Второе рождение
Шрифт:
– Погоди, – пыталась я быть рассудительной, – когда ты в последний раз видела дочку?
– Вчера!
– Но ты спросила, где ребенок?
– А ты как думаешь? Дежурная сказала, что вчера ночью ее отправили в Сибирь!
– Что-о?!
– Она еще сказала: «Все вопросы к Александре»!
– Ну, и что говорит Александра?
– Я не могу ее найти! Я все обегала, но Александра как испарилась…
– Но… она ведь была в общине сегодня, так?
– Я же сказала, что весь день провела в постели!
– Ну, может, она уехала в райцентр?
– Александра ни одной ночи
Лариса выглядела совершенно отчаявшейся.
– А другие дети? – спросила я. – Все на месте?
– Дру… гие? – медленно проговорила Лариса.
– Ну да, в «яслях» ведь есть еще…
– Ты права! – перебила меня Лариса, прикрывая рот рукой. – Когда я не нашла Эрику в кроватке, я так закричала, что дежурная вытолкала меня, сказав, что Александра все объяснит… Я кричала, но ни один ребенок не проснулся!
– То есть даже такие громкие звуки, как твои вопли, не смогли разбудить детей?
– Да!
– Мы должны немедленно идти туда! – решительно сказала я. – У меня очень плохое предчув…
– Агния, кто здесь?
Я не представляю, каким образом столь крупная девушка, как Полина, сумела неслышно подкрасться к двери сарая, да еще и открыть ее так, что ни я, ни Лариса не заметили, но факт оставался фактом – она стояла в дверном проеме, держась рукой за косяк.
– Ты что тут делаешь?! – прошипела я, застигнутая врасплох. Лариса шарахнулась в глубь сарая, но Полина не могла ее не увидеть.
– А вы? – Голос девушки звучал непривычно плаксиво, в то время как обычно Полина являла собой образчик оптимизма. – Петька сказал, что тебя Александра звала?
– Мы… мы хотим поискать Александру, – пробормотала я первое, что пришло в голову.
– А ее нет, – все так же протяжно и жалобно сказала Полина. – Потому-то я и пошла за вами, ведь Петька сказал…
– Откуда тебе известно, что Александры нет? – перебила я.
– Я сама видела, как она с Романом уезжала, когда в туалет выходила, – час назад это было. Похоже, она совсем…
– Почему ты так решила?
– Они полную машину ее добра загрузили. Я сначала не поняла, что к чему, а теперь… Хата ее открыта, но там все вверх дном перевернуто. Девки не знают, что делать, – некоторые в поселок собрались идти, а другие ждут, что Александра вернется… И детей в «яслях» нет, а дежурная – она несет что-то непонятное…
– А в машине, в которой Александра уехала, детей не было?
– Я не видела!
– Успокойся, Полина, – сказала я. – Нам нужно срочно добраться до телефона: я позвоню, и нам помогут. Далеко они детей увезти не могли, даже если и правда вчера еще куда-то отправили!
– Тогда… Надо ведь сначала Татьяну из подпола вызволить! – предложила Полина, и я даже удивилась, что, несмотря на стресс, она, единственная из всех, вспомнила о томящейся в подвале несчастной беременной женщине.
– Конечно, сначала Татьяну… А потом ты поможешь нам попасть в офис Александры?
– С этим проблем не возникнет: я же сказала, все нараспашку!
В сгустившейся тьме мы гуськом устремились к стоящему в отдалении дому, который обитательницы «Родуницы» старались обходить
– Подайте лестницу! – крикнула она нам с Полиной. – Тут должна быть лестница – ее каждый раз вытаскивают, чтобы нельзя было подняться наверх!
Полина пошарила руками в темноте.
– А, вот она!
– Татьяна, вы там?! – крикнула я в дыру, но ответа не получила.
– Тань?! – заорала Лариса, отпихнув меня. – Ты жива?!
Через короткое время мы услышали протяжный стон.
– Надо спуститься, – сказала Полина. – Может, сама она подняться и не сумеет?
– Верно, – кивнула я и, при помощи девушек опустив лестницу в подвал, принялась аккуратно спускаться, нащупывая перекладины одну за одной. Лариса дождалась, пока я коснусь пола, и полезла следом, а я тем временем пыталась рассмотреть, что находится вокруг. В маленьком душном помещении стояла страшная вонь: по-видимому, бедную пленницу не выпускали даже в туалет, и она была вынуждена справлять нужду там же, где и принимала пищу! Тошнотворный комок подкатил к горлу, и я едва смогла подавить рвотный рефлекс. Глаза постепенно привыкли к темноте, и я увидела Татьяну. Она скорчилась в дальнем углу подвала, тихо постанывая.
– Ну, как она? – спросила Лариса.
– Сама точно не сумеет идти, – ответила я. – Давай-ка ее под руки…
Грохот, раздавшийся сверху, заставил меня задрать голову.
– Ч-что это?! – вскрикнула Лариса. – Полина, дверца захлопнулась!
Но я уже знала, что Полина нас не услышит – вернее, не захочет услышать, и мои руки и ноги мгновенно ослабли, будто налившись свинцом.
– Полина! – кричала Лариса, стоя у подножия лестницы. – Выпусти нас!
Я положила руку ей на рукав и тихо сказала:
– Не кричи, Лариса!
Девушка устремила на меня расширенные от ужаса глаза: их белки в темноте блестели, словно стеклянные.
– Она нас… заперла?! – пробормотала она, все еще нуждаясь в моем подтверждении.
– Похоже на то.
– Но почему?!
– Н-не знаю, – проговорила я, чувствуя, как зубы начинают предательски отстукивать барабанную дробь. – Но надо срочно выбираться!
С этими словами я полезла наверх. Стукнувшись головой о крышку люка, я опустилась на одну перекладину и изо всех сил толкнула ее. Ноль эффекта.
– Толкай сильнее! – истерично вскрикнула Лариса, и я вдруг поняла, что влипла: судя по всему, дочь Андрея страдала тем же недугом, что и он сам, – боязнью закрытых пространств. Пару раз я наблюдала, как худо становилось Андрею в замкнутых помещениях, и теперь поняла, почему трясется лестница – Лариса вцепилась в нее мертвой хваткой, и ее била крупная дрожь.
– Держи крепче! – приказала я строгим голосом.
Я снова поднапряглась и, упершись обеими руками в крышку люка над головой, опять толкнула ее вверх. Господи, как же неудобно делать это в таком положении!