Второй пояс. Откровения советника
Шрифт:
А враг не дремлет, враг действует, используя не только оружие, но и разные хитрости.
К примеру, личный состав двух постов 2-го армейского корпуса в Кухини-Гар и Кухи-Сурх, был снят с позиций неизвестно по чьему распоряжению. Пока разбирались и искали крайних, опустевшие посты без единого выстрела заняли «духи», которые закрепились в районе кладбища, теперь проверяют всех, кто идет в город. Ну ведь кто-то же отдал это дебильное распоряжение о выводе личного состава с постов? Теперь этим вопросом занимаются хадовцы, и есть надежда, что провокатора найдут. Если к тому времени он не сбежит в «зеленку».
Подготовка к выборам продолжает идти полным ходом.
На границе крайне неспокойно. От начальника Спинбульдакского РОЦа поступило донесение, что 2 апреля исматовцы напали на пакистанских пограничников и захватили у них оружие. Поводом к инциденту послужил приезд из Пакистана неизвестных людей, которые убили несколько малишей на одном из блокпостов у границы. После нападения малишей на пограничников пакистанцы из своих орудий обстреляли уездный центр. Имеются потери не только у исматовцев, но и среди мирного населения.
А тут еще, как назло, шурави расстарались.
Шестого апреля, примерно в семь часов утра, советская авиация по ошибке нанесла БШУ по уездному центру уезда Аргандаб. Среди мирных жителей есть убитые и раненые. Бомбы упали в районе Лангар-Хана, недалеко от реки. По счастливой случайности не был уничтожен пост царандоя, который располагался всего в ста метрах от места бомбежки.
Ну и как после всего этого агитировать народ, чтобы он голосовал за «Быка»? Попробуй сунься к ним после всего того, что с ними и их родственниками произошло, пожалуй, самих агитаторов поубивают.
А в Союзе сейчас стоит сплошной звон. Это церковные колокола возвещают о наступлении большого христианского праздника – Благовещенья.
Так уж судьба распорядилась, что именно в этот день тридцать семь лет тому назад я появился на свет Божий. Стало быть, отмечать мне сегодня свой день рождения в кругу боевых друзей. А дома, в Астрахани, как всегда соберутся мои самые близкие родственники, поднимут чарки за здоровье юбиляра и пожелают ему скорейшего возвращения домой.
Вот только что-то не заладился у меня с утра этот самый праздничный день.
Ну, во-первых, это был обычный рабочий день. Хочешь не хочешь, а на работу ехать надо. Тем более что мусульманам наш христианский праздник, что мертвым припарка. У них и своих таких праздников хватает. Во-вторых, именно на этот день было назначено очередное заседание Совета обороны, от которого мне никак нельзя было отвертеться, поскольку на нем должен был присутствовать сам Варенников. Ну и, в-третьих, утром именно этого дня произошло крайне неприятное происшествие, которое стало поводом для введения особого положения на территории всей провинции.
Варенников в тот день действительно прибыл на заседание Совета обороны. По всему было видно, что он сильно взволнован и даже чем-то расстроен. Без особого энтузиазма он молча слушал руководителей силовых ведомств и органов государственной власти, докладывавших о проделанной работе по обеспечению безопасности в провинции на период избирательной кампании.
Пока афганцы по очереди докладывали об исполнении директивы, Варенников о чем-то вполголоса переговаривался с руководителем ХАДа. При этом оба не заметили, как тон их диалога повысился на несколько децибел, и все присутствующие в зале афганцы, а также их советники, навострив уши,
После выступления руководителя провинциального комитета НДПА Варенников окинул тяжелым взглядом всех присутствующих и, не спеша, как он это обычно делал, когда был чем-то недоволен, начал говорить:
– Сегодня утром в уезде Тахтапуль произошло чрезвычайное происшествие, которое, как я считаю, уже в ближайшие дни наверняка приведет к ухудшению политической и военной обстановки не только в провинции, но и во всей южной зоне Афганистана.
Генерал приостановил свое выступление, как бы обдумывая дальнейшие слова, а советники и их подсоветные замерли, ожидая, что же он скажет дальше. Но он вдруг сделал жест рукой в сторону Тадж Мохаммада, предоставив ему слово.
Хадовский генерал выступал минут пятнадцать. Речь его была весьма эмоциональной, с довольно частым упоминанием имени Муслима Исмата. Из всего сказанного я понял только одно, что этот «махновец» Исмат в очередной раз выкинул что-то такое, отчего теперь вся южная часть Афганистана будет «стоять на ушах». Я незаметно оглянулся по сторонам и обратил внимание, что афганцы сидят, затаив дыхание, и ловят каждое слово, вылетающее из уст Таджа.
Когда он закончил свою речь, Варенников вновь окинул взглядом всех присутствующих, после чего продублировал все, о чем только что говорил хадовский генерал:
– Товарищи советники и афганские друзья. Сегодня утром командир племенного ополчения генерал Муслим Исмат пытался силой прорваться со своими людьми в Кандагар, используя при этом бронетехнику. Не исключено, что целью данной провокации был захват стратегически важных объектов в самом городе или прилегающих к кандагарскому аэропорту «Ариана». Силами семидесятой бригады эту бандитскую вылазку удалось пресечь на корню, а бронемашину, на которой находился этот неуправляемый прохвост, сжечь. Где сейчас находится Исмат, никому не известно, но ни в подбитой БМП, ни около нее его труп не был обнаружен. Не исключено, что ему удалось скрыться в зарослях камыша, которые в том месте вплотную подступают к дороге. Какие очередные коварные планы он вынашивает, мы пока еще не знаем. Но, судя по всему, ничего хорошего от него и его людей ждать нам не приходится. В связи с этим ставлю перед всеми боевую задачу: первое – личный состав перевести на особый режим несения службы; второе – все пункты постоянной дислокации усилить дополнительной охраной. Командирам застав и блокпостов, размещенных вдоль «бетонки» и вокруг аэропорта, взять под наблюдение любое перемещение автотранспорта и бронетехники исматовцев. При первом же их появлении немедленно докладывать на ЦБУ бригады и в штаб Второго армейского корпуса. Это пока все. Через час я жду у себя руководителей всех советнических аппаратов и командиров советских войсковых частей. Поговорим обо всем отдельно.
Ну вот, и накрылось мое праздничное настроение медным тазом. Хотел было «кам-кам» пропустить с подсоветными в честь памятной для меня даты, да уж куда теперь. Еще неизвестно, как будут развиваться события в генеральском коттедже. Не дай Бог, Варенников заметит, что я нахожусь «под мухой». Считай, на этом вся моя мушаверская карьера и закончится, и придется мне посыпать голову пеплом и с позором возвращаться домой.
Времени на раскачивание не было, поэтому, как обычно, «упал на хвост» к «Сизому носу», поскольку ему потом все равно придется возвращаться в «Компайн». А коли так, то на обратном пути также прихватит меня с собой.