды.
Женщина закричала и дернулась, но ладонь бандита резко и сильно припечатала ее голову к столу, превратив крик в стон и хрипы.
Бран вскочил и, не обращая внимания на кровь, хлеставшую из носа, сжав кулаки, бросился на Патерсона. Но двое мужчин, без дела стоявшие
Окурок достал нож, разрезал резинку трусиков и просто сорвал их с пребывающей в шоке Гаринды. Он вошел в нее резко и с болью. Женщина вскрикнула и забилась под ним. Почувствовав, что та стала дергаться, стараясь вырваться, сильнее придавил ее голову к столу, и женщина, захлебываясь кровью и почти теряя сознание от боли, сдалась.
Бран, подвывая от бессилия, закрыл глаза.
— Видишь, Швырник, как опасно воровать чужие деньги, — закончив свое дело и застегивая штаны, сказал довольный Окурок.
— Я у тебя ничего не воровал, сволочь, — прохрипел Бран. — Это какая-то ошибка. Ты еще за это поплатишься. Его милость не прощает обид.
— Вот о нем давай и поговорим, Бран, — засмеялся Окурок. Он не боялся угроз, сколько этих придурков угрожали ему и где они? Их нет, а он есть и имеет власть над дурнями, которые надеются на закон.
— Княжество должно нашей конторе пять миллионов. Свяжись со своим боссом и передай ему: я жду десять минут, потом снова порадую твою крошку и продам вас пиратам. А перед этим ты мне дашь список всех подданных вашего дурацкого княжества. Я продам пиратам всех и возмещу ущерб.
— У меня нет пяти миллионов, но я готов отдать пятьдесят тысяч кредитов, все, что у нас есть, — прохрипел Бран, согнутый сильными руками боевиков Патерсона, не дающих ему выпрямиться.
— Этого мало, Швырник, соединяйся с боссом. Я жду.
Брана подвели к компу, и он дрожащими руками набрал вызов. Через несколько секунд появился Брык и, рассматривая Брана, спросил:
— У тебя проблемы, дружище?
Но вместо избитого Брана на экране возник Окурок.
— Послушай, морда, передай боссу, что, если через десять минут он не переведет Брану пять миллионов кредитов, он может распрощаться со своими подданными. Время пошло. — И он затушил сигарету о затылок Брана.
Тот заорал и попытался ударить бандита. Но его перехватили и снова скрутили.
Брык покивал в знак того, что понял, и ответил:
— Мой босс на войне, и когда будет, неизвестно, но твои слова, самоубийца, я передам, как только он появится. Держись, Бран, сейчас я ничем помочь не могу. — И Брык исчез с экрана.
— Ну, нет так нет, — снова оскалился в улыбке Патерсон. — Ребята, эта дамочка ваша…
Но договорить он не успел, сидевшая до этого безучастно, с потухшим взором женщина вскочила и неожиданно стремительно бросилась на Окурка.
Вцепилась ему пальцами в лицо и ухватила зубами за нос. Она повисла на нем рыча. Откусила кончик и выплюнула его в глаза бандита. Тот, не ожидавший такого порыва от униженной и раздавленной событиями женщины, сам заорал, схватившись руками за рану. Подоспевшие напарники оторвали Гаринду от Окурка, бросили на пол и стали избивать ногами. Бран вырвался и, выхватив из стола кинжал чести, яростно обрушился на бандитов, прежде чем они сумели применить шокер, он заколол троих. Окурок, немного пришедший в себя, отыскал откушенный кусок своего носа, гнусавя приказал: