Второй поцелуй
Шрифт:
– Я не подсматривал, – выпалил он, мгновенно покраснев.
Я с трудом сдержала улыбку, подходя к нему.
– Сэм не пускает вас, пока вы на больничном?
Роберт насупился и кивнул.
– Упрямый мальчишка. – Хотя его тон должен был быть строгим, в голосе слышалась гордость. – Но он очень хорошо справляется.
Роберт сделал шаг в сторону, уступая мне место у дверей. Я заглянула в зал. Все десять рядов раскладных стульев были заняты посетителями, сидевшими спиной ко входу. Перед ними на небольшом возвышении стояли буквой П десять деревянных
– Что они обсуждают? – прошептала я.
– Сорванный рождественский сезон. – Роберт встал за моей спиной и вытянул шею, чтобы видеть происходящее в зале. – А чем так вкусно пахнет?
– Фиш-энд-чипс. Но у меня всего одна порция. Для Сэма.
Заказывать вторую для себя я не стала. Если Сэм категорически откажется говорить со мной, то я просто отдам ему его обед и уйду.
– Ничего страшного. Миссис Хиггинс расстроится, если я не притронусь к ее стряпне. Сегодня она готовит мой любимый пастуший пирог.
Один из депутатов, мужчина с белоснежной бородой и блестящей лысиной, сидевший по правую руку от Сэма, что-то недовольно буркнул стенографистке. Ее руки зависли в воздухе над ноутбуком, а Сэм весь подобрался, будто подготовился к схватке.
– Что они не поделили? – спросила я Роберта.
– Бенджамину не нравятся идеи Сэма.
– А они плохие?
– Как раз наоборот: он предложил на ближайшие четыре месяца снизить цены на гостиничные номера, а также на паром между Олдерни и Гернси. А еще отменить налог в ресторанах. Сэм хочет сделать остров более привлекательным для туристов.
– Звучит логично.
Сэм сделал круговые движения плечами и слегка поморщился. Не удивлюсь, если от постоянного напряжения у него болела голова.
– Но радикально, – возразил Роберт.
Я посмотрела на него через плечо.
– Вы бы на это не пошли?
– Не знаю, – проговорил он. Мне показалось или я правда слышала горечь разочарования в его голосе? – Я управляю Олдерни шестнадцать лет. Четыре срока подряд это не шутки. Я знаю, как нужно поступать и что предпринимать, но Сэм идет своим путем.
Кто-то из посетителей захлопал в ладони, и в следующую секунду к нему присоединились остальные. Я увидела, как Сэм расслабленно откинулся на спинку трона. Девять депутатов – все, кроме Бенджамина, – дружно кивали. Очевидно, Сэму удалось убедить большинство консервативных политиков принять его точку зрения.
– Можешь сделать одолжение? – спросил Роберт. – Не говори Сэму, что видела меня.
Когда я кивнула, он развернулся и пошел по коридору прочь от зала заседаний, на ходу надевая пальто. Бросив взгляд на Сэма, я увидела, как его окружили депутаты – каждый хотел пожать ему руку.
Сильному, терпеливому, преданному
Неужели такой человек мог в самом деле обманывать и изменять? Что я, в сущности, видела? Видела, как он стоит у дома, который они раньше делили с Харпер, видела, как он ее обнимает. А вдруг больше ничего и не было?
29
Посетители начали подниматься со своих мест, и я заметила папу. Конечно, он не пропустил любимое собрание. Он смотрел себе под ноги, пробираясь через толпу к выходу из зала. Я попятилась. Может, мама и права: в наших отношениях намечались улучшения, но, ей-богу, проверять это не хотелось. Сейчас не время и не место для очередной стычки. Сегодня все свои силы я намеревалась потратить на примирение с Сэмом.
Развернувшись, я бросилась обратно по коридору в сторону широкой мраморной лестницы. Взлетела на второй этаж. Где-то здесь должен был находиться кабинет Сэма. Пройдя мимо ряда деревянных дверей, я нашла нужную, с медной табличкой: «Лорд Сэм Стоун. Начальник комитета по экономическому развитию».
Он появился через десять минут в сопровождении Бенджамина. Заметив меня, они тут же замолчали, а Сэм, нахмурившись, даже замедлил шаг. Я с трудом улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу. Было очевидно, что он не бросится обниматься. И все равно меня задела настороженность в его глазах.
– Хорошо, что нам удалось договориться, – сказал Сэм Бенджамину.
– Не радуйся раньше времени, – проворчал тот. – Твой отец на такое никогда бы не пошел. Если решения окажутся неверными, три шкуры сдерут именно с тебя.
Окинув меня испытующим взглядом, он зашел в соседний кабинет, и мы с Сэмом остались наедине. Мое сердцебиение усилилось.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Сэм.
В его голосе не было ни капли тепла. Он обошел меня и открыл дверь в свой кабинет.
– Мы можем поговорить?
– Ты мне еще чего-то не высказала? Давай в другой раз. У меня много дел.
Его волосы растрепались и упали на лоб. Хотелось запустить в них пальцы и почувствовать шелковистую мягкость. Верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, и в треугольном вырезе виднелись темные завитки. Такие идеальные на его широкой груди.
Сэм зашел в кабинет, а я все еще оставалась снаружи, ощущая подступающую панику.
– Удели мне пять минут. Пожалуйста.
Он смотрел на меня, покусывая изнутри щеки, но в итоге отошел в сторону, приглашая зайти внутрь, а затем закрыл за мной дверь и повернул ключ в замке.
– Присаживайся. – Он указал на стул для посетителей перед массивным столом.
Пока Сэм снимал пиджак и вешал его на плечики рядом с дверью, я поставила на темную столешницу бумажный пакет, а затем сняла свое пальто, перекинула через спинку стула и села. Сэм занял место напротив в большом кожаном кресле с высокой спинкой. Покосившись на пакет, он втянул носом запах рыбы в кляре и картошки фри. Могу поклясться, что в этот момент в его глазах появился голодный блеск.
– Что в пакете?