Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
Старый шаман замер. То, что рассказывал ему молодой хуман, было настолько важно, что старый шаман потерял всякую сдержанность. Еще бы, у орков было два самых важных занятия в жизни — сражаться и грабить. А тут появляется такой шанс пограбить беззащитные провинции богатой империи. Если великий хан объявит об этом муразам, то его авторитет вознесется до небес.
Ай да хуман! Вот так подарок привез, вот так подарок! — быстро прокрутил в мозгах старик. Но он все еще не мог до конца поверить его словам.
— Откуда знаешь? — Старик впился глазами в человека.
— Мне сказал Грыз. А ему Худжгарх. — Человек широко улыбался, но когда шаман посмотрел
— Он очень опасен, хотя притворяется простачком, — нашептали ему в уши духи предков и покинули шамана.
Старик на мгновение ощутил возникшую пустоту и растерялся. Неужели духи его боятся? — с тревогой подумал он. И куда заведет путь, по которому этот юноша предлагает пойти оркам?
Он не выдержал и прикрыл глаза. Неожиданно перед его мысленным взором замелькали картинки, сменяя одна другую. Горящая степь. Дымы пожарищ на местах стойбищ. Горы трупов лорхов и орков и стаи падальщиков. Видения степи сменились морем, и по нему плыли сотни кораблей. А на носу каждого корабля стоял мертвец в мантии. Шаман вздрогнул и открыл глаза.
Неужели это все из-за него? — не мог поверить старик. Он с кряхтением поднялся и подошел к сундуку, открыл его и долго что-то там искал. Наконец удовлетворенно невнятно буркнул и вытащил золотой медальон на золотой цепочке. Протянул гостю.
— Вот, передай внучке. Это медальон ее матери.
Человек бережно взял украшение.
— Хорошо, дедушка, я передам его Ганге. Думаю, она будет рада. На словах что передать?
Шаман отрицательно покачал головой. Он был в смятении и пытался справиться с накатившим страхом. Хуман идет впереди Худжгарха! — пришло к нему понимание. Вот в чем дело! Он посланник самой госпожи смерти.
Шаман справился с волнением:
— Ступай, Тох Рангор. Мне нужно подумать. Твои слова я передам великому хану.
Человек поднялся с подушки.
— Тогда желаю здравствовать, дедушка. Я пошел. — Он раздвинул шкуры лорха, закрывающие вход, и вышел.
Только когда жених внучки покинул шатер, верховный шаман вспомнил, что так и не спросил, как тот оказался в его шатре.
— Ригрым! — позвал он старшего ученика и, когда тот заглянул в шатер, спросил: — Как хуман оказался в моем шатре?
Ученик удивленно захлопал глазами. Оглядел шатер и вежливо спросил:
— Какой хуман, учитель?
— Тот, который вышел сейчас из шатра.
— Э-э-э… учитель… никто из шатра не выходил.
Старик видел, что ученик не врал, и был сильно обескуражен.
— Ладно, ступай! — махнул он рукой.
Неужели хуман привиделся ему? Он незаметно задремал и видел сон… Старый шаман подошел к сундуку и порылся в нем. Нет, не привиделось. Медальона не было.
Оркское племя шкариназ откочевало на север. Этой весной вся степь пришла в движение. Отряды свидетелей Худжгарха разбили два больших племени, и соседи прибирали к рукам их угодья. Досталось и шкариназ. Их теснили со всех сторон. Скот угоняли, мелкие кочевья вырезали полностью. В таких условиях мураза Сарыж Саган принял решение покинуть свои исконные места и уйти далеко на север. Занять часть пастбищ сивучей и уже там дать отпор любому налетчику. Их соседями стало небольшое племя, принявшее покровительство Худжгарха. Вело оно себя мирно и на земли шкариназ не претендовало. Жизнь начала налаживаться, но тут прибыли посланники Отца. Шаманы племени чахоя стали проповедовать и показывать силу. Сарыж Саган терпел их высокомерие и не мог запретить им ходить по стойбищам.
Раздвинув шкуры, в шатер вошел верховный шаман.
— Как ночевал, Сарыж? — спросил он и, не спрашивая разрешения, уселся на подушки. Поглядел на жен муразы, и те мгновенно покинули шатер.
— Нормально спал. А ты?
— Я плохо. Пришли ночью проповедники Худжгарха. Два седых мерха со стертыми клыками и сладким языком. Сидят у общинного костра и смущают народ.
— Возьми да прогони, — равнодушно ответил вождь. — В чем дело?
— А дело в том, что не смог их прогнать. Только хотел отдать приказ прогнать, как у меня отнялся язык. Представляешь!
— Ну тогда пусть болтают, — ответил мураза. — Может, и эти поговорят и уйдут.
— Не уйдут, вождь. Утром пришли шаманы племени чибар. Между ними будет состязание. Смотреть пойдем?
— А как же! — оживился мураза. — Когда начнут?
— Да прямо сейчас и начнут.
Вождь вскочил:
— Пошли, Фарыж, нам все равно надо будет выбирать, на чью сторону встать. Так встанем на сторону сильного.
— Мы однажды уже выбрали не ту сторону, — проворчал шаман. — И ошиблись.
— Бывает, — спокойно ответил мураза. Он первым покинул шатер и направился к общинному костру. Там столпилось несколько десятков орков и их жен. Детишки носились вокруг, желая пролезть поближе к четырем оркам, сидящим у костра, но их то и дело отгоняли подзатыльниками. Два старых орка не обращали внимания на шаманов, которые стояли по другую сторону костра. Один из стариков, широкий в кости, с лицом, изрезанным шрамами, говорил с собравшимся:
— Дух мщения, братья, страшен только тем, кто нарушает заповеди Отца. К тем, кто живет по закону чести, он милостив. Для тех, кто упорствует, укоренившись во зле, Худжгарх станет врагом, и горе им. К тем, кто раскается, он протянет свою руку милости. Есть ли среди вас больные, которых ваши шаманы не могут исцелить? Те, кто хочет проверить силу и милость посланника Отца?
Орки взволнованно переговаривались, обсуждая слова старика. Его боевые шрамы внушали уважение. Нагрубить ему или посмеяться над словами ветерана орки не смели. Не позволяли традиции. Оттого и странно было, что проповедовал им не ученый шаман, а простой воин.
— Ты лжешь, старик, — сказал ему пришлый шаман, невысокий, молодой, но уже заплывший жиром.
Его напарник, наоборот, худой и сгорбленный, со злым, колючим взглядом не вмешивался в разговор и рассматривал собравшихся.
Старик даже не удостоил шамана взглядом.
— Если есть больные и они хотят, чтобы Худжгарх их исцелил, подходите сюда, — повторил он.
Несколько рисок ничего не происходило. Затем, расталкивая толпу, к старику пробилась женщина. Она держала на руках мальчика, худого и болезненного на вид.