Второй шанс — 2
Шрифт:
Встреча с Полевым прошла в более спокойной обстановке, но тоже без чая не обошлось. Учитывая жаркую погоду, я бы предпочёл холодный лимонад, но пришлось пить горячий чай и потом обтирать вспотевшие шею и лоб носовым платком.
— Ты точно добавил немецких недобитков? — вот уже второй раз за несколько минут спрашивал Полевой, постукивая ногтем указательного пальцем по папке с рукописью.
— Точно, Борис Николаевич, не сомневайтесь.
Изначально роман задумывался как чисто противостояние СМЕРШа и бандеровцев, но Полевой по ходу дела начал сомневаться, что цензура разрешит публиковать
Когда я покинул «Юность», время было уже почти шесть вечера, и я сразу же отправился на вокзал, держа в руке связку с авторскими экземплярами только что вышедшего июньского номера журнала.
Дома номера «Юности» с частями моего романа скромно втиснулись между томами Гюго и Сервантеса. Мама мечтала видеть журналы лежащими на виду, прямо на столе в зале, но я настоял, чтобы убрать их на книжную полку. Перед кем хвалиться? Те, кто приходят к нам в гости, уже знают о моих писательских успехах, да и к тому же имеют у себя дома те же самые номера «Юности». Совсем незнакомые люди у нас не появляются.
Мама даже предлагала переплести журналы, воспользовавшись старыми связями в типографии, но меня эта идея не очень вдохновила на фоне того, что в «Молодой гвардии» в этом году должна выйти полноценная книга.
Звонок в дверь вечером 9 июня вызвал у нас с мамой удивлённое переглядывание. В гости мы никого не ждали, разве что соседям что-то от нас понадобилось. Той же Варваре Петровне регулярно требовались соль или сахар, хотя я бы не сказал, что она жила бедно — исправно получала пенсию да ещё дочка помогала.
Однако реальность превзошла мои самые смелые ожидания. Открывать пошла мама, я в этот момент был сосредоточен на рождении первой главы «Сироты», писал по памяти, умудряясь на ходу вносить кое-какие правки в соответствии с современной эпохой. Там-то у меня герой из моего времени попал в параллельный мир с магами и прочей хренью, а здесь, покачается, бывший спортсмен-фехтовальщик, но тоже инвалид, и там навыки фехтования, пусть и на мечах, ему сразу же пригодятся.
— Максим, это к тебе, — услышал я немного озадаченный голос мамы.
— Кто? — крикнул я, нехотя отрываясь от своего занятия.
— Кажется, та девочка из Москвы… Вернее, из Алма-Аты.
Чего-чего? Я быстро прошлёпал подмётками тапочек в прихожую и вынужден был убедиться в правдивости слов мамы. Передо мной с чемоданом в руке стояла не кто иная, как Айгуль. Причём одетая вполне по-европейски, то есть в смысле — вполне стильно, что придавало ей дополнительный шарм.
— П-привет, — растерянно пробормотал я.
Айгуль расплылась в улыбке, демонстрируя жемчужно-белые зубы.
— Привет! Ничего, что я вот так, без предупреждения? Я к вам ненадолго, денька на два. Каникулы начались, а я люблю путешествовать, ездить к друзьям в гости. Ты мне свой
Она раскрыла чемодан и, немного порывшись в нём, вытащила тот самый набор, продемонстрировав мне его с такой гордостью, как будто сама фотографировал все эти виды.
Мы с мамой переглянулись, я прокашлялся, выдавил из себя ответную улыбку и взял у девушки чемодан, предварительно щёлкнув замочками, чтобы из него ничего не вывалилось, в том числе не предназначенное для глаз посторонних мужчин.
— Ты это, давай, заходи… Вот тапочки… Наверное, с дороги проголодалась?
— Совсем немного, — снова улыбнулась она.
— Мам…
— Уже бегу на кухню!
— Ой, а я вам подарки привезла из Алма-Аты!
Она отобрала у меня чемодан, в зале по-хозяйски водрузила его на стол и выложила на его поверхность каталку конской колбасы кызы, бутылку кумыса и полулитровую банку мёда из верблюжьей колючки.
— Какая прелесть, — умилилась мама, когда гостья объяснила, как именно какой продукт называется. — Иди, покушай, Ай…
— Айгуль, — всё так же лучезарно улыбаясь, напомнила девушка.
— Да-да, Айгуль… Пойдём на кухню, я тебе картошку с курочкой разогрела. Ты курочку ешь? Вот и молодец!
М-да-а… Прям как снег на голову. И что теперь прикажете делать? Придётся два дня выгуливать её по Пензе, отставив в сторону все свои дела. На сегодня у меня свидания с Ингой не запланировано, а вот завтра мы собирались, оседлав мой мотоцикл, съездить на Светлую поляну. Места там обалденные, рай для рыболовов и грибников, вода в реке Вядь чистейшая, недаром на берегу построили Базу отдыха. И куда мне девать Айгуль? Ладно бы коляска имелась, можно было её с собой взять, да только мы хотели с Ингой томного уединения, посторонняя девушка нам там ни к чему.
— Ты на пару деньков, говоришь? — спросил я у Айгуль, когда они с мамой появились с кухни.
— Ага, 14-го июня я обещала подруге в Ленинграде быть.
— Понятно…
— Я вас точно не стесняю? Я могу и на раскладушке переночевать.
— Что, что ты! — вмешалась мама. — Зачем на раскладушке? Можешь со мной на диване спать, он большой, муж всё равно уехал надолго. И ты меня совсем не стеснишь!
Айгуль сделал брови домиком:
— Спасибо вам, Надежда Михайловна.
О, уже и познакомиться на кухне успели. Интересно, что ей мама обо мне успела рассказать?
Как выяснилось, немало. В частности, о моих успехах на ниве литературы, музыки и бокса. Правда, про Ингу почему-то не упомянула. Это я уточнил у мамы, когда, уложив уставшую с дороги гостью спать на диване в зале, мы с ней уединились на кухне за закрытой дверью. Кстати, на кухню не помешал бы маленький телевизор. Видел я такой в «Электроне», кажется, не так давно, когда за новыми медиаторами ходил.
— Ну а что делать, придётся тебе два дня её по городу водить, — сочувственно констатировала мама. — Конечно, вот так, без предварительного звонка…