Вторая жизнь майора. Цикл

Сухинин Владимир Александрович

Еще бы магистр не узнал браслет власти. На портрете, который украшал кабинет магистра, Курама был точно с таким же браслетом. Молодой красивый человек с черными волосами, пронзительным взглядом и многозначительной улыбкой.

— Мы думали, что он утерян, — пораженно проговорил магистр. Он поправил воротник рубахи, словно тот сдавил ему шею.

— Он и был утерян. Его нашли и передали мне.

— И… ты вот так просто взял его… и надел? — прищурившись, нейтральным голосом спросил скрав.

— Просто не получилось, — ответил Алеш, — а что получилось, говорить не буду.

— Да, ничего рассказывать и не нужно, — согласился магистр. — То, что тебя признали князем,

само за себя говорит. Но остается открытым вопрос, как мы будем сотрудничать. Нам нужны сердца, а они все у тебя. Будешь задирать цены?

— Не особо. Мне нужны вы, а вам нужны сердца. Договоримся.

Лицо магистра просветлело.

— Вот это другой разговор. Слушаю. Чем мы можем помочь золотому скраву?

— На нижнем уровне началась война между местным князем и его соседом. Мой интерес состоит в том, чтобы помочь местному князю, где у меня есть своя база. Я хочу нанять всех свободных скравов для внезапных атак на резервы вторгшегося князя.

— Один скрав — один камень, — поставил свои условия магистр.

— Три скрава — два камня, — парировал Алеш.

— Договорились, — заулыбался магистр.

Вернувшись, Алеш скрытно вывел все свои войска из города. В каждом отряде было полсотни сенгуров, полсотни крысанов и три "колпака". Все его силы были разбиты на двенадцать отрядов. Впереди его небольшой армии шли крысаны и "колпаки". Они вылавливали всех демонов, врагов и местных, для того чтобы сохранить эффект внезапности. За пределами столицы княжества протянулся неширокой, но длинной дугой лагерь резерва. Здесь расположились обоз, полевой госпиталь, тяжелая пехота и небольшие группы магов прикрытия.

В ночь, предшествующую наступлению, сенгурки-тени ловко сняли часовых. А крысаны и "колпаки", прокравшись в лагерь, стали вырезать спящих солдат. Когда поднялась суматоха, крысаны, прихватив на ужин пленных, организованно отступили.

Командующий резервом старший демон Аполдон выскочил из своей палатки. По всему лагерю тревожно трубили сигнальные трубы. На них напали. Одеваясь на ходу и застегивая ремень с мечом, он отдавал приказы вестовым:

— Организовать оборону центра лагеря. Собрать дежурные отряды и их силами отбить атаку! Командиров терций ко мне. Для усиления охраны обоза и госпиталя отправить по полтерции. И пусть кто-нибудь доложит, кто напал, с какой стороны и какими силами.

Он прошел в штабную палатку. Демон дежурной терции вбежал следом за ним.

— Могучий! — вытянулся демон. — Нас атаковали мелкие отряды диверсантов. Они сняли часовых и стали вырезать спящих. После сигнала тревоги отступили.

— Кто напал, узнали? Сколько было диверсантов, один, или десяток, или сотня? — раздраженно спросил Аполдон. — Потери?

— Нападавших было около сотни. Напали с тыла, по всей линии лагеря. Потери подсчитываем, но не больше пары сотен.

— Пары сотен? Негодяи! Преследование организовали?

— Нет, могучий, ждем ваших указаний.

Дежурный по лагерю не хотел брать на себя ответственность, и Аполдон это понял. Кто напал, какими силами, было неясно. Сколько направить сил для преследования, тоже непонятно. А в случае неудачи он будет отвечать за свои ошибки. Есть начальник резерва, вот он пусть и решает. Все это хорошо читалось на подобострастной морде командира дежурной терции.

— Отправьте разведчиков, а за ними две терции для поимки и уничтожения противника, — приказал Аполдон и сплюнул вслед убегающему демону. Трусы. Вокруг одни трусы, умеющие шаркать ногой и браво докладывать на учениях. — Сам возглавишь силы преследования! — мстительно крикнул он вслед дежурному.

Крысаны и сенгуры, не понеся потерь,

отошли. Алеш понимал, что за ними отправят погоню, и подготовил встречу. Две сотни из смешанных отрядов встретят преследователей и вступят в сражение, а скравы нападут с тыла, уничтожая противника. Те, кто уцелеет, доложат, что их встретили небольшие отряды, но хорошо подготовленные. Угрозу для лагеря они не представляют, но для их уничтожения нужно выделить больше сил.

Диверсанты отошли за спины выстроившихся отрядов. Вскоре показались небольшие группы разведчиков. Они увидели выстроенные войска и отошли.

Еще через полчаса подошло два отряда демонов по двести — двести пятьдесят бойцов тяжелой пехоты и десяток магов. Те встали за боевыми порядками своих солдат и стали ждать команды.

Командир демонов не мешкал. Он быстро оценил силы противника и понял, что их вполовину меньше. Дал отмашку магам и повел отряды в наступление. Но маги ничего сделать не успели, за их спинами прямо из воздуха возникли хорошо вооруженные и экипированные бойцы, они почти мгновенно вырезали всех магов и так же быстро, как появились, исчезли. Вместе с ними погиб командир. Солдаты, не получившие другой команды, четким и слаженным шагом шли в атаку. В пятидесяти лагах от противника в них вдруг ударили разряды молний. Они били и били не переставая, выкашивая солдат. Но те, приученные к железной дисциплине, перестраивались на ходу и упорно шли дальше. Лагах в тридцати от противника они перешли на бег. Но тут шеренги опустили копья, и строй ощетинился сверкающими длинными наконечниками. Странные построения в хлипкие две шеренги пришли в движение и устремились к наступающим. С громким стуком, звоном, гулом и уханьем противники столкнулись лоб в лоб. Над полем боя раздались предсмертные крики, воинственные вопли, лязгающий звон металла, когда мечи встречались с мечами, треск расколотых щитов, за которыми не слышно было приказов командиров.

Эргуран, командир полусотни, не верил своим глазам. В первых рядах врагов стояли огромные, почти с демона ростом, крысы с копьями. Они ловко держали их в лапах, и сила удара копья была такой, что его солдаты или падали навзничь, или оказывались проткнутыми вместе с щитами. Ряды его солдат расстроились, и в прорехи хлынули мутанты в великолепных древних доспехах — трех- и четырехрукие, горбатые, со страшными рожами. Их мечи разили наповал, самих их невозможно было достать. Особенно выделялись горбатые старухи с кинжалами в руках — они то исчезали, то появлялись за спинами его солдат и спокойно, даже как-то буднично перерезали им горло. Стоило только повернуться к ним, как оплошавших накалывали на копья крысы.

— Отходим! Отходим! — закричал Эргуран, увидев, как погиб их командир. Его просто разорвали две крысы, а он стоял и блаженно улыбался.

Но отступить они не смогли. С тыла на них напали новые враги. Они были быстры и невероятно ловки. Они прошли сквозь строй, выкашивая воинов словно траву. Боевой порядок расстроился, воины сбились в кучу, и последнее, что увидел Эргуран, — морду крысы в колпаке. А дальше он в экстазе воткнул меч себе в грудь.

Аполдон слушал доклад разведчиков. Его терции погибли. Никто не смог выбраться из западни, в которую они попали, а виноват в этом он, Аполдон, командир резерва. Подумав немного, Аполдон успокоился. Врагов мало. Открыто напасть на лагерь резерва им не под силу. Он не будет больше посылать против противника войска, отсидится в защищенном лагере. А там князь возьмет штурмом замок, и враги сами придут с повинной. Могучий казнит каждого десятого, а у остальных примет присягу. Значит, и сообщать Миробрассу о происшествии не стоит.