Второе пришествие
Шрифт:
– Обратите внимание на рукав, – показал на стекло авторучкой Штильман. – Видите эмблему?
На плече полупрозрачного, почти незаметного комбинезона темнело изображение треугольника со шпилькой внутри.
– Мы полагаем, что «Синий шип» – это название межзвездного корабля, на котором он прибыл на Землю. Сам корабль, несмотря на все усилия, найден не был. Мы уверены, что повышенная активность НЛО каким-то образом связана либо с гуманоидом, либо с его пропавшим кораблем. Если бы нам удалось установить с ними канал общения и договориться об обмене, чтобы остановить террор вокруг военных объектов и гражданских поселений.
– По поводу обмена мы пока не пришли к единому мнению! –
– Да-да, конечно, – спохватился Штильман. Я понял, что договориться с ублюдками была его идея. – Просто будем держать в уме, что НЛО зачем-то ищут этого замороженного пришельца. Однако есть еще один нюанс, значительно все усложняющий. Взгляните на этот экран.
Он подвел меня к монитору, на который транслировался крупный план жилистого запястья твари… В отличие от романтиков, которые млеют от словосочетания «собрат по разуму», я использую именно этот термин. На мой взгляд, он максимально точно отражает сущность этих созданий, сблеванных космосом. Так вот, тонкое жилистое запястье твари охватывал браслет с прозрачным диском, похожим на стекло от лупы, едва различимым среди льда. Внутри него горели три красных иероглифических знака. За те несколько секунд, пока я их рассматривал, крайний справа поменялся.
– Похоже на таймер, – заключил я.
– Мы тоже так решили, – согласился Штильман. – В две тысячи третьем году было четыре позиции цифр. К настоящему моменту, как вы видите, осталось три. Явно идет обратный отсчет… – Он помялся. – Мы немного ошиблись в интерпретации их временного масштаба. Думали, что у нас в запасе есть несколько лет. Однако недавно математики выдвинули новую, по их словам, более точную теорию, согласно которой до конца срока остаются вовсе не годы, а девять дней. Поэтому мы торопимся. Прежде чем показания обнулятся, мы бы хотели разобраться в функции этого таймера.
Я поглядел на заострившиеся черты лица под хрустальной оболочкой.
– Полагаете найти у него в кармане памятку насчет этих тикающих часиков?
– Даже если бы она оказалась, что весьма сомнительно, одной памятки нам будет недостаточно. Если вы еще не поняли, пришелец находится в выпущенной с корабля криогенной капсуле. Он в анабиозе.
Только сейчас я обнаружил, что глыба имеет правильную овальную форму, а на одном ее краю равномерно мигает теплое розовое пятно.
– Криосистема исправно функционирует, а наши приборы ловят биоритмы пришельца. Он жив, но пребывает в глубоком сне. Однако таймер на запястье не связан с системами заморозки, как может показаться на первый взгляд. Капсула способна хранить тело еще лет пятьдесят. Тогда что означает отсчет? Чтобы ответить на этот вопрос, мы собираемся разморозить пришельца для допроса.
Я обвел взглядом присутствующих, но лица всех четверых были предельно серьезны. Они не шутили.
– Мы очень долго готовились к вскрытию криокамеры: разрабатывали варианты, исследовали пробы льда, создавали оборудование для адаптации, подбирали специалистов. Для установления непосредственного контакта с гуманоидом и формирования общей стратегии допроса была приглашена Любовь Андреевна, один из выдающихся психологов нашей страны.
Женщина склонила голову и улыбнулась.
– Но одних ее усилий будет недостаточно, поэтому понадобились вы. У вас есть то, чего нет у собранных здесь талантов. Опыт общения с внеземным разумом!
Вот зачем я понадобился. Им нужен мой опыт. Оказывается, и от зэков бывает польза, кроме вязания носков и изготовления табуреток.
Я поскреб щетину.
– Вы ошиблись. Нет у меня никакого опыта.
– Но вы же… – опешил Григорий Львович, – полтора года назад… у вас был контакт.
– С
Мой старший брат посмотрел на Эдика. Тот извлек из папки несколько скрепленных листков и зачитал:
– Выдержка из телефонного доклада полковника Гордеева члену комиссии Икс. «При боевом контакте с пришельцем Стремнин не только перенес телепатическую атаку, но и сохранил в неприкосновенности информацию о тайнике, где был спрятан инвентарный объект ноль-ноль-один, необходимый гидропоидам…» – Он перевернул несколько листков. – Или вот еще: «Стремнин по собственной инициативе взял в плен гидропоида, провел его первичный допрос и получил важные сведения о планах агрессоров в отношении объекта Коровьино-4…»
– Что скажешь? – спросил мой братец.
– Это был не я.
– А кто? Дед Мороз?
– Понятия не имею. Мало, что ли, Стремниных в России? – Я глянул на него многозначительно.
– Ты чего, не догоняешь? – попер на меня Эдик. – А может, это таймер инопланетной бомбы? Опасность может угрожать всему населению Земли!
– Войны, эпидемии, бюрократы – жителям Земли всегда что-то угрожает. Слушайте, не пора заводить вертолет? Я хочу успеть на зону к ужину.
Если они хотели предъявить козырь – дескать, отдохнешь у нас недельку от лагеря и заодно поможешь, то я объявил новую масть, которую им нечем было крыть. В нашей части зала повисло недоуменное молчание. Рядом за стеклом холодно светили софиты и продолжал спать гуманоид.
Старшой хмуро поглядел на мыски своих начищенных ботинок, потом подошел ко мне настолько близко, что я ощутил запах его одеколона.
– Слушай сюда, недоносок, – произнес он, глядя мимо меня. – Я не в восторге, что тебя посвятили в дела. Более того, я активно возражал против твоего привлечения к проекту, но наверху решили иначе. Поэтому, раз ты оказался здесь, тебе придется кое-что усвоить. Тут тебе не у мамы на юбилее. Тут решаются вопросы государственной безопасности. У меня нет времени как обычно тебя воспитывать, взывать к совести, просить об одолжении. Привезли сюда – будешь помогать, пыжась изо всех сил, до красных кругов в глазах, без своих кривляний, ухмылок и шуточек. Имей в виду, в любой момент я буду счастлив отправить твою небритую харю назад, откуда ее вытащили по недоразумению. И не надо заливать, будто мечтаешь вернуться на зону. Я ж тебя знаю как облупленного.
– Сережа, ну что вы прицепились к человеку! – вступилась за меня Любовь Андреевна. – Он только что с дороги. Дайте ему передохнуть. Совсем вопросами замучили.
– Любовь Андреевна мудрая женщина, – смягчил тон старший Стремнин, отступив на шаг. – К ее словам следует прислушаться, хотя она тебя не знает так, как я… Эдик, разместишь его в общежитии, насчет комнаты я распорядился.
– А где он питаться будет?
– В нашей столовой. Получишь талоны у Григорьева, он в курсе. Завтра в десять жду здесь обоих. Все.
Эдик взял меня за локоть.
– Пошли.
– Было приятно познакомиться! – Я обвел взглядом присутствующих. От моей бандитской ухмылки лицо Григория Львовича снова сделалось таким, словно его вот-вот хватит инсульт. – Надеюсь, нас ждет долгое и плодотворное сотрудничество!
– Пошли, пошли, – потянул меня за локоть Эдик.
В его сопровождении я направился к выходу.
Так я оказался привлечен к проекту «Ледник». Несколькими днями позже, прячась под таежными деревьями и со страхом вслушиваясь в необычные звуки, раздающиеся с неба, я иногда думал: а что, если бы меня отправили назад? Вряд ли это изменило бы ситуацию. Механизм был запущен, и никто не мог замедлить его ход. А Бульвум все-таки помог. Здорово помог, серый большеголовый пройдоха.