Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— У Браги. Меня разыскивал, — ответил тот и уселся на свое любимое кресло сбоку от стола.
Я остался стоять, как перед судом.
— Вы позволите мне присесть, господин ректор?
— Не позволю, господин барон. — Голос мага напоминал раскаленный металл.
— Тогда объясните причину моего ареста, — понимая, что именно сейчас палку перегибать нельзя, как можно миролюбивее обратился я к ректору.
— Вы арестованы внутренней стражей академии до разбирательства, которое определит вашу вину в покушении на снежного эльфара Аре-ила из дома
Меня словно огрели дубиной по голове.
— Вы это серьезно, мессир?
— Кро, парень, по-видимому, не знает, что произошло, — прервал молчание старикан.
Ректор посмотрел на него, но промолчал.
— Вчера вечером ваш вассал рена Эрна Кравон ударила ножом лера Аре-ила и сообщила при задержании, что выполняла приказ своего сюзерена барона Ирридара Тана Аббаи.
Если бы земля перевернулась и небо обрушилось на нее, я не был бы так шокирован. Задавать вопросы: "Вы не путаете? В самом деле?" — мне не пришло в голову. Мое сознание мгновенно прокрутило логическую цепочку событий, связанных с Эрной, и я понял — ко мне подобрались откуда я не ждал. Способ, который избрали неизвестные враги, был изуверски выверенным и эффектным. Они проявили изрядную изобретательность, подставляя меня.
— Как самочувствие Аре-ила? — сухо спросил я.
Крон с уважением поглядел на меня и ответил:
— Пока жив, но состояние с каждым часом ухудшается, не помогают лекарства и целительство магов.
Я покивал:
— Понятно. Где Эрна?
— Здесь, в нашей тюрьме. Эльфары требуют ее выдачи. Жизнь за жизнь, — нехотя ответил Гронд.
Я снова кивнул.
— Пусть берут мою жизнь. — Посмотрел ему в глаза и добавил: — Я в ответе за вассала. А сейчас мне нужно к Аре-илу. Я знаю, как ему помочь.
— Тебя не пустят, — сказал ректор.
— Добейтесь, чтобы пустили, без меня он умрет. Оно вам надо?
Ректор посмотрел на Гронда:
— Отведи его.
Мгновение, и мы стоим перед двумя эльфарами, охраняющими вход в больничную палату. Увидев меня, они вытащили мечи. Из-за их спин показался лер Рафа-ил, большая шишка в службе безопасности снежных эльфаров. Он, не глядя на меня, спросил Гронда:
— Мессир, зачем вы привели сюда преступника?
Не давая ответить Гронду и тем самым вступить в перебранку, я вышел вперед, упершись грудью в мгновенно вскинутые мечи.
— Я пришел отдать свою жизнь за жизнь друга.
Рафа-ил с неприязнью посмотрел на меня.
— Мы ее возьмем в любом случае.
— Тем более, — не стал я разубеждать эльфара пустыми спорами. — А сейчас мне надо к раненому. Я знаю причину его угасания, и только я могу ему помочь.
— Откуда тебе, первокурснику, знать это, — усмехнулся эльфар.
— Я лечил верховного хана именно от такой болячки, когда эликсиры бессильны и маги-целители не знают, что надо делать.
— А ты, значит, знаешь? — с явным презрением, круто замешенном на недоверии, осведомился безопасник.
— Знаю, потому что уже сталкивался с такой болезнью, — совершенно спокойно, не реагируя на
Эльфар пару секунд буравил меня взглядом. Я прекрасно понимал, о чем он думает. Если он меня не пустит, то я буду иметь право, защищаясь, сказать, что он виноват в смерти раненого — я хотел помочь. Если пустит, то будет выглядеть дураком в глазах именитых магов, которые не смогли справиться с раной.
— Пропустите его. — Эльфар принял решение, переборов свои сомнения, и дал команду охране.
Те отступили в сторону, опустив клинки.
Как всегда в таких случаях, простым магическим взглядом в ауре Аре-ила не обнаруживалось наличие чуждых вкраплений, аура была разорванной и быстро исчезала. Но при попытке ее восстановить стала проявляться эта противная черная клякса проклятия. Я накачивал ауру энергией и одновременно окружал черноту щупальцами малышей.
— Лиан, — мысленно обратился я к симбионту. — Будем жрать вдвоем. Глоток ты, глоток я.
В моем сознании всплыл транслируемый им образ: он ощущает брезгливость, но встал рядом, плечом к плечу. "Брат, я с тобой", — показал он.
— Спасибо, брат, для меня это важно. Поехали, — решился я после недолгого колебания и сделал полный глоток черного ужаса.
Меня накрыла невыносимая вонь и тошнота. Секунду я пребывал в шоке и приходил в себя. Сделав усилие над собой, глотнул снова. Открыл глаза и увидел дедов, сидящих вокруг тарелки с черным киселем. У каждого была ложка. У кого деревянная, у кого серебряная, а у фронтовика алюминиевая, как у нас в армии.
— Давай, Арпадар, ты первый, — сказал мой дед-фронтовик, и воин в броне — костюме космодесанта зачерпнул полную ложку, за ним второй дед и потом третий.
Я, радостно осознавая, что меня не бросили в трудную минуту, а пришли на помощь даже предки из-за грани, загреб как можно больше и проглотил.
— Он еще раду-у-уется-а-а, — проблеял Арпадар, делая усилие, чтобы проглотить. — О космос! Как он эту дрянь жрал один? — наконец смог проговорить он и, вскочив со стула, исчез.
Я взглянул на тарелку, она была пуста. Видение стариков исчезло.
Аура эльфара была свободна от проклятия и синяя, как вода с синькой. Добавив в нее энергии и зажав рот рукой, я вскочил со стула. Нужно было спешить, таскать в себе эту дрянь я не собирался. Аре-ил лежал с открытыми глазами и смотрел на меня.
Я бросился вон из палаты и, разметав удивленную охрану, преградившую мне путь, забежал в туалет и закрыл за собой дверь. Огромное облегчение, граничащее со счастьем, накрыло меня. Через пять минут я вышел оттуда довольный и почти счастливый. Маги крутились вокруг Аре-ила. Рана его зажила, и сам он недоуменно рассматривал окружающих. Те в свою очередь не понимали, что произошло, и ощупывали его и небольшой шрам внизу груди.
— Может, расскажешь, что произошло? — спросил я Аре-ила.
Тот покорно позволял себя вертеть и трогать. Мы все позволяем врачам так обращаться с нами, и он не был исключением.