Второе рождение

Деревянко Юрий

— Обязательно передам. Чайку сделать?

— Спасибо, в другой раз. Раз тут всё в порядке — пойду дальше.

— До свидания, Лёша.

Когда он удалился — дядя Сеня тихо спросил:

— Он что — твой приятель?

Пожала плечом.

— Просто знакомый с района.

— Так если у тебя такие знакомые — чего ты к ним не устроилась? И платят лучше, и вообще…

— Медкомиссию не прошла.

— Ааа… — сочувственно протягивает старший коллега. — Бывает.

* * *

Вечером пришла домой одна. Достала из шкафа форму, отряхнула щеткой. Надела и встала к зеркалу. Потеряшка кружит за спиной, показывая то, что не видно в зеркало. Взяла в руку пузырёк от моющего

средства — будто пистолет, резко повернулась и прицелилась в камеру. И поняла — что совсем не страшная. Просто хорошенькая девчонка в синем костюмчике. Такой никто не станет сдаваться. Села на диван и повесила голову. Потеряшка жужжит под потолком, показывая печальную картинку. Усадила его на подзарядку, закрыла глаза. В комнате совсем тихо. Одна. Сама дура. Почему не позвала… А зачем? Чтобы ещё раз себя обмануть? Чтобы большой мальчик ещё раз поигрался с любимой куколкой? Но всё-таки с любимой. Соседи внизу включили музыку. Они часто делают это вечером. Легла, не раздеваясь, и прикрыла лицо рукой. Чтобы отвлечься от мыслей — открыла снова список высших учебных заведений и принялась изучать его — наверно — уже в десятый раз. Долго вчитывалась в списки специальностей. Музыка внизу всё так же гремит. Подняла Потеряшку и направила его в открытое окно. Перед камерой появилось окно соседей. Никогда этого не делала. У них неярко горит свет, видно — как кто-то машет в ритме музыки длинным хаером. Похоже — что-нибудь празднуют. Захотелось тоже что-нибудь праздновать. Вернула Потеряшку и взяла его в руки. Это забавно — одновременно глядеть в камеру и видеть себя. Встала и покружилась вместе с ним по комнате. Музыка внизу продолжает греметь — и её тоже слышно не только собственными ушами. Перед глазами мелькнуло зеркало с отражающейся в нём девушкой в форме. Снова подняла свой пластмассовый "пистолет", только теперь рядом завис маленький белый квадрокоптер. Усмехнулась сама над собой:

— Две игрушки.

Потом повертела в руках пузырёк, глядя в зеркало. Поправилась:

— Три.

Когда снова усадила Потеряшку на место — обратила время на часы. Время уже за полночь, а музыка продолжает греметь. Подумала о том, что это уже просто неприлично. Обулась и спустилась на этаж. Нужную дверь нашла без труда — по звуку. Из соседней выглядывает недовольная женщина в домашнем халате. Заметив — она обрадовалась:

— Наконец-то. Я уже сама хотела вызывать. Разберитесь пожалуйста.

Позвонила в звонок. Подождала. Музыка всё так же гремит. Постучала погромче. Подёргала ручку. Похоже — они ничего не слышат за своим "тымц-тыдымц". Это начало бесить. Ударила посильнее и заметила, что на двери осталась вмятина. Ударила пяткой. на тонком железе стало несколькими вмятинами больше, но всё равно никто не открыл. Сбегала домой, порылась в поисках чего-нибудь твёрдого. Не нашла. Зачем-то надела чёрные перчатки и вернулась к двери. От нескольких сильных ударов тонкое железо заметно прогнулось. А потом треснуло и кусок двери вывернулся внутрь квартиры. Нащупала ручку и открыла. В квартире такой грохот, что услышать что-то невозможно. Четверо парней скачут, как безумные, по комнате. Ещё двое на диване обнимаются с подружками. Включила свет. Все, кто был в комнате — замерли. Стараясь перекричать хрипящую от натуги акустику, выкрикнула:

— Вы в курсе — сколько времени?! Вы нарушаете закон о тишине!

— А… Ты кто такая?! — интересуется один из парней, приглушив звук.

— Я?

И тут до самой доходит — что натворила. Сама себе навесила кучу статей. Вторжение в чужое жильё. Нанесение ущерба имуществу. Правонарушение, совершенное под видом правоохранительных органов с использованием

форменной одежды. Хуже уже не будет. Решение пришло в одну секунду.

— Я робот-полицейский! Потрудитесь прекратить противоправные действия, в противном случае — я вызываю подкрепление.

— Робот? Тёлка, ты гонишь? — с недоверием уточняет один из парней. С кухни на трясущихся коленях появляется ещё один участник сабантуя.

— Пацаны — она кулаком дверь пробила, — сообщает он в комнату.

— Мы это… Мы ничего… Мы уже расходимся… — пробормотал самый патлатый.

* * *

Была бы нормальной — утром бы вышла с невыспавшимся видом и синяками под глазами. Но бессонная ночь принесла план действий. Ровно в пять часов вечера вежливо позвонила в дверь, наспех выправленную и заклеенную прозрачным скотчем. Из-за двери осторожно выглянул парень с бордовыми волосами.

— Вы кто?

Поправила кепку на голове и выдала чисто по-деревенски:

— Эта. Робот-ремонтник. Вам эта — вчера дверь повредили?

— Охренеть… А вы откуда…

— У робота-участковой был эта — сбой. Не пугайтесь — мы эта — все на одну рожу. Штамповка. Тока эта — прошивка разная. Так дверь эта — меням или как?

— Круто. Ээээ… Меням.

Принялась за работу, действуя — как нашла в интернете. И правда — всё оказалось просто. Для пущей важности под конец работы прилетел желтый квадрокоптер с синей полосой и осмотрел установленную дверь. Замок переставила из старой. Выкинула дверь, поднялась домой, быстро переоделась и снова спустилась к соседу. Изобразила недовольный вид.

— Вы кто? — удивился крашеный сосед.

— Соседка. Вчера спать не давали, опять какой-то грохот. Что у вас тут за бордель?

— А… Извините — это не Вы приходили?

— Блин. Вечно меня с кем-то путают. Не смешно.

* * *

Глава 18

— Нет, Коль, не надо. Честно. Я и так нахальная, как бульдозер.

— Надь, точно не надо? Я Катюху знаю — она зря просить бы не стала.

— Извини, нет. Просто не нужно.

— Ты ведь даже не знаешь — от чего отказываешься. Ты когда-нибудь была на психологических тренингах?

— Не была, ну и что? У меня есть знакомый психолог. Он хорошо меня знает, если что — лучше к нему схожу. Правда.

— Ну смотри. Если передумаешь — звякни. Пара недель на раздумье у тебя есть.

— Хорошо, Коль. Я подумаю. Пока.

Приподняла голову с Серёжиного плеча и посмотрела ему в лицо. Он улыбается:

— О чем-то задумалась?

— Ты ведь любишь меня такую, какая я есть?

— А какую ещё? Другой-то тебя нет.

— А если бы я изменилась?

Он гладит по руке.

— Надь, ты и так классная.

Прижалась плотнее и прикрыла глаза. В комнате так тихо, что слышно его дыхание. Живое дыхание. Совсем не такое, как шелест искусственной системы жизнеобеспечения. За плотно закрытым окном — день. Обычный дождливый день, какие изредка случаются весной. И поэтому есть повод провести выходной в постели. Вдвоём под лёгким одеялом тепло, и, если не шевелиться, батарея разряжается совсем медленно.

— Ты не спишь? — спрашивает Серёжа.

— Нет.

— О чём думаешь?

— Я? О том, как приятно с тобой лежать. А ты?

— У тебя ведь ноги чувствуют тепло?

Погладила его ногой под одеялом.

— Я чувствую всё. Я могу ходить на морозе в тоненьких чулках, и ноги будут холодные, как лёд. И мне ничего не будет. Но когда ты меня согреваешь — это очень приятно.

— Ты сейчас тоже тёплая.

— Это твоё тепло, милый. Мой подогрев сейчас не включается.

— У тебя есть подогрев?

— Конечно. Поэтому на морозе батарея сильнее разряжается.