Второй кощей
Шрифт:
В общем, я знал, что музыка способна творить чудеса. Задевать потаенные чувства людей, делать нас лучше и еще всякая такая же фигня в этом духе. Однако увиденное, как бы сказать, потрясло.
Митя сидел на диване, поджав ноги под себя, и играл какую-то бодрую цыганщину. На кресле напротив расположилась Зоя, хлопая в такт ладошками. А на ковре (до сих пор, кстати, испачканном кровью) гарцевал грифон. Ну, или танцевал, я не знаю, как правильно это назвать. Подобное можно было сравнить разве что с выездкой лошади.
Правда, мое появление разрушило всю магию. Митя сразу перестал играть, Зоя замерла, словно я какая-нибудь Медуза Горгона, а грифон поступил еще более прагматично. Он поджал хвост, быстро поклонился, а затем торопливо убежал в комнату.
— Матвей, вот надо было тебе все испортить! — вскочила на ноги девушка и отправилась вслед за питомцем.
— И вам здравствуйте, — ответил я в сторону закрытой двери. И уже после спросил у нечисти: — Как называется, когда в твоем доме живут люди, пользуясь всеми благами, которые ты предоставляешь, и вместе с этим тебя не уважают?
— Дети? — пожал плечами бес.
Мда, не так я представлял себе совместную жизнь с Зоей. Как-то чересчур быстро разрушилась наша лодка о семейный быт. Собственно, и лодку никакую еще не успели построить, скорее худенький плот. И что самое дурацкое, не выгонишь же ее. Трепов действительно может навредить девушке. Да еще грифон этот.
Что Зоя воспринимала его не как обычного питомца — даже я стал понимать. Вот только Куся едва ли держит ее за мать. Она, если переводить на собачий язык, скорее как часть его стаи. Но никак не вожак.
— Наконец-то пересс… стали дудеть, — появилась Лихо. — Уже голова раскалывается. Как все прошло?
— Относительно удачно, — ответил я.
— И даже не расс… скажешь ничего? — приподняла она бровь.
Я улыбнулся. Похоже, только одному существу здесь интересны мои дела.
— Сейчас расскажу. Но для начала объясните мне, что это за контемпорари для нищих тут было? В смысле, с какого рожна грифон стал танцевать?
— Дяденька, я просто попробовал сделать, как вы и сказали. Ну, не бояться. Но для этого же надо успокоиться, расслабиться. А я всегда расслаблен, когда играю…
— Либо когда бухаешь, — подал с кухни голос бес.
— Вот я и стал потихонечку играть, — не обратил Митя никакого внимания на реплику товарища. — А этот вышел, смотрел сначала долго, а потом стал плясать.
— Гриша, ждем обучения грифона пьянству.
— Вот уж хрен ему, — чуть заплетающимся языком ответил вышедший из кухни бес. — Если каждого учить, то самому ничего не останется.
На этом волнения дня были закончены. Я разве что еще рассказал Лихо о том, что произошло на автомойке. И в какой жир мы вляпались с Гришей.
— Вэтте сс… не глупые, — только и ответила Юния, после чего ушла.
Ну и ладно. Мне не хотелось
Закончил я поздно. И с огромным удовольствием завалился спать. А уже закрывая глаза вспомнил, что даже не обедал, не то что не ужинал.
Разбудил меня не какой-нибудь шум или кавардак, а приятный запах сырников. Ну да, мы же вчера купили творог и сметану, а Гриша клялся, что утром порадует меня вкусным завтраком.
Аромат сырников творил чудеса. Из своей комнаты выбрались даже Зоя с грифоном. Оно понятно, одной обидой сыт не будешь. При этом Куся в очередной раз поклонился. И не устает ведь, японец чертов.
Я же про себя отметил, что, несмотря на урезание рациона, грифон все же прибавил в росте. И в холке уже доставал мне до пояса. Мда, скоро здесь будет тесновато.
Ели мы все, кроме разве что Лихо, которая вообще отсутствовала, молча. Ну еще Куся сидел в углу, призывно глядя на холодильник. Ждал, когда кто-нибудь откроет чудо-коробку и достанет ему вкусные косточки. Надо начать грифону какую-то кашу варить. Чтобы не так затратно было.
Зоя, по всей видимости, что-то себе надумала и не хотела разговаривать. Я же тоже не горел желанием лишать себя такого подарка. Удивительное дело, она мне по-прежнему нравилась. В прошлой жизни я бы ужом ползал, чтобы понять, что же произошло. А сейчас стало… буквально пофиг. Не хочет разговаривать — пусть играет в свои игры. У меня и без того забот довольно.
Разве что когда я поел, то поблагодарил Гришу, достал из холодильника упаковку свиных ребрышек и махнул грифону.
— Куся, пойдем со мной.
Делал я это не для того, чтобы щелкнуть Зою по носу. Просто мне действительно нужно показать грифону претендента на роль вожака стаи. У меня для этого была лишь одна кандидатура. Вообще, надо почитать информацию по дрессировке собак. Мало ли, вдруг извлеку оттуда что интересное.
Начать же я решил с того, что периодически стану давать еду грифону сам. Понятно, что не всегда это будет получаться. Но пусть понимает, чья рука его кормит, поэтому ее трогать нельзя.
Куся шел за мной с некоторой тревогой и на значительном расстоянии. Словно опасался и не особо доверял, но вместе с тем ослушаться приказа было еще страшнее. И лишь когда я выпотрошил содержимое вакуумной упаковки в таз, оживился и ускорился.
— Хороший мальчик, — осторожно погладил я его по загривку.
Куся перестал хрустеть костями, набычился и издал звук, походивший на свисток чайника. Ладно, понял, тут нужно как с женщинами — без лишнего напора и не сразу приглашать домой.