Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Молчит? — спросил он хана.
Тот ожил, искоса посмотрел на меня и усмехнулся.
— Придумывает тебе казнь, Быр. Даже не знаю, что он может придумать. Он же демонов ест.
Я с подозрением посмотрел на парочку. Что-то слишком они веселые. Это настораживает. Но как хан прочитал мои мысли?
— Они у тебя на лице написаны, Разрушитель, — ответил на мой незаданный вопрос великий хан и замолчал.
Я упрямо поджал губы. Все равно подстерегу и убью гада.
Дождались старого шамана. Он вошел и, кряхтя, сел.
— Вижу, малыш еще не убил Быра, — сказал он. — Даже странно.
Я продолжал молчать. Пусть поиздеваются. Мое время еще придет. Хан хмыкнул:
— Он и не был дураком. А вот за жизнь Быра опасаться нужно. Молод, горяч еще. Слушай, родич, — обратился он ко мне, и я, не скрывая удивления, посмотрел на хана.
"Родич?" — подумал я.
— Да, Разрушитель, мы с моим братом, — он кивнул в сторону шамана, — приняли тебя в свою семью. А для этого ты должен был выйти из рода Гремучих Змей и взять в жены Гангу. Но так как ты сам на это не согласился бы, а мы не могли раскрыть преждевременно свои замыслы, пришлось тебя лишить рода и одновременно принять в нашу семью. Семья великого хана неприкосновенна. Ты помог нам, мы помогли тебе. Вопросы к Караму у тебя есть?
Я взглянул на советника хана и отрицательно покачал головой:
— Нет. Пусть живет. Я только не понял, чем вы мне помогли?
— Наглец! — Быр Карам не удержался и даже поперхнулся от досады.
Старый шаман пожевал тонкими, как ниточка, губами, из-под которых торчали стертые клыки.
— Не догадываешься? — спросил он.
Я понял, что они поняли, что я их понял. А что тут понимать? Это был поединок Худжгарха и Рока. Рок выставил шамана. Худжгарх — меня. Рок сделал свой ход первым и вывел меня из игры, отлучив от рода. Хан сделал свой ход и принял в семью с условием женитьбы и поставил игрока вновь на поле сражения, спасая этим всех моих спутников и себя. А дальше кто кого. Или я шамана — и тогда орки на этом этапе пойдут за Худжгархом, или шаман меня — и тогда они пойдут за Роком.
Эти старые пройдохи дали мне шанс. И я не мог быть неблагодарным. Кроме того, свадьбу организовал великий хан, и мой статус резко возрастал. Все вроде оказывались в выигрыше.
Хан получал могущественного союзника в лице Худжгарха, Ганга — мужа, я — жену уровня герцогини и все, что положено по статусу. Единственное, что портило мне настроение, это панические мысли: "Прощай свобода! Караул!"
Вот как так получается, что судьба человека повторяется? Меня снова женили помимо моей воли! Вернее, не совсем так, жениться я хотел… но не сейчас.
Я вернулся к моим спутникам от хана в мрачном настроении. Сел, попытался прогнать назойливые мысли. Нет, конечно, я полюбил Гангу. И даже, можно сказать, был влюблен по уши. Но мое мужское самолюбие роптало. Мне выбрали время женитьбы, не спросив даже для приличия, как я на это смотрю. Просто поставили перед фактом: ты уже женат.
Пришли на ум слова из песни "Все могут короли". Нет, это не про меня, я по любви. Тогда не понимаю, почему так тревожно на душе? Что не дает покоя?
Мои товарищи молчали, не мешая мне думать. Только неугомонная Сулейма извелась.
— Фома, чего учитель такой хмурый? Он что, не хочет жениться? — Ее громкий шепот звенел в шатре, как назойливая муха.
— Хочет,
— А зачем она ему, свобода? Ганга очень красивая и сильная жена. Чего ему еще надо? — Теперь в голосе эльфарки звучало осуждение.
— Так по традиции положено.
— Дурацкая традиция. Ты тоже будешь так прощаться со свободой?
— Ой! — вскрикнул Фома. — Не щипайся! Традиции надо уважать.
— Было бы что. А то вам, мужикам, такое счастье привалило, а вы… — Сулейма замолчала.
Свадьба должна была начаться после полудня, как тут принято. За мной пришли орчанки. Меня тоже нужно было подготовить к обряду. Эти молодые женщины должны были меня голого осмотреть на предмет изъянов — при обнаружении таковых свадьбу можно было расторгнуть, — обмыть, нарядить в шкуры и передать Ганге, какие у меня "достоинства". Хорошо, клыки не пытались вставить.
Понимая, что с моим "достоинством" мне тягаться с орками бесполезно, а эти чертовки разнесут по стойбищу слухи, что у меня мальчик с пальчик, и все будут смеяться мне в спину, я приготовился их удивить.
Меня завели в банный шатер. В лоханке парила вода. Молодые орчанки, голые по пояс, с грудями размером с мою подушку, весело переговариваясь, ждали жениха. Они готовились к представлению. Уж какие размеры "достоинств" у людей, они знали. У орков рабов-людей хватало.
Понимая, что обряд есть обряд, я стесняться не стал. Меня начали раздевать, при этом притоптывая и тихо напевая какой-то мотив. Сняли куртку, потом рубаху. Их пальчики пробегали по моему телу, и это было приятно, я прикрыл глаза и вдруг, к своему ужасу, почувствовал нарастающее возбуждение.
Руки женщин скользнули вниз, развязали веревку, и мои штаны… не упали.
Я видел удивление на лицах орчанок. Одна присела передо мной и с силой дернула штаны вниз. Не поддались. Она дернула еще сильнее.
Орчанка не рассчитала. Штаны слетели, а "мальчик с пальчик" треснул ее по подбородку, да так, что она клацнула клыками и села на зад. Я сам не ожидал увидеть то, что появилось. Лиан, паршивец, приложил свою руку к моей иллюзии.
Это был триумф самца и стыд благородного человека, выставленного на обозрение со всем его дворянским достоинством. Все были ошарашены, в том числе и я. Лиан и Шиза валялись на песке и держались за животы. А я мужественно терпел, не скажу, что моральное унижение, но неприятные моменты испытал. Та самая орчанка, которая получила удар, ухватила меня руками и не отпускала. И что тут делать? Отбиваться? Я просто стоял и мысленно обзывал Лиана разными словами.
Две орчанки постарше, видавшие на своем веку многое, подхватились и выбежали из шатра. Оттуда послышалось громкое:
— У него… у него… вот такой! О боги, спасите Гангу!
Другие немного пришли в себя и, вновь запев, стянули с меня штаны и сапоги, отодрав от меня впавшую в ступор орчанку.
Я побыстрее вошел в лоханку и лег, пытаясь спрятаться, но куда там. Из воды одиноко торчала мачта без парусов, как у затонувшего неглубоко корабля. Я, покоряясь судьбе, закрыл глаза. Пусть делают что хотят. Но сделать ничего не успели. В палатку ударил огненный шар невероятных размеров. Шиза поставила свой купол, прикрыв нас от огня.