Второстепенный герой
Шрифт:
– Ты... Ким, это потрясающе, - выдохнула Нейра. Все ее лицо, обращенное к нему, вдруг вспыхнуло и засияло. А он просто примерз к своему креслу, не зная, что сказать, что ответить, боясь неосторожным словом или жестом спугнуть это выражение на ее лице и в глубине глаз, где отражалось что-то совершенно ей не свойственное, и вместе с тем что-то такое, что очень ей шло. А он все смотрел и никак не мог подобрать подходящее определение.
Когда Нейра смущенно опустила лицо, спохватившись, и бросила на него взгляд искоса, Ким вдруг понял. Ему наконец-то удалось сделать ей комплимент,
– Я никогда не думала, что ты можешь так снимать, - вдруг призналась она, снова держа в руках фотографии. Ким удивленно поднял брови, и Нейра осеклась, встретившись с ним взглядом:
– То есть... я не хотела сказать, что ты плохой фотограф...
– Я знаю, - мягко сказал он, находя огромное удовольствие в ее смущении и в том, чтобы заранее великодушно простить неловкую фразу.
– Я не могу поверить, что ни разу за столько лет мы не говорили об этом. Я имею в виду, ты всегда только расспрашиваешь о моих заметках и расследованиях, но никогда не говорил, как ты...
Нейра стремительно поменяла позу, освобождая ему место на диване рядом с собой и похлопала рукой по кожаному сидению:
– Расскажи мне, как ты это делаешь, - требовательно выпалила она, едва Ким принял ее приглашение и опустился рядом.
– Что именно?
– с улыбкой поинтересовался он, не справляясь со своими бровями, которые все еще находились в приподнятом положении. Такую Нейру, пожалуй, он видел перед собой впервые, и она донельзя забавляла его. С нее слетела почти вся циничная, ироничная шелуха и осталась обнаженная полудетская сущность - настоящая, умеющая неподдельно изумляться и испытывать возбужденное любопытство.
– Фотографии, конечно. Как ты это сделал? Я здесь почти прозрачная!
– восхищенно выпалила она, протягивая ему один из снимков. Ким незаметно прикусил губу, чтобы хоть немного умерить свою довольную улыбку, и бросил почти незаинтересованный взгляд на снимок. Хотелось небрежно произнести что-то вроде: "Я профессионал, детка", но он смог лишь пожать плечами и пробормотать:
– Это просто свет, пончик. Я просто его ловлю, и...
– Просто свет? Ты понимаешь, что ты волшебник?
– спросила она очень серьезно, без какой бы то ни было иронии.
– Ты мне льстишь.
– Ты ничего не понимаешь, Ким, - Нейра тряхнула волосами.
– Ты даже не понимаешь! Почему же ты раньше так не снимал? Я имею в виду... твои фото на работе, они хорошие, но...
Ким слегка прикрыл глаза. На этот раз ее слова больно ранили. Он знал, что его снимки посредственные. Единственный раз, когда он увидел в глазах редакторов проблеск восхищения - это с той самой серией, с карикатурами на повелителей. Но и тогда всеобщего восторга и разговоров хватило ровно на день. От него требовалось снова всех удивить, а ему было нечем. Совершенно нечем. Потому что он обычный человек, не гений, и никогда им не был.
– Ты должен показать всем эти работы. Если это увидят наши в газете - да они с руками тебя оторвут, - решительно сказала Нейра,
– Нет.
Он произнес это так резко и даже, пожалуй, грубовато, что на лице Нейры отразилось легкое изумление. Ким ее понимал - такого тона от него она еще не слышала. Похоже, в тот день им обоим было суждено удивить друг друга.
– Нет, Нейра, - повторил он.
– Я не стану никого поражать своим доморощенным талантом. Это только для тебя. Ты можешь опубликовать несколько снимков, но не надо меня никому рекламировать. И даже если мне предложат работу - я не соглашусь.
– Почему?
– тихо спросила она, медленно выпрямляясь и откидываясь на спинку дивана, не сводя с него своих темных глаз, в которых застыло непонимание.
– Не могу объяснить. Не сейчас. Я пока не планирую много работать.
Ким покачал головой, также выпрямляясь, глядя в сторону.
– Дело в том, что тебе до сих пор не предлагали постоянную работу? Или ты не уверен, что хочешь заниматься фотографией?
– наощупь начала расспрашивать Нейра.
Два попадания одновременно - в больное место. Но, к счастью, не в самое больное. Он резко качнул головой:
– Не надо меня интервьюировать, пожалуйста. И - нет, я не кисейная барышня, я не впал в меланхолию из-за того, что мой гений не оценен по достоинству.
Защитная реакция Нейры на этот раз была молниеносной. Ее лицо стало ледяным.
– Слава богу, отлегло, - быстро сказала она, артистично изображая оторопь, прижимая руку к груди.
– Это в корне меняет дело. Ты извини, Ким, не разглядела в тебе мужчину сразу, но теперь ты все расставил по местам. Ты не барышня - я сейчас себе запишу.
Нейра подскочила с дивана, продолжая паясничать, и схватила блокнот. Ким на секунду задержал дыхание. Никогда прежде он не испытывал такой сильной ярости в сочетании с таким же сильным желанием рассмеяться. Никогда прежде он не думал, что эти два чувства вообще совместимы.
– Нейра, клянусь богом, тебе лучше заткнуться прямо сейчас, - с легкой улыбкой посоветовал он, уже ощущая внутри какую-то странную готовность к чему-то важному, и в то же время не зная, на что решиться.
– Серьезно? Молча записывать, да? А то что?
Нейра неосмотрительно приблизилась к нему, шипя в лицо. Ким видел, что ее тоже раздирают какие-то противоречивые чувства, среди которых, определенно, было много злости: он впервые позволил себе вспышку раздражения в ее присутствии, и ее это уязвило - от неожиданности. Теперь он не знал, почему она его провоцировала: пыталась ли она флиртовать с ним, хотя бы бессознательно, но только он вдруг понял, что если не поцелует ее сейчас, то будет жалеть об этом до конца.
– Я говорил серьезно, - тихо сказал он, выбросив вперед руки, схватил ее за оба запястья и дернул. Через мгновение он уже нашел ее губы, подминая под себя, прижимая к дивану так, словно собирался изнасиловать или задушить. Но сразу же стал нежным, едва ощутил, как она отвечает. На ощупь Нейра оказалась очень мягкой, и отзывчивой на ласки.